Страница 49 из 62
Утром 29 марта матросы заметили у полыньи медведя. Приблизившись к месту, где собаки атаковали медведицу с взрослым медвежонком и заметив, что они вдвоем сильно портят собак, я решил прикончить мамашу поскорей. Шагах в тридцати — лег на снег и, держа голову зверя на прицеле, стал выжидать удобной минуты. Скоро медведица присела и, сильно нагнув голову, приготовилась к прыжку. Собаки разбежались. После моего выстрела медведица прыгнула, упала, но скоро поднялась и побежала. В том месте, откуда она сделала прыжок, лежал Ободрыш, одна из лучших собак: пуля, пронзившая шею медведицы, задела его. Я не мог видеть несчастного — во время выстрела он находился за медведицей. Добив раненую, я направился к Ободрышу — он был мертв.
Медвежонка, отбивавшегося не хуже взрослого, мы взяли живьем. В тот же день я убил еще медведицу, замеченную Визе во время съемки. Ее медвежонка загрыз кровожадный Варнак.
С тридцатого марта погода резко изменились. После пяти месяцев стужи с постоянными северными ветрами вдруг потянуло теплом с юго-запада. Мы готовы были поклясться, что температура не ниже нуля — так резка была перемена. На самом деле оказалось -13 °C. 3 апреля оттепель дошла до -4 °C.
Наконец настало время оттаять моим художественным склонностям. Уходя на работу, я каждый день видел, как оживала палуба «Фоки». Больные, поправляясь, принимались за легкую работу, сгребали с палубы снег, бродили к полынье или играли с медвежатами, — в это время было шесть: Полынья, Торос, Васька, Нансен, Джексон и Балда. Последний — годовалый медвежонок — свое неблагозвучное имя получил от матросов, — они сомневались в умственных способностях Балды: при поимке Инютин хватил его доской по лбу, «чтоб оглушить». Этот — настоящий зверь, сидит на толстой цепи. Собаки к нему не подходят, а люди — только с крепкой палкой.
После нескольких недель тепла полынья в бухте Тихой сильно расширилась. В начале апреля мы впервые застрелили нескольких «люммов» (Uria arra) [95]. Эти важные птицы прилетели еще в конце марта, но не удавались убить ни одной: они держались на высоких уступах Рубини-Рока. Тогда же показались слоновокостные чайки, а неделю спустя мы увидали глупышей.
С половины до конца апреля Визе делал подробную съемку о. Хукера и островов к северо-востоку от него. Он нашел много неправильностей в расположении этих островов на карте, — расхождение тем более удивительное, что экспедиция Циглера, описывавшая острова, зимовала поблизости; эти острова — окрестности ее зимовки. Визе нашел даже становище экспедиции. Все три дощатых дома сохранились вполне хорошо. Наш географ не мог проникнуть внутрь построек: они наполнены снегом почти до верха. Во время путешествия Визе убил медведя [96].
Начиная со второй половины апреля бухта Тихая подверглась нашествию медведей.
Первый появился 21 апреля. Я писал этюд у полыньи в километре от корабля. Этот — не походил на труса! Гоня перед собой Пирата и Разбойника, бродяга, не удостаивая их взглядом, держал прямо на меня. Не доходя шагов двести, он остановился и стал тщательно принюхиваться. В подтверждение старой «Фокинской» приметы со мной не оказалось винтовки, чтоб сразу же отбить охоту мешать художникам, — уходя с корабля, я взял дробовое ружье — на люммов, летавших с полыньи к Рубини-Року. В патронташе лежали две пули для гладкоствольного ружья. Я попробовал выстрелить, но очевидно расстояние было слишком велико для круглой пули. Медведь, не удостоив взглядом фонтанчика, взброшенного ею, побрел к полынье и бросился в воду. Считая, что противник сыт и меня оставит в покое, я принялся за работу и скоро забыл о случившейся помехе.
Прошло с полчаса. Заканчивая этюд, я случайно оглянулся, и увидел того же медведя на старом месте. Снова выстрелил в него и снова пуля не долетела; но на этот раз медведь не ушел, а стал приближаться, осторожно заходя на ветер.
Я понял: работы мне не кончить. Художник осаждаем по всем правилам медвежьей стратегии. Около «Фоки» копошились люди. Сначала никто не обращал внимания ни на выстрелы, ни на самого меня. Однако, когда медведь, совершая обходное движение, вышел на фон Рубини-Рока, на «Фоке» заволновались. Через полчаса подбежал Павлов. Впопыхах он захватил вместо моей — винтовку Седова, которую я ни разу не держал в руках. Медведь, завидя людей, повернул к полынье и поплыл на ледяное поле в средине ее. Мы рассмотрели в бинокль, что зверь на редкость велик.
Охота началась в шесть часов вечера. Только во втором часу, когда я был мокр с ног до головы, а Павлова и до крайности продрогшего Пустотного сменил Инютин, собаки загнали медведя на вершину стометрового откоса на острове Скотт-Кельти. Под конец охота приобрела опасный характер. Матерый, хладнокровно разгонявший собак, зверь залег под лавиной вверху откоса и лениво шипел. Взобраться на крутой откос, не имея хороших когтей, — сложное дело. Около часа мы рыли ступеньку за ступенькой в оледенелом снегу. Прочно утвердившись шагах в тридцати от медведя, я выстрелил в голову. Потом оказалось: пуля, пробив скулу, не задела мозга. После выстрела подумалось: «с чужим ружьем плохая охота!» Положение было таково: на крутом и скользком склоне два охотника с одним ружьем, над головой у них легко раненный медведь приготовился к прыжку. В обойме ружья последний патрон, а — хуже всего — выстрелянная гильза застряла. Выручили собаки. Разбойник тотчас после выстрела вцепился в шею. Медведь отряхнулся. Разбойник полетел вниз кувырком, но прыжок был задержан. Мы поняли: останься мы тут же, медведь неминуемо сбросит нас вниз, даже в случае, если следующий выстрел будет смертельным. Отошли в сторону на несколько метров и встали за низкой скалой, высунувшейся из снега. Оттуда я послал последнюю пулю. Попал удачно — в ухо. Зверь стремительно полетел вниз, ударился с размаху о скалу, за которой мы прятались, взметнул тучу снега и, крутясь, как ком снега, рухнул дальше без задержки. Мы спустились. Медведь был жив; бессознательными движениями он задевал собак. Охоту пришлось окончить при помощи ножа.
Добыча стоила восьмичасовой погони — огромнейший самец: от носа до хвоста 2 метра 60 сантиметров.
Следующий медведь подошел к самому судну ранним утром через день. Лебедев сильно ранил его. Выбежав в одном белье, я одним выстрелом прикончил посетителя. В то же время другой бродил у полыньи. Пока я одевался, за ним погнался Кушаков. Этот — спасся в полынье.
Двадцать пятого апреля, только что закончив свою работу, я заметил у полыньи медведицу с взрослым медвежонком. Приблизившись шагов на полтораста, я лег на лед и стал наблюдать. Медведица учила медвежонка нырянию. На бегу она оглядывалась, звала детеныша, скрывалась в туче радужных брызг, вылезала и подталкивала непонятливого ученика. В разгар упражнений мамаша заметила меня и повела питомца в сторону проливов. Я отпустил семейство без выстрела. Мяса у нас достаточно.
День был солнечный, с тишиной и миром. Павлов видел с горы всю сцену и потом за обедом разглагольствовал:
— Прелестный день, солнышко греет, блестит вода и видать, как скотинка пасется.
В ночь на 28 апреля во втором часу я вышел на палубу и не сразу заметил, что меня пристально рассматривает Михайло Иванович, розовый от низких солнечных лучей. Я тихонько попятился и скользнул за дверь, торопливо накинул пиджак и, натянув сапоги, вышел с ружьем. Медведя уже спугнул Пират. Вскоре медведь устыдился своей трусости и стал гоняться за Пиратом. Я прервал эту охоту выстрелом. Мне казалось, я сделал промах, — медведь продолжал гнаться за собакой. Пробежав десятка четыре метров, он вдруг свалился, как подрезанный, не пошевельнув ни одним членом. Пуля пробила сердце. Через полчаса увидали еще двух медведей, плававших на льдине. Шагах в пятистах мы открыли стрельбу и тяжело ранили обоих. Кушаков с Пустотным добили одного, другой уплыл на льдину, окруженную со всех сторон шугой, и там издох.
95
Всех Uria, живущих в южной части Ледовитого океана, поморы и мезенцы называют гагарками. Среди нас само собой привилось для кайр Брюнниха английское название «люммы» или «люмсы». Я оставил в книге это название, тем более что оно звукоподражательно.
96
За недостатком места я не могу более подробно остановиться на санных путешествиях Визе и его тщательном и точном описании группы островов вблизи нашей зимовки к востоку от о. Хукера. Точно так же из-за технических причин временного характера нельзя приложить здесь картографических работ нашей экспедиции на Земле Франца-Иосифа. Более подробные описания санных путешествий В. Ю. Визе на Земле Франца-Иосифа напечатаны в «Известиях архангельского общества изучения русского севера» за 1918 год, март-июль, №№ 3, 4, 5, 6 и 7 (статья В. Ю. Визе «Год на Земле Франца-Иосифа»).