Очень не просто

— Никто и не оспаривает положение вашего внука.

Король постарался сгладить ситуацию.

— Уважаемый Торрин, не могли бы мы через вас провести переговоры с кланами?

— Арчиб, я понимаю ваше положение, но кланы никогда не пойдут на территориальные уступки, об этом не может быть и речи.

Король поморщился от такой прямолинейности орка, но выбирать не приходилось — без союзника независимость Либерии не сохранить.

— Ну, что вы! Я и не собирался говорить об этом!

Все сделали вид, что поверили Арчибу — монарху надо было "сохранить лицо".

— В случае нападения на Либерию некоей третьей стороны, можем ли мы рассчитывать на военную помощь кланов?

Никто из присутствующих не сомневался в том, кто из соседних стран станет этой "третьей стороной".

Шаман помолчал, потом совершенно неожиданно сказал.

— Анатти, детка, встань, пожалуйста, перед нами.

Девушка изумилась такой просьбе, но потом встала посреди комнаты и вопросительно посмотрела на орка. Торрин сосредоточился, затем ментально попросил внука.

"Эчеррин, посмотри на девочку, с людьми у тебя лучше получается".

Внук сразу же утвердительно кивнул. Шаман с довольным видом произнес.

— Не будем пока беспокоить Совет кланов, у нас есть к вам другое предложение.

Люди замерли, с надеждой слушая орка.

— Мы с внуком предлагаем объединить Брук и Либерию в единое государство. А залогом длительных дружеских отношений станет брак одного из сыновей Эчеррина и вашей, Арчиб, внучки.

Анатти вскрикнула и закрыла лицо ладонями, Максум встал рядом с ней и обнял, что-то успокоительно шепча.

Королева от неожиданного известия допустила бестактность и спросила.

— Дети, когда же вы успели?

Максум обернулся и укоризненно сказал.

— Ну, мама!

Глава 37 

Я стоял на дворцовой площади и смотрел на длинные ряды лежащих на камнях брусчатки тел. Сотни погибших от рук мятежников требовали моего внимания — некоторые тела были так изуродованы или вообще были найдены лишь частично, так что только маг Эль мог определить их родство и выяснить имя. А магов Эль в Либерии официально не осталось, если и скрывались где-то эти приспешники эльфов, то сообщить об этом скорбящим родственникам погибших не потрудились. И теперь все тягостные обязанности достойного погребения и поиск наследников легли на мои плечи — я просто не мог отказать людям в такой малости.

— Эльчеор, ты готов?

Максум стоял рядом со мной, он должен был показать всем вокруг, что монархи поддерживают шамана и утвердят найденных наследников в их правах. А работы было много — около тридцати семейных владений остались без законных хозяев, более десятка титулов нуждались в утверждении на основании ближайшего кровного родства. Проблема была в том, что маги Че прекрасно отслеживали семейные связи, но только в том случае, если якорь (человек, для которого искали связь) был жив. А тут у нас целая площадь покойников — поэтому и понадобились мои услуги. Конечно, орки тоже могли вызвать дух покойного и спросить про бастардов или дальних родичей. Но шаманы предпочитали иметь дело с орочьими духами, да и люди не хотели полагаться в таком важном деле, как наследование титулов и земель, на чужаков. А я свой — почти человек и племянник короля.

Если вчера народ с азартом гонялся за последними выжившими мятежниками и лихо праздновал победу короля, то сегодня наступило горькое похмелье — считали раненых и погибших. Я уже всякого навидался, но искать родственников частей тела было тяжело, так как духи умерших стояли рядом и давили на меня своими криками, требованием и плачем. Пятерка моих орков старалась держаться ко мне как можно ближе, все обвешанные амулетами для защиты от потусторонних сил, но это мало помогало, так как я все время обращался к силе, а это привлекало духов. Дед сказал мне, что придется ставить ловушки для призраков и чистить весь дворец, иначе жить здесь будет просто невозможно.

Вот и стою теперь на площади и веду разговоры на две стороны — с живыми и мертвыми, и все чем-то недовольны и требуют невозможного. Правда, польза нашлась от присутствия душ рядом с телами — уже пару раз они указывали на собственных убийц, ухитрившихся вовремя покинуть дворец и примкнуть к ополчению.

Любопытствующих и скорбящих родственников пришлось выставить за ограду, так как все эти бросания на тело с плачем и завываниями сильно меня отвлекали. А тут еще и комментарии душ, типа "с чего это она так рыдает, если всю жизнь ненавидела?" или "если он женится на своей любовнице, то я вернусь и убью обоих". Души вообще оказались на удивление болтливы и открывали то, что так тщательно скрывали при жизни — кто с кем кому изменял меня не интересовало, а вот некоторые подробности заговора и политических интриг оказались весьма познавательны. Рядом с нами стояли писцы, пара следователей и военных специалистов, которые внимательно выслушивали все, что я повторял за духами умерших и задавали уточняющие вопросы.

Постепенно мы обошли почти всю площадь, пару раз прерываясь, для того чтобы умыться и перекусить, я от напряжения и шума вокруг устал так, что почти перестал слушать то, что говорили мне духи. Если в столицу успели прибыть родственники, то опознанные тела забирали, но десятки трупов остались на месте, а души утверждали, что родня слишком далеко или вообще никого нет. Наконец, живые оставили меня в покое — следователи и чиновники по наследственным вопросам ушли, выполнив свой служебный долг, принца давно уже увели для занятия государственными делами, а я остался один.

Почти.

Три десятка духов, озабоченных своим посмертием, кружились вокруг меня, требуя принять меры по розыску своих неких отдаленных родственников или достойному погребению собственных тел. Телохранители с недовольством косились на расшумевшихся духов, но приказа проводить обряд изгнания им никто пока давал. Короткий зимний день заканчивался, и от перспективы провести ночь в утешении бесхозных духов, я совсем было приуныл, но тут пришел дед.

— Эчеррин, что ты так долго возишься? Если бы мы после кровопролитных сражений тратили столько времени на упокоение душ, то шаманы бы жили на полях старых битв.

— А что делать? Я не могу их оставить без внимания, так как они быстро потеряют память и начнут пакостить всем вокруг.

Надо сказать, что дед учил меня шаманским тонкостям, и помимо погоды, поиска источников воды и других важных дел, много времени уделял методикам работы с духами. Люди боялись своих умерших, и если бесприютная душа никак не уходила на перерождение и начинала беспокоить живых, то жрецы или маги старались изгнать духа или уничтожить. У орков же было принято уважать любые проявления потусторонних сил, шаман старался узнать желания духа и по возможности их выполнить, а если это был кто-то из предков, то с ним советовались по всем важным вопросам. Бывало, что души забывали себя, теряли разум и становились опасны для детей или слабых орков, так как тянули из них силы. В таком случае шаманы ставили защиту на дом или конкретную личность, но духов не уничтожали, боясь повредить их возможному перерождению.

— Нашел проблему! — Торрин указал на бойцов, маячивших неподалеку и следивших за нашей безопасностью. — Прикажи вырубить десяток деревьев и сложить погребальные костры.

— Где? До людских кладбищ слишком далеко, души могут остаться здесь, на месте смерти.

Дед покачал головой и сказал.

— Чем тебя площадь не устраивает? Здесь и проведете обряд прощания с умершими, сожжете тела и души спокойно уйдут.

Мысль неплохая — разом решить кучу проблем, упокоить духов, некоторые из них еще не успели сообразить, что умерли и перепугали главного повара до седых волос, явившись на кухню и потребовав завтрак. С другой стороны — как костры у дворца воспримут жители столицы и так напуганные мятежом и гибелью свадебных гостей?

— Ты слишком много думаешь про то, какое впечатление произведет на окружающих тот или иной твой поступок. — Торрин не удержался и опять стал меня "учить жить", как он это называл. — Запомни, главным должно быть твое отношение к собственным поступкам, чужое мнение надо принять к сведению и этого достаточно. Выслушай всех, а поступай так, как считаешь нужным.