Месть Седьмой (ЛП)

С этими словами Адам открывает кабину и выбирается на корпус скиммера. Внизу его поджидают порядка тридцати могадорцев, остальные подтягиваются со стороны палаток. Мы с Мариной прячемся внутри скиммера, я держу руку рядом с ее на тот случай, если потребуется стать невидимыми.

— Кто здесь главный? — кричит Адам, ведя себя гордо и самоуверенно, опять проявляя господство чистокровных.

Вперед выступает высокая женщина-воин в черном плаще без рукавов. Две толстые косы собраны по бокам головы и уложены кольцом на выбритой голове с традиционными могадорскими татуировками. Руки обмотаны пыльными бинтами, будто она недавно поранилась или получила ожог.

— Я Фири Дун-Ра, истиннорожденная дочь благородного Магота Дун-Ра, — выкрикивает она Адаму. Ее осанка почти такая же впечатляющая и непреклонная, как и у него. — Зачем прибыл, Сатэк?

Адам спрыгивает с корабля и встряхивает головой, чтобы откинуть волосы с глаз.

— Личный приказ Возлюбленного Вождя. Я должен проверить это место для подготовки его визита.

При упоминании Сетракуса Ра по толпе проходит трепет. Многие моги беспокойно переглядываются. Фири Дун-Ра, однако, выглядит озадаченной. Она проходит вперед, как бы невзначай обнажая висящий на бедре бластер. Что-то в ее виде заставляет меня напрячься. Хищные движения, недобрый блеск в глазах, в любой момент грозящий обернуться неприятностями. Ее поведение сильно выделяется на фоне других могов, которые встречались мне прежде.

— Ах, приказ Возлюбленного Вождя. Ну, разумеется, — говорит Фири. Она взмахивает рукой в сторону храма. — Что бы вам хотелось увидеть в первую очередь, сэр?

Адам делает шаг по направлению к лагерю могов и собирается что-то сказать. Спокойно, без предупреждения, Фири срывает свой бластер и бьет Адама рукоятью в зубы. Как только он падает на землю, остальные моги одновременно направляют на него свои бластеры.

— А как на счет посидеть в клетке, предатель? — рычит Фири, нависая над Адамом с направленным ему в лицо бластером.

Глава 24

ШЕСТАЯ

Я протягиваю руку Марине, и она тут же за нее хватается. Став невидимыми, мы осторожно, согласовывая наши движения, выбираемся из корабля. Внезапно позади нас раздается хлопанье крыльев. Это Пыль — улетел в образе тропической птицы с серыми пятнистыми крыльями. Никто из могов не замечает, как он выскользнул из кабины, и не слышит, как мы с Мариной спрыгиваем на землю.

Слишком они увлечены представлением, развернутым Фири Дун-Ра вокруг Адама.

— Я знаю твоего отца, Сатэк, — произносит Фири так громко, чтобы ее слышали все моги, собравшиеся полукругом вокруг нее и Адама. — Да, он та еще сволочь, но хотя бы благороден и верит в Могадорский Прогресс.

Если Адам и пытается что-то ответить, то за ропотом согласных с ней могов я все равно ничего не слышу. Мне удается мельком увидеть его сквозь толпу — он скорчился у ног Фири и, вцепившись пальцами в землю, пытается встать на ноги, но, похоже, в глазах у него еще кружатся звезды.

— Вообще-то, меня сюда назначил именно твой отец, — продолжает вещать Фири. — Я командовала подразделением, которое упустило Гвардейцев на базе в Западной Вирджинии. Наказание — смерть или перевод сюда. Выбор не ахти, скажу я. Понимаешь, если мы потерпим неудачу, нас так и так казнят. И единственный способ всем выжить — это вскрыть Святилище.

На слове «Святилище» Фири презрительно драматическим жестом обводит весь храм забинтованными руками. Я задерживаюсь еще немного, чтобы послушать дальше.

— Не проходит и дня, чтобы я не задумалась, правильный ли я сделала выбор. Возможно, быстрая смерть была бы лучше. Понимаешь, Сатэк, нас всех послали сюда в качестве наказания, — поясняет Фири, и до меня доходит, что она говорит не только с Адамом — она еще и пытается воодушевить своих солдат. Наверное, джунгли подавляют боевой дух. — Нас послали в эту глушь с приказом пробить непроницаемый щит, окружающий какое-то добро, которое там припрятали лориенцы. Это наш последний шанс произвести впечатление на Возлюбленного Вождя. Так что тут идеальное место для предателя, вроде тебя.

Фири приседает перед Адамом.

— Так тебе известен секрет входа в Святилище? Прибыл ли ты сюда, чтобы искупить наконец свою вину?

— Ага, — доносится слабый ответ Адама. — Если это силовое поле, попробуй на него броситься.

Фири даже смеется над остротой Адама. Но этот смех заставляет меня поторопиться — в нем сквозит явная угроза, ее маленький спектакль вот-вот подойдет к концу. Значит, нам нужно поспешить.

Я тяну Марину за собой, и мы проскальзываем позади сборища могадорцев. Адам конкретно их отвлек, и если б мы придерживались, то легко бы проникли в периметр Святилища. Но я не хочу бросать Адама на произвол судьбы, и не думаю, что этого хочет Марина. Вместо того, чтобы идти к храму, мы без промедления направляемся к одной из стационарных бластерных турелей, из которых моги безуспешно пытались обстреливать защитное поле Святилища.

— Броситься на него... — повторяет Фири, резко прекращая смеяться. — Не такая уж дурная идея, Сатэк. Не желаешь пойти первым?

Краем глаза вижу, как она подает сигнал паре воинов из своей команды. Те проталкиваются вперед и вздергивают Адама на ноги. С Фири во главе, моги тащат его в сторону невидимой линии, где проходит граница между могадорской очищенной от джунглей территорией и нетронутой частью, окружающей храм.

— Чтобы пробиться в Святилище, мы перепробовали все, кроме атомной бомбардировки, — продолжает Фири. — Говорят, Возлюбленный Вождь знает, как туда попасть. Мол, для этого нужны Гвардейцы с их кулончиками, а они, как ты знаешь, оказались... трудноуловимыми. Но если ты веришь в Великую Книгу — а я верю — тогда ты знаешь, что ничто не устоит на пути Могадорского Прогресса. А следовательно, и проклятое силовое поле падет! Во имя Возлюбленного Вождя я растопчу все, что укрывает от нас лориенская магия!

— Что же ты до сих пор этого не сделала? — спрашивает Адам. — Если ничто не устоит на пути Могадорского Прогресса, почему же ты еще это не доказала?

— Может, потому, что у меня не было миленького чистокровного мальчика, чтобы использовать его личико как таран?!

Мы с Мариной добираемся до ближайшей турели и забираемся на площадку позади бластера.

Эта фиговина похожа на отбойный молоток, закрепленный на земле, с лобовым стеклом и перекрестием прицела над стволом. Для поворота орудия предусмотрена пара рукоятей, а на них установлены спусковые крючки, больше похожие на рычаги велосипедных тормозов.

— Сможешь стрелять из этой штуки? — шепчу я Марине.

— Прицелиться, нажать и выстрелить, — шепотом отвечает она. — Даже дурак справится, Шестая!

— Ну ладно, — соглашаюсь я. — Тогда погоди.

Для управления турелью необходимы две руки. Хоть мы и находимся у могов за спиной, мне не хочется становиться видимой и рисковать, что кто-нибудь обернется и раскроет нашу засаду. Так что я захожу Марине за спину и кладу ладонь ей на шею, позволяя освободить обе руки. Теперь она может управлять турелью, при этом мы обе остаемся невидимками. Марина начинает медленно нацеливать орудие на могов. Ему явно нужна смазка — метал издает скрежет, и мне приходится взмахами свободной руки срочно создавать порывы ветра, заглушающие скрип.

— Позволь продемонстрировать, что тебя ждет. — Фири уже подвела Адама прямо к границе невидимого барьера и ее головорезы силой ставят Адама на колени. Она разматывает бинт на одной руке, открывая ужасную, обгоревшую плоть. — Вот что делает это лориенское поле, если один из нас в него случайно влетает.

— Надо быть поаккуратнее, — отвечает Адам.

По кивку Фири два воина придавливают его в полусогнутую позу, захватывая руки так, чтобы прижать их к силовому полю.

Фири зловеще взирает на Адама сверху вниз.

— О тебе ходят слухи, Сатэк. Поговаривают, будто ты примкнул к Гвардейцам. Так может, ты и есть ключ к Святилищу? Вот замкнет силовое поле от такого выродка, как ты, и наконец-то настанет тот день, когда во имя Возлюбленного Вождя мы ворвемся в Святилище!