Ум хорошо…

Асимметрия мозга проявляется и в неодинаковом совершенстве двигательной активности других мышц нашего тела, но об этом мы знаем пока еще меньше, чем об асимметрии ног. Лишь в отношении мимической мускулатуры лица имеются кое-какие наблюдения. Она более развита и более подвижна на стороне, противоположной доминантному полушарию. Если фотографию человека, снятого анфас, разрезать строго по средней линии и к каждой из половин сделать зеркальную копию, бросаются в глаза резкие различия в синтетических фотографиях, смонтированных на основе только правой или только левой части лица. Замечено, что у правшей правая половина лица выразительнее левой.

Синтетическая фотография, построенная на основе правой половины фотоснимка, кажется более похожей на сфотографированного человека, чем синтетическая фотография, смонтированная из левых половин. Правосторонняя синтезированная фотография большинству наблюдателей кажется лицом более слабого, мягкого и женственного человека, и оценивается как физиономия положительного субъекта. Левосторонняя синтетическая фотография кажется более мужественной и воспринимается как лицо волевого и энергичного субъекта, который чаще оценивается отрицательно.

Функциональная асимметрия больших полушарий мозга не исчерпывается лишь различиями в совершенстве мышечных функций правой и левой половин тела. Она может быть обнаружена и в работе органов чувств. У человека удается обнаружить ведущий глаз и ведущее ухо, ведущую половину носа и языка. Ведущим глазом у 62 процентов людей бывает правый. Если он слегка слепнет и человек начинает чаще пользоваться другим глазом, ведущий глаз не теряет лидерства. У большинства людей на левой половине языка больше вкусовых сосочков, и она более чувствительна к вкусовым раздражителям, чем правая. По чувствительности к обонятельным раздражителям ведущей также является левая половина носа. Предполагают, что вся обонятельная информация анализируется правым полушарием, а левое полушарие совершенно не интересуется запахами.

Мы на ощупь легко узнаем знакомые предметы. Даже случайное прикосновение может многое о них рассказать. У правшей по осязательным талантам ведущей является левая рука. Ее показания более надежны. Левая рука точнее определяет температуру предмета, а в его весе лучше разбирается правая рука. Асимметрия тактильных способностей возникает уже у детей. Ее удалось обнаружить даже у шестилетних мальчишек.

В общем, какую бы функцию симметрично устроенных органов ни подвергнуть изучению, мы везде обнаружим неравноценность правой и левой половин нашего тела. В итоге приходится признать, что функциональная асимметрия является универсальнейшим правилом, из которого почти нет исключений. Она сопровождается хотя и значительно менее выраженной, но все же достаточно отчетливой асимметрией в строении нашего тела. У правшей правая рука чуть-чуть длиннее, чем левая, а ногтевое ложе большого пальца длиннее и шире, чем на левой руке. Нос у правшей отклоняется вправо, а у левшей – влево, завиток волос на голове у правши закручен по часовой стрелке, а на макушке у левшей в противоположную сторону. Направление завитка кажется совершеннейшим пустяком, но почему-то с этой особенностью нашей шевелюры связано так много различных суеверий.

Таким образом, большинство функций человеческого тела выражено асимметрично, а это неоспоримо свидетельствует о том, что и функции мозга, в свою очередь, тоже распределены между полушариями неравномерно. Иными словами, человек – существо на редкость кособокое. Особенно отчетливо выражена асимметрия высших психических функций. Их изучение является самой сложной и самой важной задачей из всего того, чем когда-либо приходилось заниматься ученым.

Левый марш

Дирижер

Так кончается одно из известных и любимых стихотворений выдающегося советского поэта Владимира Маяковского «Левый марш». По аналогии с этим труды по изучению психических функций человеческого мозга, издававшиеся за последние 80–100 лет, следовало бы назвать «Левым гимном».

Действительно, история изучения высших психических функций мозга – это восторженный гимн левому полушарию. В процессе эволюции оно претерпело наиболее существенное прогрессивное развитие, взяв на себя чрезвычайно важные, чисто человеческие функции. Наиболее заметные процессы психической деятельности, наша речь, наши мысли, облеченные в слова, шагают под звуки «левого марша». Это все, что еще сравнительно недавно знали врачи о работе левого полушария и об организации у человека речевых процессов.

Больные с расстройствами речи вызывали у них серьезные недоумения. Неясен был механизм патологического процесса, который лишал больного самого важного, чисто человеческого навыка – умения говорить. Чтобы понять сущность речевых расстройств, необходимо сначала познакомиться с чисто внешней стороной человеческого общения.

С акустической точки зрения звуки нашей речи – это или шумы (согласные), или тоны (гласные). Между отдельными речевыми звуками нет определенных границ. Если не прибегать к помощи нашего изощренного речевого слуха, то оказывается, что чисто физическими методами чрезвычайно трудно установить границу между звуками у, о, а, е, или шумами п и б, с и з, г и к, в и ф. Однако, чтобы понимать речь, как раз и необходимо умение четко отличать один звук от другого. Затруднения в опознании тонов сделало бы невозможным различать такие слова, как бук, бок, бак, бек; жор, жар, жир или бур, бор, бар.

Звуковой строй любого языка состоит из подобных противопоставлений, в которых различие лишь в одном фонематическом признаке меняет смысл произносимого слова. В русском языке в качестве различительных используются такие правила, как ударность или безударность: замок – замок, звонкость или глухость, умение увидеть разницу между звонкими б и д, глухими звуками п и т; дочка – точка; код – кот; бот – пот. Наконец, мягкость или твердость: мел – мель, тол – толь.

В каждом языке своя система признаков. То, что в русском языке является важным, для представителей других языковых групп остается несущественным и не меняет смысла слова. Для немцев различительным признаком является длина звука (Satt – Saat, Stadt – Staat), для англичан – фрикативность (vine – wine), для французов – открытость гласных (lе – les – laid).

Маленькие дети учатся не только говорить, то есть производить речевые звуки, но и воспринимать их. Эти два процесса так тесно переплетены, что один без другого полноценно выполняться не может. Каждое слово ребенок должен обязательно повторить, одновременно анализируя и сопоставляя звуки речи и двигательные реакции языка, гортани, голосовых связок, возникающие при произнесении данного слова. В нашем мозгу отдельные фонемы и целые слова хранятся в виде их двигательных и звуковых копий, но двигательные образы фонем для нас важнее звуковых.

Людям, пользующимся буквенной системой письма, независимо от того, на каком языке они говорят, нетрудно убедиться в чрезвычайной важности «двигательных» образов слов. Это может почувствовать каждый. Попробуйте написать новое, совершенно незнакомое и трудное слово, только что услышанное по радио. Вы, безусловно, заметите, что язык слегка шевелится, молча проговаривая то, что предстояло написать. Голосовые связки и мышцы гортани в этот момент тоже движутся, только это нами не осознается. Сложная задача потребовала усилить анализ, потому и возникла двигательная реакция речевых органов чуть ли не в полном объеме.