Страница 14 из 14
Улицы Киото полнились народом. Совсем недавно он лежал в руинах, оставшихся от военного лихолетья, но теперь на каждом шагу виднелись новые дома. Пока Гоэмон добирался до дома госпожи Хотару, он не обращал особого внимания, как много люду толчется на узких улочках столицы. У него была цель, и он шел к ней, как весной по реке лодка, которая пренебрегает ледяным крошевом у бортов и держит твердый курс к пристани. Однако непривычный для провинциала многолюдный бедлам, который творился везде, куда ни кинь глазом, заставил юного синоби сжаться в комочек. Он выглядел потерянным, и только хорошо тренированное самообладание позволило ему хоть как-то ориентироваться в окружающей обстановке.
Город для его уха оказался чересчур шумным. Наверное, сегодня был какой-то праздник, потому что Гоэмону попалась навстречу процессия, которая заставила его тут же перейти на другую улицу. Впереди нее шли музыканты, двое из которых несли подвешенный на палке большой барабан-тайко, а третий лупил в него что было мочи колотушкой, обмотанной тряпками – для более мягкого звучания, что помогало как мертвому припарки. Изощренный слух юного синоби подвергся серьезному испытанию, ему хотелось заткнуть уши и немедля куда-нибудь спрятаться, но куда? А если учесть, что вместе с барабанщиком шествовали флейтисты, мастера игры на китайских трещотках и прочие музыканты, дующие в пронзительно звучащие хитирики[37] и играющие на разнообразных инструментах, название которых Гоэмон не знал, то получалась знатная какофония.
Впрочем, и на параллельной улице о тишине можно было только мечтать. Толпа слуг несла богато отделанные носилки с каким-то важным императорским сановником, и два десятка гвардейцев-эмонфу верноподданнически орали: «Прочь с дороги! Куда прешь?! Кому говорят?!» Это они так козыряли перед своим господином, который прятался за шелковыми занавесками. Наверное, надеялись, на дополнительную плату.
Орали водоносы, предлагая ледяную воду, кричали погонщики быков, понукая своих флегматичных подопечных, пронзительно скрипели колеса повозок, ржали изрядно уставшие лошади купеческого каравана, пришедшего издалека, требуя как можно быстрее избавить их от груза, изрядно натершего холки, громко ухал, подпрыгивая на месте, сумасшедший или совсем пьяный ронин, судя по лохмотьям, в которых превратилась его одежда, и двум мечам за поясом… И всю эту пеструю картину глушил и припорашивал тонкий слой въедливой пыли, от которой у Гоэмона запершило в горле.
Неожиданно на пересечении двух улиц раздался истошный вопль, и вокруг мигом воцарилась тишина, прерывая лишь нервным хихиканьем какого-то умалишенного. Гоэмон подошел поближе и увидел самурая, который деловито протирал свою катану. А у его ног лежал обезглавленный труп. Похоже, убиенный простолюдин не высказал достаточного почтения к самураю, а то и просто толкнул его в толпе, за что и поплатился.
Впрочем, истинную причину столь жестокого поступка самурая Гоэмон определил быстро. Убитый принадлежал к самым низшим слоям Нихон, которые именовались «буракумин» – неприкасаемые. Наверное, в уличной толчее он нечаянно притронулся к одежде самурая, за что и был немедленно обезглавлен – голова бедняги лежала в водосточной канаве.
Буракумины были потомками касты представителей «подлых профессий». Таковыми считались мясники, дубильщики, кожевенники, мусорщики и могильщики – то есть те, кто выполняли самую грязную и неблагодарную работу. Часто неприкасаемых презрительно называли «йоцу» – четвероногие, приравнивая их к животным. Буракумины всегда селились отдельно от представителей других сословий.
Однако некоторым неприкасаемым удавалось переменить свою судьбу. Буракумины владели монополией на выделку воловьей кожи и производство из нее самурайских доспехов. Их изделия во время Столетней войны пользовались повышенным спросом, многие из них разбогатели, а кое-кто даже перешел в иное, более высокое, сословие, заключив брак с женщиной из почтенного, но обедневшего клана торговцев или ремесленников.
Дальше Гоэмон шел еще осторожней, ловко увертываясь от, казалось бы, неминуемых столкновений. В толпе было столько разных господ (в том числе и задиристых самураев, у которых нормальный мыслительный процесс начинался лишь после доброго удара мечом), что ему хотелось превратиться в серую незаметную мышку и шнырять между ног прохожих.
Наконец он добрался до рынка Нисики, где должен был найти нужного ему человека. На этом рынке в основном торговали рыбой оптом, но продавались и другие товары. Рынок располагался в узком переулке под названием Нисике-кодзи, длина которого составляла около четырех тё[38]. Гоэмон искал оружейную лавку. Ее владельцем был Фудзивара Арицугу. Ножи, которыми он торговал, пользовались повышенным спросом; лучше их не было во всей Нихон. Металл для них привозили из-за моря, он обладал потрясающей прочностью и узорчатой поверхностью, но был очень дорог, и катаны из него имели лишь немногие военачальники и князья. И то больше для того, чтобы похвастаться перед друзьями и соперниками.
Катаны из заморского металла, в отличие от ножей, получались непрочными. Скорее всего, по той причине, что кузнецы Нихон не умели с ним работать. Меч из этого металла был потрясающе острым (им можно было разрубить на лету тончайший шелковый лоскут), но очень хрупким, и если на его пути попадался чересчур прочный железный панцирь, клинок крошился или ломался пополам.
Гоэмон остановился возле лавки и его глаза разбежались в разные стороны от изобилия танто. Обычно танто – короткие мечи (или самурайские кинжалы) – использовались для того, чтобы добить раненого или отрезать ему голову, а также для ритуала сэппуку. Они были самых разнообразных форм, размеров и названий. Юный синоби отыскал глазами даже ёроидоси – танто с толстым трехгранным лезвием, которые применялись в ближнем бою для прокалывания панцирей. На лотках лежали и синоги, переделанные из обломков самурайских мечей; не пропадать же качественно сработанному клинку. В лавке нашлось место и малому ножу – когатане.
Самураи использовали когатану для мелких бытовых нужд. В ножнах катаны, а также в некоторых ножнах танто и вакидзаси – малого меча, существовало специальное углубление для когатаны. Главным у ножа была кодзука – рукоять когатаны. Если в мечах основную ценность представлял клинок, то рукоять когатаны была настоящим произведением искусства. Ее часто изготавливали из слоновой кости, облагораживая и так ценный материал искусной резьбой, украшали серебром и золотом, а также драгоценными камнями.
– Что тебе здесь нужно? – вдруг раздалось над ухом.
Гоэмон невольно вздрогнул и повернулся. Юный синоби, увлекшись, не услышал, как к нему почти вплотную приблизился нескладный человечек небольшого роста, почти карлик. Он был горбат, его лицо покрывали шрамы – скорее всего, от язв, а руки висели ниже колен. Горбун смотрел на Гоэмона с подозрением, словно тот был воришкой. Видимо, он имел какое-то отношение к лавке Фудзивары.
– Смотрю… – коротко ответил Гоэмон, задетый нагловатым наскоком горбуна.
– Посмотрел? Ну и иди дальше. Околачиваются тут всякие…
– А если я хочу что-нибудь приобрести? – Гоэмон с трудом подавил сильное раздражение.
Горбун взглядом смерил его с головы до ног, быстро оценил видавшую виды одежду мальчика и фыркнул, как лошадь, коротко, но зло рассмеялся.
– На ту медь, что у тебя на шее, можно купить разве что точильный камень, – сказал он скептически. – Но не в заведении господина Фудзивары. Здесь на такую дешевизну не размениваются.
Это Гоэмон и сам уже понял. Представленные в лавке небольшие точильные камни, обязательная принадлежность каждого воина в походе, были оправлены в чеканную бронзу и серебро и имели цену, сопоставимую со стоимостью доброго танто. Но как горбун узнал, что у него на связке одна медь? Ведь он не мог видеть монеты, спрятанные под кимоно. Гоэмон насторожился. Такими способностями видеть человека насквозь обладали лишь весьма опытные синоби.
37
Хитирики – старинный японский инструмент из группы гобоев. Несмотря на свою миниатюрность, хитирики воспроизводит насыщенный и громкий звук. Представляет собой двойную трость и корпус цилиндрической формы с отверстиями; его звук подобен кларнету.
38
Тё – японская мера длины; один тё – примерно 109 м.
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.