Кровь на золоте

Увидев у нее в руках коробок спичек, закричал и бросился вперед, пытаясь его выхватить. Даша швырнула в него загоревшийся коробок. С глухим воем Константин захлопал руками по вспыхнувшей одежде. Руки почти сразу занялись огнем. С пронзительным криком он рухнул.

– Вот так же горел Леша, – с той же застывшей улыбкой прошептала Даша, достала из стоявшей у ног сумки трехлитровую банку, шагнула к упавшему Константину и бросила банку ему в голову.

Банка взорвалась, и огонь мгновенно сжег жидкие волосы Курова. По гостиничному номеру покатился пылающий человек. Достав вторую банку, Даша бросила и ее. Ярким огнем вспыхнула скатерть на столе. Номер наполнялся дымом и запахом жженого мяса. Даша, не отрывая взгляда от горевшего Курова, так же странно улыбалась. Она не услышала за спиной испуганного женского крика: «Пожар!» – и продолжала улыбаться, когда в номер вбежали трое мужчин с огнетушителями. Номер наполнился возбужденно переговаривающимися людьми, ей стали задавать вопросы. Даша видела обращавшихся к ней людей, но не слышала голосов. С той же застывшей улыбкой легко прошла по комнате и вышла на балкон.

– Держите! – раздался запоздалый женский крик.

Все словно окаменели, глядя, как женщина взбирается на перила балкона. И только когда, взмахнув руками, она прыгнула вниз, находившиеся в номере люди бросились к балкону и, толпясь и мешая друг другу в дверях, многоголосо и испуганно закричали.

– Я не дам Ваньку! – воскликнула Нонна. – Ясно?!

– Наверно, он тебя хорошо продирает, – усмехнулся Артур.

– Да уж не так, как некоторые, – со злым блеском в глазах едко ответила она.

Сидевший за столом Валентин фыркнул, но под свирепым взглядом Артура закашлялся и поспешно отвернулся.

– Значит, ты не хочешь, – покосившись на него, сказал Артур, – жить спокойно. Ведь Олич…

– Я сказала! – снова крикнула она. – Ваньку я вам не дам! Пусть вот его уголовники делают что-то! – кивнула она на Валентина. – А то он только берет деньги, но ничего не делает! Только строит из себя крутого! А на деле…

– Умри, – процедил Валентин, – а то…

– Ты меня не пугай! – сделав шаг к нему, закричала Нонна. – Я тебя не боюсь! Кто ты такой, чтобы затыкать мне рот?! Набрал здоровенных идиотов и думаешь, что тебе все можно! Что ты сделал, чтобы…

– Ша, шкура! – вскочил Валентин. С побагровевшим лицом он судорожно потер лысину. – Знай, на кого визжать. Я тебя, шкура…

– Хватит! – прикрикнул на него Артур, Затем, повернувшись к Нонне, сказал: – Видишь, что произошло: Дашка спалила Костю и сама выбросилась с балкона. Почему, никто даже предположить не может. Администратор утверждает, что она спрашивала о Константине и при ней не было ведра и сумки. Значит, она заранее оставила их где-то на этаже. И самое главное – непонятно, почему она это сделала.

– Да и черт с ним, – равнодушно отмахнулась Нонна. – Мне, например, он никогда не нравился. Все строил из себя делового, а сам ничего не мог. В общем, давай не будем про покойника. Я повторяю еще раз, – снова повысила она голос, – Ва…

– Ты говоришь это уже в четвертый раз, – недовольно проговорил Артур. – Но постарайся понять – Костя знал Стаса в лицо. Мы не сможем найти его. А говорить с Белым…

– Валек! – не дал договорить ему вбежавший в комнату рослый парень. – Мусора Грузчика нашли! Он в парке крякнул. Базар идет, что какой-то самопальной водярой траванулся.

– Это точно? – быстро спросил Артур.

– Базарят, – неопределенно ответил парень. – И мусора так же…

– Слишком много за сутки, – пробормотал Артур.

– Ты думаешь, его шлепнули? – спросил Валентин.

– Он хотел меня свести с кем-то. Конкретно ничего не сказал. Мол, знает одного, который хочет золотишко приобрести. Да я и не спрашивал, какой он из себя, покупатель этот. Ладно… – Артур посмотрел на часы. – Закругляемся. Ты переговори с теми, кто вскрытие делал. Нужно знать точное заключение о причине смерти Грузчика.

– Какого грузчика? – удивилась Нонна.

– Бича, которого в парке нашли, – бросил Артур.

– Зачем? – удивилась она.

– Делай, что говорю!

– Не смей на меня повышать голос! – рассердилась Нонна. – Я тебе…

– Ритку и ее квартиранта убрать, – не слушая ее, сказал Валентину. Артур. – По-моему, все оттуда вытекает. Когда ее нет, ничего не происходит. Она слыщала, как я говорил Косте про бича. И они оба погибают. Но почему Дарья сожгла Костю? – спросил он себя.

– Успокойся, – поглаживая по плечам уткнувшуюся ему в грудь, плакавшую сестру, сказал Белый. – Что теперь поделаешь. Не плачь, – неуклюже успокаивал он Нику.

– Она сказала, что Костя бензин просил, – сквозь слезы с трудом проговорила сестра. – Я канистру и сумку с двумя банками в лифт занесла, а она в это время администратора о чем-то спрашивала.

– В рот мента! – растерялся Алексей. – Тебя кто-нибудь видел?

– Нет, – помотала головой Ника. – Я в лифт…

– Об этом никому ни гу-гу, – строго предупредил ее брат, – а то не за хрен собачий влипнешь. Что она еще говорила? – спросил он.

– Ничего, – сквозь слезы ответила Ника. – Я уже спать легла, когда Даша пришла и сказала про бензин, попросила помочь донести. Я согласилась! – снова зарыдав, сказала Ника.

– Не бойся, – попробовал успокоить ее Белый. – У мусоров ничего на тебя нет. Кто-нибудь видел, как вы с бензином шли? И вообще где вы его взяли?

– Даша на такси на заправку ездила. Сказала, что У машины бензин кончился. Вот и набрала канистру. А потом уже перелила в ведро и две банки.

– Вот отмочила зехир, – буркнул Белый. – Но тебе хоть что-то сказала?

– Я же говорила, – рассердилась Ника, – мол, Костя бензин просил. Правда, когда из лифта выходила, я сразу назад спустилась, она попрощалась. – Проговорив это, снова заплакала.

– Да хорош тебе выть! – не сдержался Белый. – Ты мне лучше разжуй за того фраера, который у тебя рисовался. Что ему, паскуде, надо?

– Приложи максимум усилий, – предупредил Маршал. – Они все должны умереть в одну ночь.

– Да это не особенно трудно, – улыбнулся Стае, – только людей у меня нет. К тому же Ванька у Нонны живет. Вполне может милиция им заинтересоваться.

Маршал нервно закурил. Станислав был прав. А Зверобой с его поразительным умением метко стрелять из любой винтовки был очень нужен. Другим бы он пожертвовал не задумываясь.

– Впрочем, – рассудительно сказал Стае, – сейчас в этом острой необходимости нет. Куров сгорел, а остальные нас даже в лицо не знают. Идти в милицию им просто не с чем. К тому же побоятся, – уверенно добавил он. – У самих рыльце в пушку.

«А ведь он прав, – подумал Маршал. – Сейчас их можно не трогать».

– Нашел что-нибудь? – спросил Станислав.

– Я вижу, ты тоже начинаешь проявлять нетерпение, – усмехнулся Маршал.

– Не то чтобы нетерпение, – уклончиво проговорил Стае, – но если что-то делать, то надо работать. Если же ничего, то остается брать инкассаторов. У нас кончаются деньги, у парней тоже. Впрочем, Иван и Влас, может, и не почувствуют этого. А вот Николаю тяжело. Он же своих хозяев постоянно держит под мухой, потому что когда они трезвые, то болеют с похмелья и начинают его выгонять. Так что времени осталось от силы дней десять.

«Правильно я поступил, – подумал Маршал, – что взял его на дело. Без него уже, наверное, был бы срыв». Налив чайник, поставил его на плитку.

– Был я в одном месте, – начал Маршал, – визуально, так сказать, наблюдал. Взять можно. Но, во-первых, золото там не чистое. Ведь его, прежде чем отправить на переработку в Карамкен, на горно-обогатительный комбинат и в лабораторию по сортировке и очистке золота, в золотоприемных кассах очищают от шлаков и грязи. Я узнавал – из ста граммов собранного с промприборов чистого получается только девяносто. В лучшем случае – девяносто пять. А у старателей со ста граммов можно смело отбрасывать граммов шесть-семь, если не более. К тому же, по моим подсчетам, за пять дней они намывают килограмм. Пусть два, – увидев, что Стаc хочет возразить, поправился он. – Получается, что, даже если мы возьмем эти два килограмма, а иногда у старателей вообще ничего нет, раздели их на пятерых. Овчинка выделки не стоит. Мы у Яшки взяли больше. А шум будет большой. Если бы мы взяли золото у государства, то нами и занимались бы соответствующие органы. Но если мы возьмем у старателей, против нас будут все.