Страница 42 из 46
Закатным солнцем залитый гранит...
И город с золотыми куполами
С цветущими жасминными садами.
Мы дрались там... Ах да, я был убит! *
* Н. Гумилев. Сонет. Древний король стихи стырил, но некоторые слова переврал. Имел в виду столицу, Ильрони.
Я украдкой выглянул из окна. Гранитные набережные, или нет? Отсюда не видно, а подзорной трубы у меня нету ещё. Но садов-то в городе много, множество просто, из-за каждого забора торчат зеленые заросли.
-Ваше Высочество, вы отвлекаетесь! -Посетовал осторожно барон Лото.
-Мои извинения, уважаемый! -Ответил я. -Скажите, важно ли знать все знаки? И сколько их всего?
-Три раза по десять, Ваше Высочество. Знаки важны для понимания письма... Ибо они издревле означают отношение пишущего. Не может же человек, который читает Ваше письмо, знать, в каком настроении писали вы его? И для того придумали знаки... Три раза по десять знаков достаточно, чтобы описать любое состояние души, Ваше Высочество. Но обычно используют не более трех. Также вы можете использовать знаки у вас на облачении, когда выходите на бал или на королевский прием...
Ещё раз глянув на замысловатые иероглифы, я вспомнил, что что-то такое носили на себе придворные. В виде кованых золотых безделушек... Я-то думал, что это просто украшения. А эвон как оно оказалось!
Книгопечатание тут было известно. В том же Королевском университете. Сначала книгу вырезали на большой деревянной пластине, потом мазали её чернилами из настоящего кальмара, а потом уже шлеп на лист бумаги, и готово! Никаких перьев из морской чайки или фазана не надо, и переписчиков тоже не надо. Книгам украшали обложку, особенно ценилась шкура южного буйвола, серая и прочная. Ножом процарапать не всегда получалась. На некоторые книги шли и даже золотом отделывали, тонкими золотыми полосками по краям.
Но оттисков не хватало надолго, деревяшка быстро портилась, а из металла тут ещё не додумались.
И потому книг как таковых было очень мало, в основном свитки разнообразные, которые использовали для писем, королевских и иных указов, для всяких прочих вещей, которые требовалось непременно записывать. Те же указы королевские спокон веков писались на свитках, и не нам нарушать традиции...
Конечно же, писать на свитках предполагалось на них каллиграфическим почерком. Старательно выводя все завитушки и следя, чтобы толщина линий никоим образом не вышла за границы означенного диапазона.
Ну а уж набор для письма... Так инструментов для чистки оружия меньше в разы. Палочки, перья птичьи, чайки да фазана, ножички для их зачистки, чернила из настоящего кальмара... Когда я попытался заикнуться о необходимости перьев, мне была прочтена небольшая такая лекция о сравнительных достоинствах перьев морских чаек и степных фазанов. Местные специалисты от каллиграфии так и не решили, что именно лучше, и потому предпочитали иметь в коллекции обе разновидности. Ну и чернила, конечно же... Соединенное Королевство было известным поставщиком чернил на рынки всего мира. Кальмаров-то ловили не так далеко от его берегов... Южные ни в какое сравнение не шли.
И вот сейчас я, проклиная свою назойливость, сидел и выводил маховым пером настоящего морского фазана, или там степной чайки, кто их разберет, иродов, очередную каллиграфическую вязь.
"Ибо есть велик король Лото Второй дабы вывел он слово как дело..." И все это дрожащими после тренировки с сержантом руками, чернилами из настоящего кальмара, которые так легко пачкались... К концу занятия у меня под ногами скапливалось десятка три свитков, которые потом уверенно сжигали в одной из жаровен. Дым от них шел ароматный.
Читать научиться было значительно проще. На третьем занятии я уже уверенно разбирал буквы, по утрам в реальном мире раскалывалась голова, недовольная таким впихиванием в себя информации. Но таки срабатывало...
Королева меня пока что не трогала. Проводила какие-то там приемы и даже один раз дала бал, на котором пришлось поучаствовать. Придворные под светлым ликом королевы кружились в парах, сходились и расходились. Я глядел со скучающим лицом, пара рыжих, сыновья графини Нака, исподтишка швыряли в танцующих косточки от вишен. Танцующие багровели, но ничего поделать не смели.
Тут-то и случился небольшой случай, который заставил меня посмотреть на уроки географии более пристально. А то я и про королевство-то ничего не знаю, что тут да как...
Сначала бу-умнуло било.
-Ваше Величество! Вести с границы!
-Веди. -Королева промокнула уголки глаз цветастым платком с грифонами, уцапала с тарелки ещё один пирожок.
В залу вошел гонец, придворные расступились по стенам, давая ему дорогу. Смолк оркестр.
Пропыленный невысокий парень выглядел как большой грязный снеговик. На пыльном нём выделялось только лицо и руки, успел где-то умыться. И чистый тубус со свитком.
-Ваше Величество, вести от Лира, графа Тоскалонского! -С порога провозгласил гонец хрипло, и закашлялся в кулак.
-Добрый граф! -Вздохнула королева. -Как он там?
-Нападение, Ваше Величество! -Выдохнул гонец. -Нападение войска из Предвечной на наши земли! Замок Ван пал.
-Что за тон, молодой человек! -Подпрыгнула королева. -Что ты такое несешь, какое войско может быть в степи? И как ты себя ведешь? В чем к своей королеве явится посмел, смерд? Эй, выдать ему плетей! Двадцать... Нет, не двадцать! Тридцать! Письмо сюда!
Гонца, не успевшего опомниться, заломили под руки и уволокли наемники, в дверях сдернув с него тубу с письмом. Королева покрутила в руке запечатанный свиток, и развернула.
Мне стоило больших усилий не заглядывать туда. Очень сложно! Так, осторожно косим глазом... Твою мать, ну кто же так пишет? Не мог граф Тосканский себе писца хорошего найти, денег не хватило? Я тут уже который день маюсь, и то больше умею...
Надо бы интенсифицировать обучение чтению, что ли...
Хотя... Если прислушаться...
Еле слышный шепоток слева откуда-то.
-Снова кочевники! Уже всю границу разорили... Замок Ван как раз на Королевском тракте...
-А ну молчи! Услышат ещё...
Как я дальше не прислушивался, ничего путного уже не услышал. Снова заиграл оркестр, королева цапала пирожки, графиня Нака следила за всеми колючими глазами старой стервы, я скучал и цедил кислое вино.
Быстрей бы этот день кончился.
Валерий Алексеевич наконец-то стал доволен тем, как я колочу грушу.
-Ну, вот. А то как девушка гладил... -Улыбнулся он вымученно. -Теперь давай-ка ещё с ноги...
Вот есть такой удар, боковой ногой в голень, в колено. Бьется редко, да метко... И вот теперь я полировал грушу не только руками, но ещё и ногами. Выходили медленно и плохо, растяжка тут не требовалось, а вот сила ног и спины... Это да. Поворачиваешься всем телом, разворачивая таз, как бы открываясь собой, и ведешь удар, разворачиваясь ото всей души. Сначала бедро, потом колено, а потом и голень врезается в упругую кожу черной груши, раздается "бух!", глухое, а ты отхрамываешь на пару шагов назад, снова принимаешь стойку и опять...
Познакомился и с ниньзей. Доктор медицинских наук Алексей Иванович Чеботарев. Тридцати двух лет от роду. Жилистый такой парень, с полной аккуратной бородкой, в жизни носил круглые очки. Мне он напомнил Харлампиева из культового фильма про боевое самбо, название забыл*.
* - фильм назывался "Непобедимый". Анатолий Аркадьевич Харлампиев как раз и послужил прототипом для главного героя фильма.
Такой же основательный и спокойный дядька, веселый и открытый. Из Владивостока перегонял машины, увлекся этим делом, поехал жить в Страну Восходящего солнца лет на много... Где и познакомился с ниндзюцу. Ух, вот хорошо, что барон Лото этого слова не знает, я б его писать заколебался ещё с первого иероглифа...