Золотой телец

Да, в России всегда было золото в цене, издавна его добывали и всегда им торговали. Коль налажена добыча металла, то неужели его надо складывать в тайники и держать под спудом ? Продавали золото и в царской России, и в советское время. Но среди лидеров компартии не было березовских и абрамо-вичей, они никогда не думали о собственном кармане, жили идеей… Другое дело, что высокие идеи могли при этом деформироваться жаждой власти, развращающей силой власти, но не за чечевичную похлебку отдавалось первородство, не для личного или семейного обогащения брались банки революционной властью…

ХИЩЕНИЯ ЗОЛОТА

Золото во все времена было и остается предметом преступных посягательств.

Уголовные дела по фактам хищения драгоценного металла возбуждаются, как правило, либо на основании оперативных материалов службы по борьбе с экономическими преступлениями, либо на основе случайного изъятия золота, других драгоценных металлов при задержании какого-либо подозреваемого, при обыске.

Основная задача подразделений нашей службы БЭП — предупреждать хищения драгоценного металла. Решать её в местах отдаленных и уединенных, где обычно добывается золото, в процессе самой добычи крайне сложно. Поэтому основные этапы документирования такого преступления —это момент передачи металла посредникам, «оши-вающимся» в местах добычи, и скупщикам. Факт хищения золота при добыче документально доказать невозможно, как и найти свидетелей.

Основные усилия службы БЭП направлены на то, чтобы возвратить государству похищенное золото. Эта задача решается довольно успешно. Приведем несколько конкретных, характерных примеров.

С назначением в 1966 году министром внутренних дел СССР Николая Анисимовича Щелокова отдел БХСС МВД был преобразован в Управление, а через несколько лет и в Главное управление БХСС. Количество отделов в нем увеличивалось постепенно: с пяти — до двенадцати в настоящее время. Самым оперативным всегда считался третий, занимавшийся борьбой с посягательствами на драгоценные металлы и камни, а также с нарушениями правил о валютных операциях. Начальниками этого отдела были в разное время Владимир Матвеевич Колдаев, Вячеслав Феофанович Журко, Иван Семенович Маслов, Алексей Васильевич Зиновкин, Сардак Иван Григорьевич, Аслаханов Асламбек Ахмедович, Виктор Павлович Баранников — тот самый будущий министр внутренних дел России и председатель федеральной службы безопасности.

Благодаря сотрудникам отдела государству ежегодно возвращались сотни килограммов похищенного золота. При этом активно использовались оперативно-технические средства и особенно появившийся в семидесятые годы с помощью ВНИИ МВД СССР прибор, позволяющий обнаружить золото даже на глубине до полутора метров. И все же основной оставалась чисто оперативная работа по схеме: получение сообщения от источника информации о наличии у расхитителя драгоценного металла и намерении его сбыть, подведение своего «скупщика», снабженного денежными «куклами», совершение сделки и исчезновение «скупщика» в момент задержания «продавца». Дело тонкое, на грани провокации. Поэтому операции тщательно готовились и осуществлялись обязательно с участием самых опытных оперативных работников отдела.

Важнее важного — подбор источников информации, от кого поступало подавляющее число интересующих нас сведений о хищениях золота или нарушениях правил о валютных операциях. Согласно экспертной оценке американского ЦРУ, только де-сять-пятнадцать процентов разведданных добываются при помощи технических средств, а остальные восемьдесят пять-девяносто процентов разведка получает от живых людей. Мы на своей практике убеждались, что это именно так.

ОПЕРАТИВНАЯ ИНТУИЦИЯ

В любой работе, в том числе и оперативной, нельзя рассчитывать на случай, хотя… практика показывает, что учитывать такую возможность не только следует, но даже и необходимо. Пренебрегать случайной, на первый взгляд кажущейся незначительной, информацией нельзя ни в коем случае!

В начале восьмидесятых годов, когда даже мысль о возможности развала мощной советской державы не занимала умы даже самых отъявленных диссидентов, Литва занимала своё место среди союзных республик, имея обширные экономические связи со многими регионами огромной страны. В то время мне было поручено принять участие в составе бригады Комитета партийного контроля при ЦК КПСС в обследовании Игналинской атомной электростанции, строить которую помогала буквально вся страна. Кроме вопросов сохранности народного добра на АЭС, меня как работника центрального аппарата МВД СССР конечно интересовали и приоритетные направления деятельности аппаратов БХСС республики. Тогдашний начальник управления БХСС Геннадий Викентьевич Статкевич, который у нас считался одним из авторитетнейших работников службы, рассказывая мне об определённых успехах в борьбе с крупными хищениями, раскрываемыми путём кропотливой агентурно-оперативной работы, вдруг неожиданно спросил:

— Вы верите в оперативную интуицию, в случай, который помогает выйти на след матёрых преступников?

Я ответил, что конечно верю и неоднократно сам был свидетелем и очевидцем подобного. Припомнил я тогда и спор, возникший много лет назад между сотрудниками с Петровки, 38, где я тогда работал. Служил у нас опером Антон Чеботарь, который буквально боготворил личный сыск, оперативную интуицию и нередко опирался на Случай, позволявший ему добиваться лучших, по сравнению с «агентуристами», результатов . Спор заключался в том, кто же из них прав. Продолжавшийся несколько дней, он победителя не выявил — у каждой стороны были свои веские доводы. Но мы убедились, что Чеботарь обладает уникальными способностями, которыми обладают далеко не все, но которые должен вырабатывать в себе каждый опер.

Геннадий Викентьевич с большим интересом выслушал мои рассуждения — и рассказал о недавно возникшем у них деле на основе совершенно случайных материалов.

В Вильнюсе к оперативному работнику БХСС Вольдемару Заткявичусу поздним вечером зашёл сосед по квартире и поделился некими сомнениями по поводу недавно сделанной ему зубной коронки. Когда он поинтересовался, из золота какой пробы местный дантист делает ему коронку, последний успокоил, что волноваться не стоит, поскольку он употребляет золото 999-й пробы, «доставляемое ему прямо из сибирских недр».

Заткявичус уже несколько лет работал в Управлении БХСС республики и был достаточно опытным сыщиком. Правда, обслуживал он торговлю и общественное питание, «золотыми» проблемами никогда не занимался, но «стойку сделал»… Утром, ещё по пути на работу, он встретил Геннадия Ви-кентьевича, которому рассказал о вечернем разговоре с соседом. Тот поблагодарил за проявленное внимание к незначительному, казалось бы, факту и добавил, что подобная информация о скупке промышленного золота рядом городских зубоврачевателей уже поступала. Предложил через полчаса заглянуть к нему в кабинет. Это время ему нужно было для того, чтобы решить — кому поручить проверку этого сигнала, ибо работник, занимавшийся этими проблемами, находился в отпуске.

Взвесив все обстоятельства, он решил поручить проверку… самому инициатору, чтоб не нарушать сложившихся в обществе традиций.

— Отложи все свои дела и займись дантистом, —приказал он вошедшему в кабинет Заткявичусу. —План проверки доложи через час.

План включал в себя негласное изучение образа жизни зубного врача, его клиентуры, установление источника поставки золота , экспертизу этого золота, для чего предполагалось специально послать к дантисту клиента.

Оперативная установка по месту жительства дантиста выявила, что живёт он на широкую ногу, давно имеет автомашину, дачу, а в последнее время стал скупать антиквариат. Обширная его клиентура складывалась из самых зажиточных слоев общества. Экспертиза снятой золотой коронки показала — металл промышленного производства. Появилось основание для прослушивания телефонных разговоров разрабатываемого.