Друиды

Филид должен быть мудрым и прозорливым панегиристом: уже в самом начале «Битвы при Маг Туиред», когда воины начинают биться, ясновидящие (fisig) и мудрецы (fireolaig) используют свою магию, а филиды получают знаки и включают в легенды будущие подвиги героев.[395 - Eriu, VIII, 42.]

История «Похищения быка из Куальнге» была «предсказана» при воспевании подвигов, которые предшествовали ей: «Конхобар удалился с триумфом и победой; он прибыл в Эмайн и рассказал свои истории (королеве) Мугаин, от начала до конца. Он велел своему филиду Ферхертне, сыну Дергердне, сына Гарба, сына Фер Росса Руайда, сына Рудраига, сочинить ему спешно поэму в память об этих приключениях. Тот запел, и его искусство открыло ему, каковым будет дальнейшее развитие Похищения…».[396 - Windisch, Ir. Texte, III, 519.]

Их проницательность проявлялась в самых неожиданных сферах: две женщины, в одну и ту же ночь произведшие на свет одна — двух девочек, а другая — двух мальчиков, решили устроить обмен с помощью денег и компенсации: мать двух мальчиков уступала одного из них той, что была удручена рождением двух девочек. Но в роковой момент крестин, «сперва окрестили мальчиков, а. затем девочек, и во время крестин друид сказал: "Не стыдитесь, женщины, ибо эти два мальчика — близнецы, и эти две девочки — близняшки…"».[397 - ZCP, II, 134.]

Ни один друид никогда не тревожится за действенность своих способностей, — как раз напротив. Вот как друид из «Битвы при Маг Туиред» обстоятельно и долго объясняет, чего можно ждать от него в битве с черными демонами,, каковыми являются фоморы: «Молвил тут друид Фигол, сын Мамоса:

"Напущу я три огненных ливня на войско фоморов, и отнимутся у них две трети храбрости, силы и доблести. Не дам я излиться моче из тел лошадей и людей. А каждый выдох ирландцев прибавит им храбрости, доблести, силы, и не истомятся они в битве, хотя бы продлилась она до исхода семи лет ».[398 - Пер. С. В. Шкунаева.]

Если приходилось обратиться к зловещим предсказаниям, то друид с полным спокойствием сообщал их заинтересованному лицу, даже если тот был королем Ирландии: «Диармайду представили его друидов, и он спросил у них, как он умрет. "Из-за убийства, — ответил первый друид, — ив ночь твоей смерти на тебе будет рубаха, сотканная из одного семечка льна, и плащ, сделанный из шерсти одного барана". — "Мне легко будет избежать этого", — сказал Диармайд. — "Ты будешь утоплен, — добавил второй друид, — и захлебнешься ты в ту ночь в пиве, сваренном из одного зернышка". — "Ты. умрешь от ожога, — сказал третий друид, — от сала ни разу не опоросившейся свиньи, которое будет у тебя на блюде". — "Все это мало, правдоподобно", — ответил Диармайд…», что де помешало всему, что предсказали друиды, в точности исполниться:, король был смертельно ранен, утоплен и живым сожжен уладами.[399 - Silva Gadelica, I, 80.]

При необходимости короля просили подождать до тех пор, пока друид не будет в состоянии дать подходящее толкование: «Однажды, когда Конн (верховный король Ирландии), одолев всех королей, пребывал в Таре, он, по своему обыкновению, рано утром, перед восходом солнца вышел на королевскую крепостную стену Тары. Его сопровождали три друида: Маол, Блок и Блуикне, и три его филида: Этайн, Корб и Кезарн. Он каждое утро поднимался со своими людьми на крепостную стену по той причине, что хотел помешать обитателям сида без его ведома пройти в Ирландию. В том месте, куда он приходил обычно, ему случилось наступить ногой на камень, и камень вздрогнул. Он закричал под ногой короля, и крик его был слышен повсюду, и в Таре, и в Брегии. Конн спросил у своих друидов, что означали крики камня, как он называется, откуда он взялся, куда направляется и по какой причине оказался в Таре.

Друид ответил Конну, что сможет назвать имя камня только по истечении пятидесяти трех дней»…

Через пятьдесят три дня он действительно сообщил, что это был камень Фал, королевский камень, ибо, как он сказал: «Камень закричал сегодня под твоей ногой… и число криков, которые он испустил, — это число королей твоего рода, навсегда…».[400 - O'curry, Manuscripts Materials, Appendix, 620. О друидах Тары см. также: R. А. В. Macalister, «Тага: a Pagan Sanctuary of Ancient Ireland», Londres, 1931.]

* * *

Все эти документы ясны. Забота о точности и, главным образом, национальная гордость побуждали летописцев-преемников филидов (чаще всего, в начале эпохи христианизации, эти монахи были принявшими обращение филидами) изображать в своих описаниях архаическое и анахроническое общество. Таким образом они сохранили для нас память о религиозной структуре, о которой наша эпоха с трудом может составить себе представление.

Надо ли добавлять, что индивидуальное воображение играло во всем этом ничтожную роль? Ирландия жила за счет бесконечно повторяющихся тем, в которых ничего не менялось за исключением имен персонажей и подробностей места и времени. Ирландский сказитель не изобретал чудес: его повествование было передано ему священной традицией, которую он воспринимал и передавал далее. В крайнем случае, он мог приукрасить ее, но сам не творил ничего. Последнее замечание, очень важно: Катбад, Мог Руитх, Даллан, Сенха — все это легендарные персонажи первостепенного значения, с которыми друиды, практически, и не пытались сравниться. Точно так же и воины: если герой Кухулин мог «повернуться внутри собственной кожи», заставить свой глаз выкатиться из орбиты или, напротив, запасть глубоко внутрь головы, все бойцы Ирландии отнюдь не претендовали на совершение подобных же подвигов… Тем не менее верно и то, что описанный в этих великих людях идеал отражает и раскрывает фундаментальные представления, которыми руководствовалось все «воинское» сословие или все сословие «друидов».

Глава IV

ПРОСТРАНСТВО И ВРЕМЯ ДРУИДИЗМА

Отдельные фрагменты приемов священнодействия, которые нам удалось подметить и разглядеть среди легендарных преувеличений, безусловно, опирались на систематическое и гармоничное мировоззрение, на связное учение. В этом учении нам удается выделить несколько главных черт, и прежде всего — определенное представление о пространстве и времени в их связи с обществом: понятие центра, крупные ориентиры праздников, структура календаря служат нам в этом наиболее важными вехами.

I. «ОМФАЛ» И «НЕМЕТОН»

Понятие равновесия выражается географически стягиванием сакральных черт свойств к срединному пространству: это не случайно, что битуриги, «цари мира», жили в центре Галлии, а ирландское королевство Миде (Meath), «середина», образованное за счет изъятия части территории четырех первоначальных провинций, стало местом расположения столицы верховного короля Тары. Одно из важнейших поселений, основанных галлами в Цизалытайской Галлии, Милан, носит название Медиолана, «святилища центра».[401 - См. «Ogam», XII, 403-404, 531-532 Й XIII, 142.]

Понятие святилища, или неметон, в сущности, очень близко к понятию «омфала».[402 - Этимологию слова неметон см. в исследовании: Ch. J. Guyonvarc'h, «Notes d'etymologies gauloises», — «Ogam», XII, 185-197.] Оба эти понятия предстают либо связанными друг с другом, либо отождествляемыми, как, например, в топониме Мезунемус (Mezunemusus) (Медионеметон);[403 - Rev. celt, 34, 423.] в галатском наименовании друнеметон, священный лес, служивший местом собрания «совета» всего народа;[404 - Strabo, XII, 5; 1.] а также в передаче на латыни, в sanctissimum templum (священнейшем святилище) у бойев Италии,[405 - Liv., XXIII, 24, 11.] равно как в locus concecratus (освященном месте) карнутов, территория которых считалась, также «центром Галлии».[406 - Caes, В. С, VI, 13.] В мифологическом плане наиболее знаменитым кельтским «омфалом» являлся остров Аваллон, откуда однажды должен был возвратиться король Артур, чтобы избавить своих подданных от иноземного гнета.[407 - Et celt, IV, 255 op. cit.] Различия в формах традиции легко объясняются приспособлением ее к местным условиям и менталитету.