Аналогичный мир - 3

— Ага, — согласился Эркин. — И… и ты говорила, чтобы, как это, гарнитуром покупать, так?

— Так, — улыбнулась Женя. — Можно, конечно, и по отдельности, но не думаю, что получится дешевле.

— И красивей, — кивнул Эркин. — Конечно, — обрадованно подхватила Женя.

На третье был компот. Яблочный. Тоже вчера им подарили банку. Нет, летом она обязательно займётся этим: соленьями, маринадами, компотами, в Старом городе огороды и сады у всех, можно будет купить даже дешевле, чем на рынке. А если договориться, что они сами собирать будут… Эта идея так же встретила полное одобрение Эркина и Алисы. Эркин тут же предложил, что он летом — дни ведь, говорят, будут длинные — может вообще наняться в Старом городе на подработку, даже опять на подёнку.

— А что, Женя, смена до трёх, или с трёх, на полдня свободно можно наняться.

Он так оживился, что Женя ограничилась кратким:

— Посмотрим, как с деньгами будет.

Эркин быстро внимательно посмотрел на неё и опустил глаза. Женя досадливо тряхнула головой и стала убирать со стола.

— Алиса, спать, маленькая.

— Ну ла-адно, — протянула Алиса.

Женя вышла из кухни проследить, как она умоется и переоденется, а Эркин занял место у раковины. И, когда Женя вернулась, он уже расставлял вымытые тарелки на сушке.

— Всё, уложила, — улыбнулась Женя. — Тебе понравился компот?

— Да, сразу улыбнулся Эркин. — Очень вкусно. Женя, я сейчас закончу кладовку, и вещи разложим. Ты… ты отдохни пока, поспи, ладно?

— Как Алиса? — рассмеялась Женя. — Нет, спасибо, конечно, но у меня стирки полно.

Эркин кивнул. Он смотрел на Женю и не мог отвести глаз. Нет, нет, всё это глупости, конечно, он обойдётся, перетерпит, Женю он не потревожит, она весела, довольна, забыла обо всём, он не напомнит ей, нет…

— Ты что, Эркин? — удивлённо спросила Женя.

Эркин вздрогнул и опустил ресницы.

— Нет, ничего, Женя. Я… я это так. Пойду, в кладовке закончу.

— Смотри, снова не опьяней, — пошутила Женя.

Эркин ответно улыбнулся и, ловко изогнувшись, чтобы не задеть её, вышел.

Женя оглядела кухню, протёрла стол насухо и накрыла его поверх клеёнки скатертью. Вот так. Сюда бы ещё вазочку с цветами. А всё равно хорошо. Очень удачно купили плафон на кухню. Белый матовый шар, разрисованный бабочками и ягодами. И занавески удачно. С ума сойти, сколько за вчерашний день сделали. Во всех комнатах, прихожей и кладовке поклеили обои, всюду покрасили потолки, отциклевали, отмыли и натёрли паркет, а в большой комнате заделали эту страшную чёрную дыру, заменив дощечки, и как подобрали по цвету хорошо, совсем заплатка незаметна, а ещё всюду отладили проводку, выключатели и розетки, повесили люстры и плафоны, карнизы, а на кухне, у Алисы и в спальне — шторы, в ванной повесили шкафчики, полочки и зеркало, в прихожей поставили вешалку, покрасили тоже всюду двери и косяки, а в ванной трубы, в кладовке сделали стеллаж… От одного перечисления устанешь. Чем же недоволен Эркин? Или он просто от вчерашнего не отошёл? Устал, изнервничался. Неделя, конечно, была сумасшедшая. Особенно четверг и пятница. В четверг они вдвоём с санками еле дотащили до дома обои, краску для потолка, плафоны в ванную, кухню, уборную и прихожую. В пятницу Эркин опять пришёл её встречать с санками, купили люстры во все комнаты и занавески в спальню, на кухню и Алисе. И это не считая всякой мелочи, вроде ручек, защёлок, кистей и прочего. А вчера… Женя вздохнула и улыбнулась. Какой же великолепный сумасшедший дом был вчера. Нет, конечно, Эркин просто устал. Хорошо, что ему на этой неделю во вторую.

Женя ещё раз оглядела кухню. Весёлую, в цветочек. А прихожую и уборную они оклеили тоже дорогими моющимися обоями, но под дерево. Прихожую — светлыми, медово-солнечными, а уборную потемнее, красновато-коричневыми. А кладовку под кирпич. А то в уборной кафель был сильно побит, его напрочь сняли, и в ванной заменили часть плиток. Плитки, правда, белые, цветного кафеля ни в одном магазине не было, но бирюзовые трубы, шкафчик и полочки сделали её очень нарядной. Только… только Эркин, кажется, и не заметил этого. Так устал.

Женя вышла в прихожую, заглянула в открытую дверь к Алисе. Алиса спала, вольготно раскинувшись на перине. Что называется, на вырост купили. А что, и правильно — она растёт, не менять же каждый год. Да, теперь можно и надо заняться мебелью. Хватит спать на полу. Она даже нахмурилась, но, войдя в ванную, не смогла не улыбнуться. Нет, как же хорошо стало! И полотенца разноцветные и… и надо в ванную ещё шкафчик купить, напольный. Вроде краска ещё осталась. Женя вывалила бельё, приготовленное для быстрой стирки, в ванну, пустила воду и побежала в кладовку.

— Эркин!

— Да, — мгновенно обернулся он к ней. — Что?

— Чего ты так? — удивилась Женя. — Я вот зачем. У нас краски много осталось? Ну, бирюзовой?

— Полбанки, — сразу ответил Эркин. — А что?

— Идём, — махнула ему рукой Женя.

Он сразу отложил рубанок и пошёл за ней. В ванной Женя показала ему место для шкафчика и объяснила, что сам шкафчик можно будет купить у Филиппыча, деревянный и выкрасить под цвет труб. Эркин сразу согласился.

— Да, конечно, Женя, я сделаю.

Женя пытливо посмотрела на него.

— Эркин, а почему ты всегда со всем согласен?

Он удивлённо и даже чуть испуганно посмотрел на неё.

— Но… но Женя, ты же права.

— Всегда и во всём? — усмехнулась Женя.

Эркин на мгновение отвёл глаза, промолчал, явно не желая отвечать. Но Женя столь же явно ждала его слов, и он нехотя сказал:

— Я же… я же иногда и по-своему говорю.

Женя медленно кивнула. Да, в пятницу, когда они смотрели шторы, она хотела подобрать под обои. Тоже в красно-розовых тонах. И стала ему объяснять, как здорово, что когда штору задёрнешь, то комната делается такой уютной, закрытой. Он молча слушал, опустив ресницы, а когда ей надоело его молчание, и она потребовала, чтобы он показал ей, какие ему нравятся, он подвёл её к этим, бело-синим. И сказал, разворачивая их перед ней.

— Смотри, как облака на небе.

И молча ждал её решения. Она согласилась, но… но нельзя же сказать, что это он с ней спорил. И… и вообще что-то у них не так стало.

— Ладно, — вздохнула Женя.

И заставила себя улыбнуться. И он сразу улыбнулся ей, той своей улыбкой, перед которой невозможно устоять.

— Я пойду, Женя? Там совсем чуть-чуть осталось.

— Хорошо, — кивнула Женя.

Он ещё раз улыбнулся ей и вышел. Ему, и в самом деле, осталось совсем немного. Досок пять, не больше. Он тщательно достругал их, вставил на место и закрепил. Очистил рубанок, смёл стружки, проверил весь стеллаж, аккуратно, как делал Андрей, собрал и уложил инструменты, заново подмёл всю кладовку, выставил полное ведро к двери, принёс и поставил рядом ведро с мусором из кухни, и стал одеваться.

Вернее, опустил закатанные до колен штанины, быстро намотал портянки и натянул сапоги, прямо на голое тело рабскую куртку, на голову ушанку — ему же на минутку ведь только, сойдёт, не замёрзнет.

— Ты куда в таком виде собрался? — выглянула из ванной Женя.

— Мусор вынести.

— Эркин, ну нельзя же так…

Но дверь за ним уже захлопнулась. Женя только покачала головой, но сделать уже ничего не могла. Упрям иногда Эркин… ну, хуже Алиски. Ту хоть шлёпнуть можно, а с ним что делать? Женя вздохнула и натянула над ванной верёвочную многорядную сушку. Ну, надо же как удобно придумано! Одна планка намертво крепится к стене, валик с верёвками оттягиваешь и цепляешь за крючок на другой стене — и готово! Надо будет купить ещё одну такую и натянуть на кухонной лоджии, чтобы летом сушить и проветривать на солнце. Но это когда потеплеет.

Выскочив во двор, Эркин быстро понял, что переоценил свою морозоустойчивость. Пробирало как надо и везде. Один раз, ещё в питомнике, его за что-то вышибли голым во двор под зимний дождь. Было так же, но сейчас холоднее. Да ещё и ветер. Добежав до баков, Эркин вытряс туда оба ведра и побежал обратно, мельком заметив, что том, что считал несуразно низким и длинным турником, висит ковёр, и его выбивают. Вот, значит, это для чего. Надо будет иметь в виду. Но он уже бежал обратно. Одним духом, прыгая через три ступеньки, он взлетел на второй этаж, рванул дверь, ведущую в коридор, и остановился только у своей двери, чтобы позвонить.