Страница 146 из 224
Милюков с места начал протестовать, опять поднялись крики; Хомяков тогда, передав председательство Шидловскому, удалился.
Последствием этого все фракции оппозиции решились обратиться к Хомякову с открытым письмом, указав на недопустимость выражения "постыдно" по адресу такого незапятнанного политического деятеля, каким был Милюков. Правые, в свою очередь, подали протест против действий Хомякова за то, что перерывом заседания он не дал возможности министру народного просвещения воспользоваться статьей 40, чтобы обратиться к Думе с заявлением, которое тот хотел сделать.
Как результат всего этого — Хомяков решил уйти и подал в отставку. Он не мог остаться Председателем, так как оказался под протестом и левой, и правой групп, что значительно превосходило центр.
7 марта на место Хомякова избран был А. И. Гучков, большинством 221 голоса против 68-ми. 12 марта Гучков первый раз председательствовал в Думе и произнес длинную пространную речь. Он говорил, между прочим, о темных силах, парализовавших и искажавших думскую работу, говорил, что он сосчитается с ними, затем говорил о приверженности к конституционному строю, но высказал при этом, что к парламентаризму относится отрицательно. По отзывам большинства, речь его произвела хорошее впечатление, ее находили конституционной и корректной.
12 марта я получил предложение министра внутренних дел, за отказом генерала от инфантерии Глазова, взять на себя председательствование в Особом совещании по выработке мер реставрации испорченной живописи в храме Христа Спасителя и предотвращении таковой порчи в будущем. Такое предложение мне было не особенно по душе, так как ведению дел в этом совещании я не сочувствовал, да и считал себя совершенно некомпетентным в этом деле. Отклонить же от себя эту честь я не мог, и потому пришлось, весьма нехотя, взять на себя эту трудную и ответственную задачу. Будучи завален массой дел по всевозможным отраслям, я боялся также, что еще новое и столь сложное дело будет мне не по силам.
В это время в храме Христа Спасителя шли работы по реставрации попорченной живописи на огромной иконе "Тайная вечеря". Потом предстояло восстановить живопись и на других иконах, а главное, переустроить отопление, так как именно благодаря несовершенству его и происходила порча живописи. Большую помощь в этом деле мне оказал губернский инженер Н. Г. Фалеев, который помог мне разобраться в этом сложном деле и советами которого я все время пользовался.
В 1909 г. мною было издано обязательное постановление о полицейских сторожах в дачных местностях и в тех крестьянских селениях, в коих имелись дачи. Мера эта была вызвана малочисленностью полиции в уездах и чрезвычайно быстро развивавшейся дачной жизнью, так, в одном Московском уезде было 65 дачных поселков и в остальных уездах 23 поселка. Между тем штат полиции — один урядник на волость и некоторое количество стражников — не в состоянии были обслуживать столь густонаселенные пункты, какими являлись дачные места.
Согласно обязательного постановления эти 88 дачных поселков обслуживались 912 стражниками на 304 поста. Весной 1910 г., после года опыта в этом отношении, убедившись, что сами владельцы дач и поселков прониклись необходимостью иметь полицейских сторожей, так как многие, по собственному почину, стали увеличивать у себя утвержденный мною штат, а в местах, где они не были введены обязательным постановлением, сторожевая охрана вводилась самими владельцами, я нашел возможным отменить изданное мною постановление, обратившись к населению губернии со следующим объявлением:
"7 июля 1909 г. мною было издано обязательное положение о полицейских сторожах в дачных местностях и в тех крестьянских селениях, в коих имеются дачи. Ныне, убедясь, что население вполне осознало пользу и необходимость постовой службы, что видно из того, что оно по собственному почину вводит сторожей в разных местах, последствием чего явилось значительное уменьшение воровства и хулиганства в дачных местностях, я признал возможным отменить сказанные постановления об обязательном содержании сторожей с тем, чтобы сами владельцы дач, сельские общества и общества благоустройства ведали охрану поселков, нанимая от себя сторожей и при содействии полиции наблюдая за исполнением ими своих обязанностей.
Объявляя о сем, напоминаю населению вверенной мне губернии о крайней необходимости, ради охранения имущества и безопасности, не только сохранить постовых сторожей в тех местах, где они уже имеются, но и увеличивать их число, по мере надобности, и завести их там, где их еще нет. Только при хорошей сторожевой службе можно создать спокойную жизнь в поселках, а от этого условия зависит и самое благосостояние дачевладельцев. В ту местность, где воровство и хулиганство, дачники не поедут, и цены на дачи упадут. А поэтому дачевладельцам и крестьянам, отдающим свои дома под дачи, надо самим позаботиться о своих интересах и о безопасности своих жильцов.
Сторожевая служба уже введена и пользу свою доказала, стоит только поддержать ее, а это не так трудно, потому что она при справедливой и добровольной раскладке ложится на каждого владельца самым незначительным бременем".
Население откликнулось на мой приказ с большим сочувствием и, до конца моего губернаторства, у меня не было ни одного случая, чтобы где-либо владельцы отказывались содержать сторожей. Случаи грабежей в поселках почти не имели места.
14 марта Москва встречала короля сербского Петра I. Это радостное событие восторженно отозвалось в сердцах всех истинно русских людей первопрестольной, и везде, куда ни появлялся король, толпы народа встречали его с горячим искренним чувством. Действительно, древняя русская столица встречала в своих стенах первого короля Сербии из славной династии Карагеоргиевичей, 40 лет находившегося в изгнании и возвратившегося на родную ему Сербскую землю. Посещение Москвы Петром I, потомком героя, положившего начало освобождению Сербии от турецкого ига и тем самым способствовавшего возрождению всего южного славянства, невольно будило в душе каждого русского воспоминание о роли Москвы в общественном деле. Именно в сердце России, в старой Москве, зародилось то могучее славянофильское движение, которое 34 года назад, когда пробил роковой час последней борьбы за освобождение сербской нации, охватило все слои русского общества и подняло на защиту Сербии от турецкого нашествия до 10 000 русских добровольцев.
Ровно в 9 часов утра с императорским поездом прибыл король Петр Сербский. Вместе с королем прибыли: премьер-министр Никола Пашич, лидер Радикальной партии с самого ее основания, бывший несколько раз Председателем Скупщины, сербским посланником в Петербурге, министром-президентом и просто министром; затем Милован Милованович — министр иностранных дел, крупный политический деятель и тонкий дипломат, и лица свиты, а также и посланник в Петербурге Попович.
На перроне вокзала был выстроен почетный караул от Лейб-гренадерского Екатеринославского полка, на правом фланге коего были выстроены все должностные военные лица во главе с генералом Плеве. Должностные лица и городской голова находились на платформе, сербская же колония ожидала прибытия короля в парадных комнатах вокзала.
Король вышел из вагона, хор музыки заиграл встречу, а затем сербский гимн. Поздоровавшись со всеми нами, собравшимися для встречи, сербский король прошел по фронту почетного караула, принял ординарцев и затем пропустил мимо себя караул церемониальным маршем, поблагодарив по-русски: "Спасибо".
В парадных покоях король был встречен восторженными криками "Живио" сербской колонии. С вокзала король проехал в Иверскую часовню и оттуда в отведенное ему помещение в Кремле. Отдохнув немного, король отправился к обедне в Успенский собор, после осматривал соборы, посетил усыпальницу великого князя Сергея Александровича. В час дня у короля состоялся завтрак, к которому были приглашены, кроме лиц свиты короля, князь Одоевский-Маслов, заведовавший дворцовой частью в Москве, его помощник К. К. Истомин и я. Король был очень любезен, держал себя чрезвычайно просто, но казался крайне утомленным.