Страница 4 из 9
Глава 8. В ГОСТЯХ У ЯМОМОТО
Бывают дни, когда небо хворает мокрой лихорадкой. С него так и сыплется мелкая вода. Всё набухает, становится скользким, блестящим, а люди ходят с большими скорлупками над головой.
Мой хороший знакомый кот Ямомото давно зазывал меня в гости.
– Приходи, когда не будет моих, – говорил он. – Окно всегда открыто. Прыгай прямо в окно.
В мокрые дни хорошо где-то погреться и обсушиться. Тогда я решил пойти к Ямомото.
Ямомото встречал меня на подоконнике. Он жил удобно, на первом этаже.
Я разбежался и прыгнул. Высота всё-таки немалая, но я её одолел и очутился в комнате.
Не часто нашему брату доводится бывать там, где живут коты и люди. С лету я поскользнулся на блестящем деревянном полу и порядком его поцарапал.
– Вот здесь я и живу, – сказал Ямомото. Он сразу стал очень важным. Надел две такие стекляшечки, которые носят люди, и начал водить меня по жилищу.
– Ванная, – говорил он, – туалет, гостиная…
Всё это было для меня в новость. Таких слов я не слышал.
Потом Ямомото уселся в кресло, открыл большую книгу и сказал, что немного почитает про Японию.
– Япония большая страна, – начал он, – в ней много мышей, они подчиняются котам. Самый главный в Японии император Ямомото.
Тут Ямомото посмотрел на меня поверх стекляшек и спросил:
– Может, не веришь? Тогда почитай сам.
Он заставил меня посмотреть в книжку с какими-то закорючками, а потом ещё долго читал про то, как хорошо в Японии и какой хороший император Ямомото.
– А где эта Япония? – спросил я.
– Где? – сказал Ямомото. – Очень далеко. По ту сторону дороги, за тем оврагом, а может, и ещё дальше.
– Да, это далеко, – согласился я.
Какой всё-таки умный мой друг Ямомото! Головастый еле складывает по слогам, а Ямомото читает легко и быстро. Он знает все языки и, когда надевает стекляшки, становится ещё умнее.
Потом Ямомото принялся меня угощать.
– Чай, кофе? – спросил он.
Я отказался.
– Может, по рюмочке валерьянки?
Я снова отказался. Тогда Ямомото торжественно вытащил кусок колбасы и без всяких вопросов положил у меня под носом. Он очень гостеприимный хозяин, понимает толк в угощениях.
Пока я лакомился колбасой, Ямомото говорил без умолку:
– Домашние мне не мешают. Когда хочется побыть одному, я прошу их пойти погулять. Сегодня, например, сказал, что у меня будут гости, и они сразу ушли. Хорошие ребята. Стирка, уборка, готовка – это на них. Я раз и навсегда сказал: времени у меня не хватает. Так что ко мне не пристают. Сплю когда хочу. Ем что желаю. Гуляю где надо.
Ямомото говорил и говорил, а я доедал колбаску. В это время дверь заскрипела и отворилась. Это пришли домашние. Ямомото поперхнулся и прервал свои речи.
– Прячься! – зашипел он.
Но куда тут прятаться? Я заметался по комнате. Попробовал махнуть через подоконник. Но нет, без разбега не выйдет.
– Под диван! – шипел Ямомото.
Но поздно. В дверях комнаты появились домашние. От изумления они застыли. Тогда я взял разбег через комнату, сбил цветок и выпрыгнул на улицу. За мной взъерошенным комком вылетел Ямомото. Стекляшки слетели с его носа и брякнули об пол. Вслед нам неслись сердитые голоса.
Мы отдышались только у оврага.
– Видишь, какие они хорошие, какие вежливые, – пыхтел Ямомото. – Другие бы схватили тебя и отдали на живодёрню.
– Да, очень вежливые, – согласился я.
– Знают своё место, – говорил Ямомото. – Когда у меня гости, они тише воды, ниже травы.
Я согласился. И правда, бывают такие злые домашние. А эти ничего. Не гнались за нами, не кидались камнями. Ямомото повезло, что живёт с такими.
Глава 9. МОЛОДЕЦ, СТАВЛЮ ПЯТЬ!
Головастый, конечно, читает хуже кота Ямомото. Но всё-таки читает. А почему? Да потому что он целых два года учился в школе! В самой настоящей человечьей школе на той стороне оврага.
Головастый тогда жил у сторожа, и сторож разрешил ему поучиться. Повезло Головастому. Я как-то сказал:
– Хорошо тебе, Головастый. Если бы я два года учился, я бы и других поучил. Поучи нас, Головастый.
Головастый сразу стал важный.
– Ты не понимаешь, – сказал он. – Учат в школе. А где я вас буду учить?
– А ты поучи нас в овраге.
– Нужна доска, – сказал Головастый.
Доску мы быстро нашли. На стройке сколько угодно досок. Мы оторвали одну от забора и принесли. Головастый с сомнением потрогал её лапой.
– Садитесь все вот так, – сказал он. – Нет, наоборот. Крошка, не хихикай. Такса, подвинься ближе. Нет, лучше давайте по-другому.
Он долго рассаживал нас, а потом спрятался в кусты и вышел оттуда в своей шляпе.
– Здравствуйте, дети, – важно сказал Головастый.
Крошка хихикнул.
– Крошка, иди к доске. – Головастый был очень строг.
Крошка вильнул хвостиком и уселся на доску.
– Отвечай урок!
– Чего? – спросил Крошка.
– По-твоему, я должен подсказывать? – важно сказал Головастый.
– А что такое урок? – спросил я.
– Это такая вещь, которую нужно рассказывать, – объяснил Головастый.
– А чего рассказывать-то? – снова хихикнул Крошка.
– Рассказывай чего хочешь, а я поставлю отметку.
Крошка поднял мордочку кверху и задумался.
– Ну, это… – начал он, – иду я вчера, иду, а в моём ящике сидит мышь. Я за ней кинулся и побежал.
– Поймал? – спросил Головастый.
– Нет, не поймал. Она в норку ушла.
– Молодец, ставлю пять! – сказал Головастый и нацарапал на песке какую-то закорючку.
– Такса, иди к доске! Отвечай урок.
Такса поправила бант.
– Когда я жила на даче, у меня было много еды…
– Ха-ха-ха! – засмеялся Крошка.
– Крошка, не мешай, – сказал Головастый.
– Меня кормили колбасой, – обиженно сказала Бывшая Такса.
– Ха-ха-ха! Колбасой! Вот умора! – надрывался Крошка.
– Почему ты смеёшься? – спросила Бывшая Такса. На глазах у неё показались слезы. – Да, меня кормили колбасой, и это все знают…
– Молодец, ставлю пять, – поспешно сказал Головастый.
На доску уселись Новые. Они стали хвалить своего Человека. Какой он хороший, какой сильный и смелый. Всё это мы уже слышали, но Головастый сказал:
– Молодцы, ставлю пять.
Быть учителем Головастому очень нравилось. Он даже шляпу сдвинул на одно ухо.
– Хромой, иди к доске!
Хромой, как всегда, стеснялся и бормотал что-то непонятное.
– Это… ну, как-то раз… это самое…
– Молодец, ставлю пять! – с удовольствием сказал Головастый. – Гордый, пойдёшь к доске?
– Ещё ничего не придумал, – сказал я.
– Молодец, ставлю пять! – не слушая, объявил Головастый.
– А мне можно к доске? – спросил Чёрный.
Головастый растерялся и замолчал. Чёрный вышел вразвалочку, пихнул лапой доску и сказал:
– Все вы дураки. Собака должна быть собакой. Зачем ей читать по-человечьи? Зачем носить шляпу? Всё равно Человек не отдаст вам свою одежду и не отдаст еду. Нам достаются только объедки. Вот мой рассказ. Что мне поставишь, Головастый?
– Ставлю пять, – промямлил Головастый и вздохнул.
– То-то, – сказал Чёрный. – И не забывайте, что раньше Человек и Собака разговаривали на одном языке. Нам незачем учиться человечьим словам, пока люди будут такими.
Чёрный прав. Раньше Человек и Собака говорили одинаково. Об этом мне рассказывала мать, когда я был глупым щенком.