Страница 42 из 92
Хит и Рук не стали заводить будильник. Они проснулись на рассвете, когда нежные розовые лучи начали пробиваться сквозь неплотную завесу серых облаков. Повернувшись друг к другу, они улыбнулись и обменялись приветствиями. Рук скользнул было под одеяло, но Никки пробормотала:
— Нет, на этот раз ты останешься сверху, со мной.
И притянула его к себе. Они снова занимались любовью под звон церковных колоколов, чувствуя божественный аромат свежевыпеченного хлеба, доносившийся из соседней пекарни «Гран Ришелье».
— В общем, неплохое начало очередного дня, посвященного расследованию убийства, — заметила Хит по дороге в ванную.
Как и предполагал Рук, горячие булочки продержались недолго и были съедены еще до того, как они с Никки зашли в бар, обнаруженный им вчера. Они нашли пару свободных табуретов у стойки, возле окна, выпили по стакану сока из красных апельсинов и кофе с молоком. Какой-то бизнесмен, остановившись на тротуаре напротив окна, повернулся спиной к ветру и ловко свернул сигарету.
Никки проверила голосовые сообщения и электронную почту. Тараканы, которые старались держать ее в курсе, в конце рабочего дня сообщили, что отправили запрос на просмотр списка входящих звонков на телефон Бернарденов. Шестеренки международной бюрократии вращались мучительно медленно, но детектив Таррелл сказал, что подключился Интерпол, так что это все равно была хорошая новость. Отдел криминалистической экспертизы пообещал к утру предоставить результаты анализов перчатки, и Айронс пообещал зайти в лабораторию лично. Хит сунула телефон в карман, снова вытащила, чтобы узнать, который час в Нью-Йорке; затем все-таки решила, что еще слишком рано для звонка.
Рук заговорил:
— Я продолжаю размышлять о нашем деле. — Он помолчал, понимая, что затрагивает деликатный предмет. — И решил, что вчера ты получила не только коробку с воспоминаниями. Внутренний голос твердит мне, что в расследовании появилась новая нить и она называется «Тайлер Уинн».
— Почему я не удивлена?
— Расслабься, я думаю совершенно о другом и вижу его в абсолютно новом свете.
— Дай я догадаюсь. Он уже не Уильям Холден, он превратился в Джейсона Бейтмана.[92]
— Он не возлюбленный, он шпион.
Хит рассмеялась.
— Выслушайте меня, детектив. — Рук подождал, пока она не прекратила хихикать, наклонился ближе и изо всех сил постарался говорить разумным и серьезным тоном: — По-моему, «международный банкир» звучит как-то фальшиво. Вроде «атташе посольства» или «правительственный подрядчик». По-моему, это прикрытие.
— Хорошо… И при чем тут, по-твоему, моя мать?
— Не знаю.
Никки презрительно фыркнула и взяла чашку с кофе. Рук повторил:
— Не знаю.
— Разумеется, ты не знаешь.
— Я не знаю! — прошипел он. — Разве это не здорово?! — на этот раз в глазах у него все-таки появился безумный блеск.
Никки в смущении огляделась, но никто из посетителей не смотрел на них. Даже человек в синем костюме, куривший самокрутку на тротуаре, повернулся к окну спиной. Рук напугал Никки, схватив ее за локоть.
— О, я все понял! — щелкнул он пальцами. — Тайлер Уинн — международный инвестиционный банкир в кавычках — использовал твою мать как прикрытие, точно так же, как свою «работу». Прикидывался ее любовником, — он смолк. — Заметь, я сказал «прикидывался». Поэтому Синди бросила все, уехала в Штаты и вышла замуж за твоего отца.
Хит допила кофе и сунула под блюдце монету в одно евро.
— Рук, я хочу тебе кое-что сказать. Нестандартный подход и безумный подход — это совершенно разные вещи.
Он донимал ее всю дорогу до отеля, и один аргумент все-таки запал ей в голову. Они приехали в Париж выяснить причины перемен в жизни ее матери. Поскольку Тайлер Уинн, шпион или нет, явно играл в них ведущую роль, они сделают ошибку, если не отыщут этого «дядю Тайлера».
— Или это для тебя слишком деликатный предмет? — спросил он.
Искусный ход со стороны Рука: Никки не могла проигнорировать вызов, заключавшийся в этом вопросе.
Когда они поднялись наверх, Рук принялся расхаживать по номеру, вслух размышляя о том, каким образом лучше всего начать охоту за Тайлером Уинном.
— У меня остались неплохие контакты в шпионском мире с тех пор, когда я работал над русско-чеченской статьей. Еще могу попросить об услуге нескольких человек из ЦРУ и АНБ. Нет, погоди… Может быть, начать постепенно и навести невинные справки в американском посольстве… Или, скорее, в Интерполе. С другой стороны, — бормотал он, шагая туда-сюда, — это вопрос большой важности, и мы могли бы обратиться в Центральное управление внутренней контрразведки — это французский аналог ЦРУ, если ты не знаешь. — Он заметил, что Никки взяла мобильный. — Кому ты звонишь?
Она подняла палец, призывая его к молчанию.
— Bonjour, Mme. Bernardin. C'est Nikki Heat.[93]Прежде всего, хочу поблагодарить вас за гостеприимство и замечательные фотографии. Я так рада, что смогла взглянуть на них. — Она кивнула и ответила: — И вас тоже. Я надеялась, что вы сможете мне помочь в одном деле. У вас не осталось телефонного номера Тайлера Уинна? — Хит улыбнулась Руку и начала записывать.
Когда она повесила трубку, он сказал:
— Ну что ж, ты пошла по пути наименьшего сопротивления. Возможно, это твой стиль, но не мой. Для меня это вроде жульничества в игре.
Никки продемонстрировала ему блокнот с номером Уинна.
— Так что, мне звонить ему или нет?
— Ты собираешься играть в игры или впервые за время расследования начнешь вести себя серьезно?
Она заговорила по-французски, но сразу перешла на английский и попросила к телефону Тайлера Уинна. Заметив потрясенное выражение ее лица, Рук стремительно покинул свой пост у окна и сел на кровать рядом с ней.
— Это ужасно, — сказала Хит.
Рук попытался жестами привлечь ее внимание, как надоедливый подросток, беззвучно спрашивая «Что?», и Никки отвернулась, чтобы он ей не мешал. Несколько раз пробормотала «ага», спросила какой-то адрес и записала его, затем поблагодарила собеседника и повесила трубку.
— Ну давай же, говори быстрее. Что там было такого ужасного?
— Тайлер Уинн в больнице, — ответила Никки. — Кто-то пытался его убить.
Рук вскочил на ноги и повернулся вокруг своей оси.
— Это. Самая крутая. Зацепка. В мире.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Водитель такси хорошо знал нужное место, больницу Канар, расположенную в западном пригороде Парижа, Булонь-Бийанкуре — одном из самых престижных районов. Таксист бросил быстрый взгляд на пассажиров и спросил, нужно ли им попасть в больницу срочно. Они ответили одновременно: она — «нет», он — «да». Рук спросил:
— Ну-ка, еще раз, что дословно сказала тебе экономка Уинна о его состоянии? — он приложил руку к уху.
— Опасное огнестрельное ранение.
— И разве здесь нет срочности?
Никки кивнула и обратилась к водителю:
— Просто отвезите нас туда как можно скорее.
Однако остальные машины оказалось не так легко уговорить. Париж, наряду с романтическим очарованием, известен еще и утренними пробками. Водитель без конца переключал радиостанции, как ребенок, страдавший нарушением внимания; в основном его интересовал французский хип-хоп и электронная танцевальная музыка. Ритмы отнюдь не соответствовали их скорости — они ползли по набережной Сены, как улитка. Приблизившись к указателю с надписью «Булонский лес — 10 км», водитель уменьшил громкость и спросил:
— Вы еще не были в Булонском лесу? Прекрасное место для романтических прогулок. Как Центральный парк в Нью-Йорке, — и снова врубил музыку на полную.
Рук обратился к Хит:
— Обожаю это название. Я даже собираюсь озаглавить свой новый любовный роман под псевдонимом Виктория Сент-Клер — «Le Chateau du Bois de Boulogne». Что примерно переводится как — поправь меня, если я ошибаюсь, — «замок в лесу ерунды».[94]Уверен, продажи в Европе взлетят до небес.