Очень не просто

Что же здесь не так? Чудес ведь не бывает — если организм не может усвоить лечебную энергию, значит, что-то достаточно мощное препятствует ему в этом. Но что? Я никак не мог понять истинное назначение зелёного тумана, клубившегося в теле больного, а без понимания причин — лечение невозможно, к тому же я подозревал, что источник заразы именно в летней эпидемии, просто мужчины могли дольше сопротивляться болезни. Значит, если смогу помочь человеку, то смогу и понять принцип лечения любой эльфийской заразы.

В помещении нас собралась большая компания — Гонор с людьми, моя охрана, около десятка самых опытных в лечении шаманов и мы с Торрином. Специалистов более чем достаточно для решения множества проблем, но нам не хватало сущей мелочи — понимания истинной причины происходящего. И здесь надежда была только на мою чувствительность ко всем видам магии.

Я сел на ковёр около больного, зарыл глаза и сосредоточился — надо более пристально посмотреть движение мелких силовых потоков у человека внутри, чтобы понять, почему он жив до сих пор. Ого! Вот оно что! На груди у него лежал маленький вышитый мешочек, в магическом зрении выглядящий как огонёк ослепительно белого цвета, напомнивший мне свет тройной силы в долине. Неужели кто-то самостоятельно научился делать защитные комплексные амулеты?

— Что это? — Я пальцем указал на заинтересовавший меня предмет. — Откуда эта вещь у него?

— Где? Что вы имеете в виду? — Братья синхронно наклонились посмотреть, что же меня так заинтересовало, и Свят пояснил. — Так это мамина намоленная ладанка, она всем нам по такой же дала и сказала, что они сберегут нас от всех напастей. А что?

— Только благодаря ей, ваш брат ещё жив.

Надо же, я подозревал сильного мага, а это мать отмолила сына у смерти. Повезло парню, ладно, пора продолжать осмотр. Так, что у нас здесь — кожа практически не подаёт признаков жизни, так что неудивительно, что раны не смогли зарубцеваться, в таком состоянии это просто невозможно. Мышцы рук и ног не в лучшем состоянии — кровь по ним пробивается с большим трудом, такое впечатление, что у несчастного судорога пережала все кровеносные сосуды. Так, а что это? Маленькие искорки силы Че, появляясь в мозгу, бежали по тонким ниточкам в разные части тела, но встречаясь с зелёным туманом, останавливались и тихо гасли. Получается, что эльфийская магия постепенно подчиняла себе тело, зачем? Ведь органы, занятые туманом постепенно отмирали, какой смысл владеть и иметь возможность управлять мёртвым телом.

Мёртвым телом! Какой я дурак! Это же надо быть таким наивным идиотом и не понять очевидного! Управление мёртвым телом! Я вспомнил лес в Чедане, где эльфийские зомби загрызли половину отряда Оррина и представил, что все погибшие в эпидемию встанут и пойдут в клановые земли! Если это произойдёт, то оркам конец!

Боги! За что нам всё это!

Мои орки услышали все выводы по нашей связи и схватились за оружие, дед тоже понял, потому что почернел лицом и схватился за сердце.

— Что? Что случилось? — Видя нас, шаманы забеспокоились и подошли к нам ближе. — Стоит ли так переживать, даже если этот человек умрет?

— Причём тут человек? Плевать мне на него! — От охватившей меня злобы я почти шипел, как змея. — Скажите мне, многоуважаемые шаманы, кто из вас принимал активное участие в боевых действиях летом?

Шаманы переглянулись (а здесь были только матёрые и пожилые орки) и все кивнули, подтверждая своё присутствие на поле боя, да и не могли сильные маги остаться в стороне. Я стал осматривать каждого из них, даже по примеру деда обнюхал нескольких на всякий случай — нам повезло, ни в ком из них этой заразы не было. Теперь я принялся за людей, от них удача отвернулась — один из братьев, Свит, имел большое зелёное пятно до локтя.

— У тебя в последнее время с рукой не было проблем? — Человек смотрел на меня с откровенным страхом, видимо, выражение моего лица не обещало ему ничего хорошего. — Поранил, ударил обо что-то?

— Да не было ничего такого. — Человек неуверенно оглянулся на Гонора, тот ободряюще кивнул, и Свит уже более уверенным голосом продолжил. — Только неметь стала по ночам или когда замёрзну, да поцарапал слегка, когда Света от того ненормального отбивали. Так, чиркнул по пальцу чуть-чуть, когда чужой нож от крови вытирал.

Вот, вот оно! Для того, чтобы прицепиться, заразе необходимо попасть внутрь организма. Значит, перед эпидемией всем людям что-то дали, скорее всего, съесть или выпить, потому что жрецам и храмовникам Эль никто не позволил бы царапать женщин и младенцев. Но какие же они сволочи! Им оказалось мало убить такое количество народа, но, если мои предположения верны, то и лишить их всех нормального посмертия и возрождения в другом теле.

Но что это я? Вполне может быть, что моя гипотеза не найдёт практического подтверждения, а я готов удариться в панику. Надо просто послать несколько орков к местам боёв на клановых землях с просьбой привезти пару людских трупов. Орочьих тел не могло быть по определению, потому что в кланах существовал жёсткий контроль за тем, чтобы все умершие были преданы огню в обязательном порядке. Даже если кто-то погибал на чужбине или в одиночестве в степи, родственники делали всё возможное и невозможное, чтобы получить тело и провести похоронный обряд. Но сильно сомневаюсь, что во время военных действий кто-то занимался людскими телами, скорее всего, их собрали, свалили в общую яму и закопали. Так что материала для исследований можно было найти предостаточно.

Наррин, глава моих орков, согласно кивнул и вышел отдать необходимые распоряжения, значит, к вечеру мы будем уже знать, кого бояться — мёртвых или живых. А пока есть время, пора заняться и нашей загадочной эльфийкой. Девчонку я нашёл в соседнем здании, мои орки ухитрились запихнуть её в единственный в городе подвал, так что наша гостья сидела в одиночестве и полной темноте, пришлось принести несколько факелов, чтобы при беседе видеть друг друга. Сначала я думал вывести её наверх, но потом оставил всё как есть — при неудачном стечении обстоятельств, разговора с пристрастием эльфийка могла и не пережить. Мне совершенно ни к чему смущать умы новых членов клана — орки очень трепетно относились к своим женщинам, это чувство частично переносилось и на весь прекрасный пол. Так что если ответы длинноухой не устроят нас с дедом, то ей не суждено будет покинуть этот подвал.

Может показаться, что я слишком жесток по отношению к этой девушке, ведь вполне может быть, что она совершенно ни в чём передо мной не виновата, но когда вопрос встал о тотальном уничтожении отдельных рас не до сантиментов. Наших женщин и детей, так же как и людских, никто из эльфов не жалел, так что совесть моя была совершенно спокойна. Тем временем к нам присоединился Торрин, и можно было начинать допрос.

— Кто ты такая и как оказалась в человеческом городе, тем более одна? Отстала от своего хозяина? — Это жалкое существо, только что размазывавшее слёзы по лицу, услышав мой вопрос, вдруг выпрямилось и попыталось на меня высокомерно взглянуть. — Что, любовник бросил тебя за ненадобностью?

— Какой любовник? Какой хозяин?! — От возмущения у девчушки задрожали губы. — Я из порядочной семьи, а не шлюха! Как вы смеете со мной так разговаривать!

Да, да, конечно, даже оказавшись в полном дерьме, эльфы имели дурную привычку отрицать очевидное — она не шлюха! А как назвать молодую (или давно не молодую, по этим дивным не разберёшь) девушку, от которой за какой-то проступок отказалась семья, и её отправили зарабатывать себе прощение в постель человеческого аристократа или купца, за которым длинноухим требовалось присмотреть. Кто она — непорочная невинность? Смешно! И ведь какую рожу скорчила — если бы не установил её принадлежность к эльфам сам, то наверняка поверил во все эти бредни. Ладно, разберёмся.

— Имя? К какому Дому принадлежала ранее, есть ли в роду маги? — Я решил не тратить время на глупые препирательства и узнать всё как можно скорее. — За кем тебе было поручено шпионить?