Страница 9 из 48
-- Что это означать должно, Петр Михайлович, что вы все меня покинули? Я скучала одна, -- стала пенять герцогиня.
-- Теперь не до скуки, ваше высочество, -- раздраженно вырвалось у резидента.
Анна Иоанновна, испуганно поглядев на него, спросила:
-- Что такое опять? Что случилось?
-- Более чем серьезное: Меншиков прибыл в Ригу.
Герцогиня схватилась за сердце; неясное предчувствие беды властно охватило все ее существо.
-- Это он для чего же? -- растерянно прошептала она.
-- Для и ради этого проклятого курляндского дела, по которому я, ваше высочество, из-за любви и преданности к вам рискую сломать себе шею, -- угрюмо произнес Бестужев. Он прошелся по будуару Анны и, вдруг круто остановившись перед ней, сказал: -- Сию же минуту вам надо собираться в дорогу, ваше высочество.
-- В какую дорогу? Куда? -- обомлела Анна Иоанновна.
-- На свидание со светлейшим в Ригу. Будет гораздо лучше, если вы увидитесь с ним до его приезда в Митаву.
-- На свидание с ним, с этим презренным рабом? А если я этого не желаю?
-- Мало ли что приходится делать помимо своего желания! Слушайте!.. Меншиков приехал с целью круто повернуть курляндское дело. Нечего и говорить, что он употребит все свое влияние, дабы Мориц не был утвержден в герцоги ее величеством. Мало того: он вам сообщит одну преинтересную новость. Так вот вымаливайте у Меншикова милость; чтобы он не противился избранию Морица и вашему браку с ним. Хлопочите, плачьте, но помните одно: что бы ни случилось, вы должны крепко держаться за меня, так как без меня вам солоно придется, ваше высочество. И помните еще одно: если вы убедитесь, что никакие мольбы не помогают, -- покоритесь, потому что ничего другого вам не остается.
Митавская царственная затворница, тихо заплакав, промолвила:
-- Так вот оно что!.. Стало быть, конец моим мечтам?.. Так, так!.. Вот почему и корона с головы моей упала.
Бестужеву вдруг с поразительной ясностью вспомнился вчерашний разговор с Бироном, которого он ненавидел, но силу и ум которого вчера оценил.
-- Не плачьте об этой короне, ваше высочество! Для вас мы найдем иную, более блистательную! -- вырвал ось у него, и он принялся подробно пояснять Анне Иоанновне все то, что она должна говорить светлейшему о нем, Бестужеве.
Давясь слезами, но с глазами, полными злобы и непримиримой ненависти к "подлому рабу-пирожнику", выскочке-временщику, под дудку которого она -- русская царевна -- должна плясать, Анна Иоанновна принялась снаряжаться в короткий путь. А перед ее глазами, словно нарочно, вставал дерзко-красивый, блестящий образ "сказочного принца" Морила.
* * *
Анна Иоанновна остановилась за Двиною, в пустом старом замке, и послала Мешпикову записку:
"Уведав о прибытии вашей светлости, почла за приятную нужду повидать вас; поелику прошу пожаловать вас ко мне. Анна".
В мучительном волнении ожидала герцогиня Курляндская свидания с ненавистным ей человеком.
-- Господи! -- вырвалось у нее негодующим стоном. -- До него довели меня, до какой конфузии, до какого срама!.. Я перед ним, точно девка подлая, стоять на допросе должна. И по какому праву он пытать совесть и желание мое осмеливается? -- Все больше и больше озлобление подымалось со дна души Анны. -- Я покажу тебе, презренный раб, как надо обходиться с племянницей императора! -- настраивала она себя на воинственный лад.
-- Ваша светлость! Ваша светлость! -- вбежала служанка. -- Светлейший приехал! Идет сюда!..
И тут вдруг случилось то, что должно было случиться: рыхлая, безвольная русская царевна, воспитанная в полутюремном укладе тогдашней варварской русской жизни, сразу почувствовала прилив страха, робости. Куда девалась воинственная, горделивая спесь царевны перед властным мужчиной, могущественным временщиком? Ее ноги задрожали, руки похолодели, сердце неровно заколотилось...
Распахнулась дверь -- и на пороге выросла фигура светлейшего князя Александра Даниловича Меншикова.
Он был в парадной форме, при всех регалиях, с лентой через плечо.
Тяжело опираясь на трость с золотым набалдашником, подходил он к племяннице того, кто из грязи, ничтожества своей державной волей сделал его могущественнейшим человеком империи.
Анна Иоанновна не выдержала и торопливо сама пошла к нему навстречу.
-- Благодарю вас, князь Александр Данилович, что так скоро изволили вы пожаловать по моему зову, -- взволнованно начала она.
Меншиков низко поклонился и, поцеловав протянутую руку герцогини, произнес:
-- Не вам, ваше высочество, следует благодарить меня, а мне вас за ту высокую честь, которую вы изволили оказать мне вашим неожиданным прибытием сюда. Я полагал свидеться с вами немедля по моем прибытии в Митаву в вашем герцогском замке.
Анна Иоанновна закусила губу. Она поняла, что удар отпарирован искусно и что Меншиков подчеркивает то обстоятельство, что она первая прибыла к нему на поклон, а не наоборот.
-- Разрешите мне сесть, ваше высочество... Нога что-то у меня побаливает. -- И, не ожидая ответа Анны, светлейший грузно опустился в кресло. -- Как вы, ваше высочество, изволите себя чувствовать в Митаве? Ее величество изволит живо интересоваться...
Анна Иоанновна вспыхнула. Эту, казалось бы, невинную фразу она истолковала как прямую над собой насмешку, "издевку".
"И он, и они еще спрашивают об этом?!" -- пронеслось в ее голове.
-- Благодарю ее величество и вашу светлость за столь лестную заботу и внимание о моем митавском заключении, -- с сарказмом и неподдельной горечью ответила она. -- А я, признаюсь, так полагала, что, упрятав меня в Митаву, обо мне совсем позабыли. Что думать о какой-то несчастной вдовке какого-то захудалого немецкого герцога?..
Меншиков и бровью не повел, а только пытливо, зорко вскинул на Анну Иоанновну свой взгляд и продолжал:
-- Напрасно изволите так полагать, ваше высочество! Вы не только вдова немецкого принца, но и русская царевна.
Наступило молчание.
Знаменитый сподвижник Петра со значением смотрел на герцогиню, как бы предоставляя ей первой начать настоящую беседу.
"Ты вызвала меня на свидание, так говори, что тебе надо от меня", -- стоял немой вопрос, в глазах светлейшего.
Анна Иоанновна поняла это и, собравшись с духом, начала:
-- Вы вот, князь Александр Данилович, упомянули, что ее величеству благоугодно интерес иметь к моему житью в Митаве.
Меншиков молча наклонил голову.
Видя это, герцогиня продолжала:
-- Услыхав о вашем прибытии, я поспешила к вам навстречу, желая обратиться через вас к ее величеству с всепокорнейшей просьбой. Дозвольте мне питать надежду, что вы со своей стороны окажете мне содействие.
О, с каким трудом вырвались у Анны Иоанновны последние слова!
-- Ваше высочество, вы можете быть уверены в том, что я рад служить вам, -- произнес светлейший. -- В чем дело?
-- В моей судьбе, я хочу учинить перемену, князь Александр Данилович.
-- Это какую же, ваше высочество?
Анна Иоанновна почувствовала необъяснимую робость и, запинаясь, ответила:
-- Вам, конечно, ведомо, что принц Мориц Саксонский йожелал сделаться герцогом Курляндии?
-- Да, я знаю это, ваше высочество.
-- Так вот я желала бы выйти замуж за него, -- выпалила Анна Иоанновна сразу, быстро, решительно. -- Теперь Мориц Саксонский избран сеймом в герцоги... Но, поелику я не вольна сама распоряжаться своей судьбой, и я прибегаю с покорной просьбой к ее величеству об утверждении Морица герцогом и о всемилостивейшем разрешении вступить мне с ним в брак.
Словно гора свалилась с плеч герцогини-царевны. Меншиков спокойно высморкался в шелковый платок, после чего бесстрастно спросил: