Страница 11 из 14
— Заказать баранью отбивную? — стойко симулируя недогадливость, спросила я. — Киски любят мяско.
— Киски любят вкусных девочек, — все тем же тоном просветил меня парень и, навалившись сильнее, поцеловал. То есть попытался поцеловать, но я резко повернула голову, и мужские губы мазнули меня по щеке вместо рта. Однако оборотень не растерялся, тут же приступив к тактильному исследованию покрасневшего ушка. — Сладкая ведьмочка, нежная… — шептал он, дразня меня легкими прикосновениями, пробуждавшими дрожь. И панику!
А когда я в панике, это плохо. Потому что не просто так лучше других направлений мне всегда давалась магия воздуха. Дар стихийника у меня доминировал над другими магическими способностями с детства, благодаря ему я могла бы поступить на факультет боевой магии, если б не боялась мрачного универа, в котором он находится, и не мечтала стать ведьмой. А еще в моменты сильных эмоциональных потрясений этот дар выходил из‑под контроля и… за ущерб, нанесенный окружающему имуществу, мне не раз попадало от госпожи Танис.
— П — прекрати, пожалуйста, — пытаясь выползти из‑под тяжелого мужского тела, взмолилась я. — Каин, прошу…
— Ты обещала благодарность, — непреклонно заявил кошак и занялся изучением моей шейки.
— Но не такую же! — возмутилась я, пытаясь оттолкнуть парня. Да куда там! Тяжелый гад (то есть кот) мне попался.
— Заметь, способ благодар — р-рности я, как твой временный опекун и поручитель, имею полное право выбрать и сам, — проурчал он и замолчал, потому что говорить, когда зубы заняты развязыванием шнуровки на платье, сложно.
Треск тонкого жгута, вырванного из петли, был подобен удару хлыста по моим натянутым до предела нервам. Вздрогнув всем телом, я отчаянно толкнула оборотня, но тот лишь сильнее придавил меня к постели, напомнив, что, по моим же словам, он мне нравится. Дальнейшее происходило как во сне: по рукам разлились потоки ледяной дрожи, осев колючими искрами на кончиках пальцев. Зрение самопроизвольно перестроилось, став острее, как, впрочем, и нюх…
И я едва не задохнулась от запаха лежащего на мне парня. Слишком резко для перепуганной меня! Слишком ново и… слишком рано! Как бы ни был хорош Каин, рассчитываться с ним собственной невинностью я не собиралась. А он, в свою очередь, не собирался отступать, упорно игнорируя все мои доводы и уговоры. За что и поплатился, бабник чертов!
Оборотня сдуло ветром. В прямом смысле слова! Воздушная волна подкинула его крупную фигуру вверх и швырнула в стену. Я тут же вскочила и, оправляя на ходу юбку, кинулась к двери. Та, естественно, оказалась закрытой. А ведь я, убежденная в своей безопасности, даже не заметила, куда кошак дел ключ. Решив, что не время сейчас для выяснения этого вопроса, метнулась к сумке, лежащей под столом, и, схватив ее, развернулась к раскрытому окну. Вот только широкий проем, за которым маячила спасительная улица, заслонил заметно потрепанный княжич со стоящей дыбом шевелюрой и злыми… очень — очень злыми желтыми глазами.
— Ой, — вырвалось у меня и сумка с тихим «бум» упала к ногам.
— И не говор — р-ри, — недобро рыкнул парень, потирая ушибленное плечо с разорванным обо что‑то рукавом. — Неблагодарная ведьма, придется научить тебя… вежливос — с-сти, — прошипел он и улыбнулся. Предвкушающе так, хищно. И я невольно ощутила себя загнанной в угол мышкой, которую изловил жаждущий расплаты оборотень. — Поиграем? — предложил он и… вылетел в окно.
Я не специально, честно. Просто испугалась. Сначала за себя, а потом и за Каина, который все же кот, а не птица. Забыв о своих пожитках, я бросилась следом, но поздно. Все что успела — это увидеть, как подозрительно неповоротливый оборотень сменил ипостась перед самым падением на клумбу. Вот только вопреки моим надеждам приземлился он не на лапы, как это принято у животных его вида, а набок, да так и остался изломанной куклой лежать посреди цветника.
Мягко слевитировав на мощеный двор, я, как была, босая, подбежала к неподвижному телу и легонько тронула его за плечо. Реакции не последовало. Боясь навредить Каину неосторожным движением, позвала его по имени, тихо всхлипнув. Бесполезно. Он продолжал лежать все в той же позе: со странно вывернутыми лапами и подмятым под себя хвостом. Дыхание его было хриплым и тяжелым, из носа капала кровь, а закрытые веки хаотично дергались, словно кот пытался открыть глаза, но не мог. Паника вернулась под руку с раскаянием. И снова почувствовав ледяное покалывание в пальцах, я шарахнулась от оборотня, отчаянно закричав в тишину пустого дворика:
— Лекаря! Кто‑нибудь, позовите лекаря!!! — и уже шепотом, покрепче сжав кулачки, чтобы утихомирить рвущуюся наружу силу, добавила: — Ну, пожалуйста, позовите…
Он появился внезапно, приблизившись со спины. Я не услышала его приближения и не заметила бы присутствия, не брось он на ходу сухое и емкое:
— Что случилось?
— Уп… упал, — смахнув тыльной стороной ладони навернувшиеся слезы, сказала я.
— С крыши? — мужчина, присевший на корточки рядом с оборотнем, даже головы на меня не поднял, сосредоточенно изучая повреждения с помощью раскрытой ладони, которой он водил над телом огромного серого кота, распростертого на цветочном ковре.
— Из окна, — почему‑то соврать не получилось, хоть и очень хотелось.
На этот раз меня удостоили вниманием. Сквозь темные линзы отливающих сине — зеленым цветом очков глаза незнакомца разглядеть было сложно, но этого и не требовалось. У него был цепкий, тяжелый, почти физически ощутимый взгляд, от которого брала оторопь и начинали неметь коленки. Хотя, может, во всем виноват и откат, обычно накрывавший меня после неконтролируемых и, к счастью, редких выплесков силы.
— Ты его выкинула? — все так же глядя на меня, спросил мужчина.
В то время как ладонь его начала мягко светиться, застыв над неестественно вывернутой лапой княжича. Я сглотнула, уставившись на знакомый всем жителям империи символ на руке незнакомца. Военный лекарь! Судя по блеклому контуру отличительного знака — бывший. Но бывших боевых магов, даже если они специализируются на лечении солдат, не бывает! А это значит, что я попала. Причем по — крупному. От такого просто так не сбежишь. Разве что сам отпустит. Но после содеянного мной… вряд ли!
Взгляд невольно отметил строгий покрой дорогой одежды с зеленой нашивкой гильдии целителей на рукаве, начищенные до блеска ботинки и затянутые в короткий хвост волосы. Серебристые! То ли от природы такие, то ли от седины. И очки эти странные: вроде черные, но с меняющим цвет отливом. А под правой дужкой шрам на виске. Ноздри хищные, губы тонкие, подвижные… шевелятся.
— А? — спросила я, очнувшись от созерцательного транса.
— Как давно он тут лежит, спрашиваю? — повторил то, что я не расслышала с первого раза, лекарь. Откуда он вообще здесь взялся с утра пораньше? Или тоже постоялец трактира?
— Недавно, — сказала тихо. — Только что упал, — и, облизнув отчего‑то пересохшие губы, пробормотала: — А он… с ним все будет хорошо, да?
— Будет, — сжав рукой пострадавшую конечность оборотня, ответил маг. Кот взвыл, дернулся и… снова потерял сознание. — Хотя приложила ты его не слабо. Два ребра сломаны, и это не от падения.
Мне было стыдно. А еще жалко блудливого мартовского котяру, но еще жальче было себя. Потому что в отличие от княжича я бездомная ведьмочка, которой, судя по раскладу, все‑таки светит тюрьма.
— А может, я уже пойду? — неуверенно спросила лекаря и тут же развернулась, намереваясь свалить куда подальше, пока меня снова не сдали в участок, на этот раз за покушение на жизнь собственного поручителя. Как вдруг услышала сухое и веское:
— Стоять, ведьма!
Да так и застыла на месте, приподняв для не сделанного еще шага юбку, которую сжимала в руках. Паника вновь зашевелилась, в пальцах закололо… проклятье! В висках стучало: «Бежать! Быстро и без оглядки, пока целитель занят раненым». Но вместо этого я стояла и ждала приговора.
Вот же тварька бесхребетная, овца бесхарактерная… да какая я после такого поведения ведьма?!