Страница 8 из 10
Проблемы начались еще до начала самой конференции. Из-за неудачной организации (а может, то был злонамеренный саботаж) очередь на вход растянулась на сотни метров, и люди стояли часами на улице, в жуткий мороз, без обогрева, пищи и даже без горячего кофе. Уличные торговцы готовы были разносить кофе, но их не допустили. Выглядело все так, словно датчане, обычно весьма гостеприимные, старались отпугнуть участников этого съезда.
Они даже не предусмотрели отдельного входа для VIP-персон. Ашок Хосла, глава общественной организации «Альтернативы развития» (Development Alternatives) со штаб-квартирой в Нью-Дели, он же действующий президент Международного союза охраны природы и природных ресурсов (International Union for the Conservation of Nature, IUCN), оказался затерт в неподвижной людской «пробке» и опаздывал на собственное выступление. Любой человек, знакомый с темой устойчивого развития, знает, кто такой Ашок. В программе ООН по окружающей среде его именуют «легендой в сфере устойчивого развития, человеком, воплощающим мечты и чаянии миллиардов, обреченных на муки крайней нищеты». Но для каменноликих охранников это не аргумент. Ашок сумел просочиться на конференцию лишь хитростью: отвлек охранницу, похвалив упитанность ее овчарки.
Внутри (а многие сдавались прежде, чем попадали внутрь) дела обстояли еще хуже. Малосимпатичное заведение, гордо именуемое Bella Centre, словно специально предназначалось для того, чтобы сбить человека с толку: заблудиться в лабиринте маленьких конференц-залов ничего не стоило, да еще и знаки были неправильно размещены.
На YouTube выложен ролик с тогдашним премьер-министром Великобритании Гордоном Брауном: он уверенно заходит в конференц-зал – как он думает – и попадает в кладовку. Президент Обама тоже рыскал по коридорам, пока не выяснилось, что его встреча с китайской делегацией уже началась – без него.
Что же касается китайского премьер-министра, он был «где-то поблизости», но не пожелал встретиться с главой США лицом к лицу. Что это было – проявление враждебности? Дипломатические игры? Неготовность к настоящей встрече?
Журналист Guardian Марк Лайнас был уверен: «Китайский премьер Вэнь Цзябао не почтил встречу личным присутствием, вместо него напротив Обамы сидел второразрядный чиновник из министерства иностранных дел. Очевидное и грубое нарушение дипломатического этикета имело также практические последствия: заседание несколько раз прерывалось, и главы могущественнейших мировых держав дожидались, покуда китайский делегат сходит позвонить “начальству”».
Это чистой воды силовые игры, грубейший вариант «почти встречи». На подобных конференциях у каждой страны имеются собственные интересы: кто-то опасается за свой экономический рост, кому-то, как Мальдивам, буквально удержаться бы на плаву – море прибывает. Различие интересов не превратилось бы в непреодолимое препятствие, если бы участники искренне старались воспользоваться встречей для того, чтобы сделать наш мир чище и безопаснее. Вот только они не старались. Китай, как и многие другие, вел свою игру. Вскоре мы убедимся: все зависит от наличия или отсутствия желания.
Силовая игра в Копенгагене послужила в 2011-м образцом для конференции по изменению климата (COP-17)[16] в Дурбане, где мы стали свидетелями поучительного зрелища: нефтяные шейхи из Саудовской Аравии взяли конференцию – а тем самым весь мир – за горло и добились компенсации на случай, если будет прекращено сжигание ископаемого топлива и они понесут убытки. Economist сообщал:
«Большинство присутствовавших на конференции дипломатов пришли в ужас, в том числе представители маленьких островных государств, Кирибати и Тувалу, которые исчезнут под водой задолго до того, как саудовцы исчерпают свою нефть. Но их негодование никого не интересовало… Несколько часов препирательств – и саудовцы вырвали злосчастное обязательство».
Это – полувстреча. Люди не сотрудничают, они торгуются. Шанс совместной деятельности упущен в столкновении противоборствующих идеологий. Недавно я был на конференции, где Тревор Мануэль, прежде министр финансов при Нельсоне Манделе, а теперь глава Плановой комиссии Южной Африки, разъяснял изъяны такого подхода: «Идеология дает ответ, не выслушав вопроса». Вместо реального разговора скачет туда-сюда пинг-понговый шарик заведомых мнений, заранее сформированных взглядов.
Конференции COP – особо важное мероприятие, но, мне кажется, почти на каждом собрании происходит то же самое: мы наносим хотя бы небольшой ущерб нашему миру.
Полувстречи не «малопродуктивны», а контрпродуктивны – они подрывают веру в возможность настоящей встречи.
А настоящая встреча могла бы изменить мир…
2. Настоящая встреча
Одну из самых настоящих «настоящих встреч» проводил на моих глазах мой учитель и вдохновитель, загадочный, медвежеватый на вид Майкл Брин. Этот пионер нейролингвистического программирования (НЛП) и великий бизнес-консультант немногословен, однако к его словам стоит прислушаться: каждое из них значимо.
Майкл встал перед аудиторией, оглядел нас с улыбкой и спросил: «Вопросы есть?»
Вот оно. Вопросов оказалось предостаточно, и встреча прошла «на ура». Два часа промелькнули как одна минута. Но, если бы у собравшихся не нашлось вопросов, Майкл на том бы и остановился. Получилось бы самое короткое собрание в истории. Но и такое собрание было бы настоящим.
Хотелось бы мне по такому же образцу построить эту главу. Я ведь достаточно поиздевался над полувстречами, я разобрал их по косточкам, порубал в куски, и теперь ценность настоящей встречи для всех моих читателей очевидна. Почему бы не удовлетвориться этим?
И все же…
Я достаточно долго проработал в бизнесе, чтобы понимать: вопросы будут. Они так и посыплются на вас, если вы попытаетесь изменить формат встреч.
Для вас очевидно: настоящая встреча с братьями по разуму, эффективная, подлинная, во всех смыслах слова красивая, пойдет на пользу вашей компании, улучшит отношения с коллегами и клиентами, разрешит домашние и трудовые конфликты, усовершенствует мир. Вам кажется, спорить не о чем: настоящая встреча, а не полувстреча принесет лучшие решения, более ясный план действий, породит новые, полезные продукты и виды услуг.
Вы так думаете. И все же – ждите вопросов и возражений. Вроде бы никто не любит скуки и посредственности, но, боже, как все начинают цепляться за привычное и скучное, стоит только попытаться что-то изменить.
На вашем пути вы непременно столкнетесь с Воином Роллекса. Он (как правило, это «он») подойдет, скорее даже подкатит к вам в баре, в полосатой – в глазах зарябит – рубашке и спросит в лоб: «В чем смысл этого трепа про “настоящие встречи”?»
Вопрос риторический. На самом деле он не спрашивает, а утверждает: «Нет никакого смысла. Так устроен бизнес. Скучно – что поделать. Меняться ничего никогда не будет».
Я смотрю на него в упор и отвечаю: «Смысл настоящей встречи? А вы спросите жену. То есть – бывшую жену». Так я отвечаю этому придурку в мечтах, где мою роль исполняет Киану Ривз в черном плаще, ловко уворачивающийся от пуль[17]. В реальной жизни я впиваюсь пальцами в кружку пива, удерживаю на лице вежливую улыбку и, вероятно, прежде всего привожу такой довод:
Настоящая встреча помогает нам поумнеть
Раз в месяц я выхожу на театральные подмостки в лондонском Вест-Энде и пою партию, которую никогда не учил, под музыку, которую впервые слышу, окруженный актерами, чья роль незнакома мне, и вообще я понятия не имею о сюжете, интриге, развязке. Похоже на страшный сон, в котором мы появляемся на людях голыми, помноженный на другой кошмар – выступать без подготовки. Учтите, кстати, что некоторые испытывают патологической ужас при одной мысли, что придется петь перед залом.
16
17-я Конференция сторон Рамочной конвенции ООН об изменении климата. – Прим. ред.
17
Подразумевается роль Киану Ривза в кинофильме «Матрица» братьев Вачовски. – Прим. пер.