Киев

– Предупреждаю… – рыкнул в рупор главный монах, но его крик потонул во всеобщем реве.

Монах отбросил рупор назад и крикнул что-то себе за спину.

Рявкнули выстрелы, над головами притаившихся в стороне спутников засвистела картечь. Монахи били над головами разбушевавшихся людей, но этого оказалось достаточно, чтобы лезшие по стене смельчаки начали торопливо спрыгивать вниз. Впрочем, какой-то неугомонный тип добрался-таки до самого верха – и принялся победно отплясывать на вершине стены, поддерживаемый радостным воем толпы.

Его пляску оборвал выстрел. Книжник готов был поклясться: стреляли не монахи. Отчетливый хлопок прозвучал где-то в развалинах, за спинами семинариста и его спутников. На секунду замерев, недолгий победитель повалился назад, на головы замерших от ужаса людей.

Следом хлопнул еще один выстрел, другой. В толпе началась паника, перешедшая в давку. Люди, только что бившиеся за то, чтобы проникнуть за стену, с тем же рвением рвались теперь от нее прочь, еще более сдавливая зажатых в тисках несчастных. Кое-кто мгновенно сориентировался и воспользовался ситуацией по-своему.

– Украли!!! – истошно завопила какая-то женщина. – Мешок! Там же последняя еда!

– Выпустите меня отсюда – задыхаюсь!..

– Помогите! Человека затоптали!

Со всех сторон звучали проклятья, перекрытые новым истошным визгом: кого-то под шумок пырнули ножом. Вой ужаса подгонял и спрессовывал толпу у стены, а по ее краям началось паническое бегство.

Когда толпа рассеялась, у стены осталось лежать более десятка истерзанных тел. В покое они оставались недолго – те самые, кружившие вокруг тени метнулись в сторону «форта», превратившись в огромных многоножек и еще каких-то уродцев невообразимого вида. Все это скопище мутов жадно набросилось на тела, некоторые из них все еще содрогались, подавая признаки жизни. Послышался протяжный, полный боли стон – и смолк. Остались лишь хруст, треск да омерзительное чавканье. Вслед за мелкими падальщиками появились твари покрупнее и мигом разогнали конкурентов. Началась обычная драка за свежую плоть.

Монахи молча наблюдали за происходящим с высоты стены и даже не думали отгонять падальщиков. Оно и понятно – и боеприпасов жалко, да и трупы закапывать не придется. Видать, подобное случалось у переправы нередко, и трупоеды знали, что не останутся без обеда.

Не прошло и пяти минут, как на месте трагедии не осталось даже клочка одежды. Словно по команде падальщики прыснули во все стороны, оставив свободное пространство перед воротами, ведущими к переправе.

– Ну, вот, теперь пора! – решил Назар и поглядел на остальных. – Вперед, к воротам, – быстро! Надо успеть, пока эти бродяги не вернулись обратно… – Назар замолчал, недоуменно оглядываясь. – А где Книжник?

Он и сам не понял, как это произошло. Когда открыл глаза, в голове гудело, и вокруг была непроглядная темень. Пахло сыростью и мертвечиной, на лицо что-то капало.

– Зиг! – слабо позвал он. – Где это я?

– Нету здесь твоего дружка, – раздался голос, показавшийся неприятно знакомым.

Парень попытался было дернуться – но тело отказывалось слушаться. Похоже, его по голове стукнули. Потрогал – точно, на затылке вспухла приличная шишка. Машинально пошарил вокруг в поисках арбалета – и не нашел.

– Кто здесь? – сдавленно позвал он.

Вспыхнул свет фонаря, перед ним присел на корточки лысый толстяк с лицом, расплывающимся в улыбке. Игриво покачал фонарем перед изумленной физиономией Книжника, подмигнул ему.

– Пузырь?! – изумленно проговорил парень. Рука невольно опустилась на пояс, пытаясь нашарить рукоять пистолета. – Откуда ты здесь взялся?

– Это ищешь? – толстяк покачал у него перед носом хищным стволом «маузера». – Кстати, спасибо, что сохранил, а то я сильно по нему соскучился. А мне эта штука дорога как память…

– Хорош болтать, Пузырь! – прозвучал женский голос, и в свете фонаря возникло худощавое женское лицо, симпатичное, с правильными чертами, но с неприятным колким взглядом. – Давай сразу к делу.

– Так точно, полковник, к делу, – толстяк оскалился в своей обычной улыбке. – Думаю, наш малыш догадывается, о чем мы его спросить хотим. Догадываешься, да?

– Не особо, – соврал Книжник. Тут вопрос один, и к гадалке не ходи.

– Где «Дракон»? – жестко спросил Пузырь, и улыбка его застыла неприятной маской.

Происходящее казалось болезненным бредом, и тупая боль в затылке только подчеркивала ощущение. Вся эта компания словно вылезла из самой Преисподней, где, казалось, была оставлена навсегда. Говорят, человека всегда преследуют демоны, причем именно те, которых меньше всего ожидаешь и больше всего боишься. Суровые подземелья Балаклавы должны были навсегда поглотить эти порождения Последней Войны, но они появились там, где встреча с ними исключалась даже статистически. Они неспроста называли себя «призраками» – в глазах потрясенного семинариста таковыми они и казались.

Книжник хлопал воспаленными глазами и не спешил отвечать. Самое глупое, что можно сделать в данной ситуации, – пойти на поводу у бандитов. В последнюю встречу эта приятная компания настойчиво пыталась их прикончить, и нет никакого сомнения: прикончат, если он сразу выложит все, что их интересует.

– Я не знаю, – ляпнул он, не раздумывая.

Реакция последовала вполне ожидаемая. Только что добродушное лицо толстяка перекосило ненавистью, в лоб парню уткнулся холодный ствол.

– Не держи нас за идиотов! Мы отследили вас! Знаешь – маленький такой маячок на корпусе паровоза? А у меня – такой вот приборчик, – Пузырь показал увесистый железный «кирпич» цвета хаки. Система «ГЛОНАСС» называется!

– Так если у вас такие устройства есть – какие ко мне вопросы? – семинарист отчаянно тянул время, соображая, как выпутаться из опасной ситуации.

– Проблемка есть – половина спутников на орбите давно сдохла, точность координат понизилась. Так что не пудри нам мозги, а выкладывай – где состав?

Книжник поморщился, делая вид, что вспоминает, и проговорил:

– Я правда не помню. Киева я и без того не знаю, а тут еще вы мне по башке врезали. Как бы память вообще не отшибло…

– А давайте я восстановлю ему память?! – вперед вылез здоровенный детина с длинными, огненно-рыжими волосами. Глаза его были навыкате, лицо подергивалось от злобы.

– Бог мой… – пробормотал пленник. – Топор? Ты живой?! Но тебе же… Того… – книжник провел ребром ладони по горлу.

Перед глазами до сих пор стояла картина того поединка – когда Зигфрид молниеносным ударом меча снес этому негодяю голову. Он же сам видел, как катилась эта самая голова с забрызганной кровью рыжей шевелюрой![4] Это что же – опять какие-то «глюки»?

Топор зло рассмеялся, почесывая безобразный рубец, перечеркнувший шею. Похоже, не померещилось, и эта башка действительно была однажды отделена от мощного мускулистого туловища.

– Спасибо нашей кибермедицине, – усмехнулся Пузырь. – Ты даже не представляешь, на что способны военные медики у нас на Объекте. Что хочешь к чему хочешь пришьют. И если ты дальше будешь упорствовать, я устрою так, что тебе голову к заднице приштопают.

– Я бы на это посмотрел, – плотоядно оскалился Топор, продолжая поглаживать изуродованную шею. – Но еще больше я хочу поквитаться с твоим дружком. Как его – Зигфрид?

– А не боишься, что он тебе снова башку оттяпает? – не удержался Книжник. – И ваши медики тебя вместо тренажера используют, мастерство оттачивая?

Сказал и сжался, ожидая удара от рыжего убийцы. Однако тот лишь мелко рассмеялся и процедил:

– На этот раз его очередь с головой распрощаться. Я из нее себе кубок сделаю.

– А ты эстет! – заметила Кэт, все это время молча следившая за разговором. Перевела взгляд на Топора, – мы с Пузырем сейчас отойдем на минутку, а когда вернемся, то хотим услышать подробный рассказ: куда направляется ваша компания и где находится бронепоезд – со всеми подробностями. Так что у тебя есть время подумать, малыш. Используй свое время правильно. Топор, присмотри за ним.

4

Об этом читайте в романе Владислава Выставного «Кремль 2222. Севастополь».