Аналогичный мир - 3

В этом кабинете за длинным столом сидели директор и ещё учителя. Среди них Марк увидел того светловолосого, что диктовал им, и почему-то успокоился. Они сели за парты и выходили по одному к столу, рассказывали о себе и отвечали на вопросы. От волнения Марк плохо слушал, о чём спрашивают и что отвечают, от напряжённо ждал своей очереди.

— Молодец, садись, — отпустили на место рыжего мальчишку в новеньких ярко-голубых джинсах. — Следующий.

Следующим был Марк. Вздрогнув, он встал и вышел к столу.

— Назови своё полное имя.

— Маркус Левине, сэр.

— Ты уже учился в школе?

— Нет, сэр. Когда мы жили в имении, со мной занимался отец, и ещё дядя Стеф, а здесь я ходил в пансион мистера Эдуарда Хольмстона.

Одобрительные улыбчивые кивки. И Марк перевёл дыхание: пронесло. В начале-то он совсем по… по-детски сказал, только к концу фразы выправился. Потом его попросили назвать свой полный адрес, спросили, какие графства и штаты он ещё знает, а знает ли про океаны, горы и другие страны. Вопросы были лёгкие, и отвечал Марк уверенно и даже не удержался от лёгкого хвастовства:

— Я могу показать это на глобусе, сэр.

— Молодец, — рассмеялись в комиссии.

Ещё несколько вопросов, и его отпустили. Марк сел на место и перевёл дыхание. Кажется, он на все вопросы ответил правильно. Покосился на соседей. У стола теперь стоял Дик, отвечал правильно, только раз от волнения сбился и вместо «сэр» сказал «масса», но на него, похоже, не рассердились.

Дик отвечал последним. Когда он сел на своё место, встал директор.

— Спасибо, ребята. Вы все молодцы, отвечали очень хорошо. Теперь можете идти отдыхать, а завтра после десяти приходите смотреть списки. Вы всё поняли?

— Да… да, сэр, — закивали они вразнобой.

— Пройдёте налево по коридору и прямо в центральный холл. Не заблудитесь?

— Нет… нет, сэр… до свидания, сэр…

Они дружно повскакали с мести, едва директор кивнул, вылетели, толкаясь, за дверь, даже не расслышав смеха за столом комиссии.

По коридору и холлу они пробежали все вместе, уже не разбираясь, кто какого цвета, и только во дворе остановились, выглядывая родителей.

— Папа! — Марк со всех ног кинулся к отцу.

Ларри встал ему навстречу, обнял.

— Ты в порядке, сынок?

— Да, — Марк прерывистым вздохом перевёл дыхание. — Пап, я всё решил. И написал, и на вопросы ответил.

— Молодец, — Ларри погладил его по голове.

— Пап, я в одном слове не знаю…

— Давай посмотрим, — Ларри достал из кармана блокнот с ручкой и дал марку. — Ну-ка, напиши.

Марк, даже не обратив от волнения внимания, что отец разрешил ему взять свой инструмент, старательно написал то слово. Получилось криво: он ещё не умел писать на весу. Посмотрев, Ларри вздохнул и исправил. Целых две буквы!

— Папа…! — выдохнул Марк.

— Ничего, сынок, — Ларри спрятал блокнот и улыбнулся сыну. — Я думаю, это не страшно.

Марк успокоенно вздохнул и огляделся. Народу во дворе стало заметно меньше. Ну да, списки завтра, сегодня чего ждать…

— Пойдём домой, пап?

— Как хочешь, — лукаво улыбнулся Ларри. Сегодня твой день, решай сам.

Маршрут, включавший посещение кафе-мороженого, кино и чего-нибудь ещё, был у Марка уже давно продуман. И сейчас, идя рядом с отцом, он его излагал во всех подробностях. К его полному удовольствию, отец не только согласился, но и внёс целый ряд очень приятных дополнений.

Удовольствия начались прямо за школьной оградой, где как из-под земли появились тележки-лотки со сладостями, игрушками и всякой канцелярско-школьной мелочью. Рассмотрев всё очень внимательно, купили яркий мячик-головоломку и отправились за хорошим мороженым.

Марк шёл рядом с отцом, крепко держась за его руку и уже спокойно рассказывая об экзамене. Какой был диктант, какие примеры и задачи.

Хорошее кафе-мороженое находилось в этом же квартале. И Ларри решил рискнуть: вряд ли рядом с Общедоступной школой им откажут в обслуживании.

Люди часто думают одинаково. Ларри убедился в этом, увидев в кафе множество запомнившихся по ожиданию на школьном дворе лиц. Почти все, кому позволяли деньги, привели своих детей сюда поесть по-настоящему хорошего мороженого. Ларри и Марк остановились на пороге, выглядывая свободное место.

— Эй! — окликнули их.

Марк сразу узнал рыжего мальчишку, который отвечал перед ним. А окликнул их его отец, такой же рыжий и голубоглазый.

— Давайте сюда, — помахал он им, а когда они подошли, широко улыбнулся Ларри. — Гарольд Свенсон, можно просто Гарри.

— Лоуренс Левине, Ларри, — представился Ларри, отвечая на рукопожатие и усаживаясь напротив.

Покосившись на отцов, мальчишки одновременно протянули друг другу руки.

— Нильс.

— Марк.

Подошедшая к ним официантка сразу предложила фирменного шоколадного с кокосовой стружкой по три шарика, а мужчинам по коктейлю, тоже фирменных специальных праздничных. Они согласились.

— А повезло с погодой, — начал Гарри.

— Да, вы правы, — кивнул Ларри.

После нескольких фраз о погоде перешли на экзамены. Марк и Нильс помалкивали, наслаждаясь мороженым. Обсудив экзамены, что сложные, конечно, но в меру и по силам, отцы заговорили о политике. Оба сходились во мнении, что мэр важнее президента, а с мэром Колумбии повезло, поговорили и о футболе, что «Колумбийские ястребы» раскатают луизианских земноводных в лепёшку, те только назвались «Акулами», а так-то… Так, неспешно попивая коктейли — к удовольствию Ларри, весьма слабоалкогольные — они побеседовали, пока мальчишки доели мороженое, и, вполне дружески распрощавшись, расплатились и разошлись.

— Пап, — Нильс, когда они достаточно отошли от кафе, дёрнул отца за руку. — А чего ты с этим чёрным так?

Гарольд усмехнулся.

— Умный, сынок, никогда не будет ссориться с сильным.

— Он что? — не поверил своим ушам Нильс. — Сильнее тебя?! Ты ж ему так врезать можешь…!

— Сильнее, — вздохнул Гарри. — Мне на костюм, как у него, за год не заработать. Деньги — главная сила, запомни, — и повторил: — С сильным не ссорятся.

— И что мне, — Нильс обиженно надул губы, — с этим чёрным дружить, что ли?

— Можешь не дружить, — усмехнулся Гарри. — Он сам по себе, ты сам по себе. И всё.

Нильс кивнул, и дальше они шли молча.

После такого необыкновенного мороженого обедать совсем не хотелось. Марк так и сказал отцу, когда они вышли из кафе.

— Хорошо, — улыбнулся Ларри. — Обедать не будем.

— А теперь в кино?

— Как и решили.

Они уже подходили к Цветному кварталу. Излишества опасны — Ларри это хорошо знал и считал, что продолжать праздник лучше среди своих.

Возле кинотеатра они встретили почти всех цветных, кто был сегодня на школьном дворе. Разговоры, обсуждения…

— Ох, уж и не знаю, — качала головой негритянка в цветастой шали, державшая за руку маленькую смуглую девочку. — Как она там будет? С белыми-то…

— Ну, что вы, — мягко возразил Ларри. — Среди них есть очень приличные люди.

— Бывает по-всякому, — согласились с ним.

— Да уж, что мы — каждый наособицу, что они…

Очередь двигалась медленно, и, пока добрались до кассы, обсудили всё во всех деталях.

И кино было очень хорошее, про зверюшек, что жили в лесу, хотя иногда и ссорились, но от охотников друг друга спасали. Это ж надо, какое кино у русских, что детям, что родителям интересно.

На следующий день в школьном дворе опять не протолкаться. Многие пришли сразу после церкви и потому были в своей лучшей одежде. Марк и Ларри тоже «по-воскресному». Самому Марку, конечно бы, не пробиться к спискам, но отец, во-первых, выше всех, а во-вторых, знает, где искать.

— Мы записывались в третий класс, сынок. Вот и давай смотреть.

Всех классов было по два. Маркус Левине значился в третьем «А». А когда просмотрели весь вписок, нашли там и Дика, и Риччи, и Нильса Свенсона.

— Здорово, правда, пап?

— Конечно, согласился Ларри.