Игры невидимок

Норлок вогнал меч в рыхлую землю, навалившись на него всем телом. Он всерьез опасался, что, сделав шаг, свалится рядом с мертвым чудовищем. Сил не осталось даже на то, чтобы поднять с травы второй меч, а нужно было как можно скорее добраться до леса, вряд ли белдхор обитал здесь один.

Кровь из прокушенной руки капала на землю, перед глазами плавали черные точки. Норлок тряхнул головой, нельзя было терять ни мгновения. Сколько он уже так простоял – минуту, две? Сульг подхватил с земли меч и бросился к лесу.

– Овражник! – крикнул он на ходу. – Собирай хворост! Живо!

Гном со всех ног кинулся в кусты и тут же вернулся, таща за собой большую сухую ветку.

– Быстрей, быстрей! – нетерпеливо подгонял норлок. Морщась от боли, он ломал сучья, ветки, потом торопливо вытряхнул из кармана огниво и развел костер.

– Это чудовище, которое ищешь? – Гном подтащил к костру охапку сучьев.

– Нет, – сквозь зубы проговорил Сульг. Он сорвал куртку и отбросил в сторону. – Это белдхор, просто животное. Тварь с ядовитыми зубами. Живет под землей, как крот. А охотится на поверхности. Только и всего.

Он закатал рукав рубахи и внимательно осмотрел рану.

Челюсти белдхора не раздробили кость, но ядовитые клыки, прокусившие руку, таили смертельную опасность.

Сульг вытянул из ножен зачарованный меч. Когда-то, очень давно, он был ранен и отравлен этим клинком, и чуть было не отправился в Долину Серой реки. И вот, все повторяется снова – яд и чары дракона, спасающие от смерти… Сульг осторожно пристроил лезвие над костром, так, чтобы пламя, неяркое в дневном свете, облизывало сталь. Зачарованный меч почуял огонь, норлок ощутил, как медленно пробуждается древняя магия, добела раскаляя длинное лезвие. По спине пробежали мурашки, и он стиснул зубы, набираясь решимости.

Или магический клинок, или смерть от яда бедлхора – времени на колебания не оставалось. Сульг оглянулся, собираясь с духом.

Овражник замер неподалеку, испуганными глазами разглядывая клинок.

Сульг протянул руку и осторожно вынул из огня рдеющий меч.

«Не кричать!» – приказал он самому себе и, не раздумывая больше, прижал раскаленную сталь к ране.

Овражник зажмурился и зажал ладонями уши.

Летнее небо, луг, золотое солнце, запах воды и мокрой травы, женщина полощет белье, маленький ребенок сидит на мостках, разглядывая рыбок, снующих возле дна серебряными искорками. Хочется поймать одну, дотянуться до самой красивой и пестрой, ведь они совсем рядом! Но вдруг все исчезает, кругом зеленоватая вода, пронизанная солнечными лучами, беззвучный крик, невозможность вздохнуть, бегущая к поверхности цепочка серебристых пузырей, рыбки, метнувшиеся врассыпную над мягким илистым дном. А потом резкий рывок вверх и снова небо, солнце, и вода, заполнившая легкие, хлынула изо рта и носа.

Сульг мотнул головой, приходя в себя. Холодный поток, обрушившийся в лицо, заставил за доли секунды вспомнить и пережить вновь давний детский страх. Прямо над собой он увидел огромные горестные глаза овражника.

– Еще? – с рук гнома срывались грязные капли. – Еще воды?

– Хватит, – с трудом проговорил норлок. Он медленно сел и стал ждать, пока мир вокруг перестанет вращаться.

Овражник с опаской оглянулся по сторонам, словно ожидая, что из-за кустов вот-вот выскочит чудовище пострашнее белдхора.

– Идем дальше?

Сульг поглядел на рану, прижженную каленым железом, и поморщился.

– Не сейчас. Завтра. Сегодня здесь будем. Только отойдем немного подальше.

Он с трудом поднялся на ноги.

– Иди вон туда, видишь? Где сосны, на краю обрыва. Там устроимся.

Подобрав куртку и меч, норлок направился к соснам. Овражник торопливо семенил впереди, то и дело оглядываясь на спутника.

– Иди, иди, – хмуро сказал Сульг. – По сторонам смотри. Держись подальше от полян. Забредешь туда – я тебя спасать не буду.

Прокушенная белдхором рука болела неимоверно, нечего было и думать, чтобы идти сегодня дальше… Возле сосен норлок бросил вещи в траву.

– Собирай хворост, надо разжечь костер. Когда будешь собирать дрова… Знаешь такое растение – зимник?

Овражник надолго задумался.

– Соображай быстрей! Ну? Толстый короткий стебель и круглые листья, не зеленые, а как будто инеем покрыты?

Гном обрадованно закивал головой:

– Знаю. Везде растет. Видел. Есть нельзя.

– Найди его и выкопай пару корней. Понял?

– Есть нельзя! – убедительным тоном повторил гном.

– Да, они несъедобны. Их надо испечь в золе и горячими прикладывать к ожогам. Боль снимают. Ясно?

– Хворост и корни? – пробормотал гном, оробев перед поставленной задачей. Делать сразу два дела было для него неимоверно трудно.

Сульг вздохнул, несообразительность овражника порядком раздражала.

– Ладно, собирай хворост. Зимник я сам найду. Гном мгновенно исчез.

Норлок, действуя здоровой рукой, наломал сухих веток кустарника, который рос почти на самом склоне обрыва, потом вынул нож и отправился разыскивать зимник: растение любило влажную почву и тень. Стараясь не обращать внимания на боль, он торопливо выискивал знакомые листья, круглые, серо-оливковые, точно присыпанные мукой. Овражник копошился неподалеку, его круглая голова с торчащими во все стороны грязными волосами то и дело мелькала среди невысоких кустов. После случая с гоблином и нападением белдхора гном старался не отходить далеко. Вскоре Сульг вырыл из рыхлой земли крупный корень зимника, отряхнул и огляделся. Одного корня было маловато, пришлось прочесать все кусты кругом, прежде чем норлок наткнулся на целые заросли зимника на склоне крутого обрыва, в густой тени колючего кустарника. На краю обрыва он помедлил, оглядывая местность: далеко внизу мчалась река, вскипая белыми бурунами вокруг камней, дальше, за узкой полосой берега и леса притаились Голодные земли.

Сульг стал спускаться, осторожно и медленно, стараясь не смотреть вниз, где шумела быстрая река. Добравшись до кустов, он выкопал ножом несколько корней, закинул на обрыв и потянулся за следующим стеблем. Наверху промелькнул овражник, он карабкался по склону, держа целую охапку сучьев и что-то жуя. Морщась от боли, Сульг выкопал еще один корень, бросил его на берег обрыва и убрал нож. Можно было возвращаться.

Маленький бурый кролик стрелой выскочил из кустов. От неожиданности Сульг отпрянул, с трудом удержав равновесие. Зверек быстрее молнии прошмыгнул под ногами и исчез среди деревьев.

– Чтоб тебя! – выругался норлок. Он ухватился здоровой рукой за торчавшие из земли корни кустов, мелкие камешки ползли под ногами все быстрее и быстрее, и внезапно с шумом сорвались вниз. Сульг замер, пережидая: при каждом движении камни под ногами будто оживали. Боль в руке пульсировала, перед глазами снова закружился целый рой черных мух. Наконец он сделал осторожный шаг, затем еще один. Камень, вырвавшийся из-под ноги, поскакал вниз, увлекая за собой другие. Пытаясь удержаться, Сульг ухватился за колючую ветку. Как долго она сможет выдерживать вес тела? Сульг бросил быстрый взгляд вниз – крутой каменистый склон сбегал прямо к реке. Если свалиться с обрыва, вряд ли удастся отделаться только переломанными костями… Ветка хрустнула и обломилась, почва выскользнула из-под ног. Ужас предстоящего падения холодом продрал по позвоночнику и стиснул сердце.

И в это мгновение чьи-то сильные пальцы сомкнулись на запястье, удерживая его на краю обрыва.

– Тебя приходится ждать, Великий норлок, – произнес незнакомый голос.

И прежде чем Сульг успел понять, что делает, он вцепился в чужую руку.

Овражник растер в деревянной миске испеченный корень, понюхал, попробовал и поморщился. Теплая бурая кашица с черными вкраплениями пахла мокрой землей да гниющими травами и оказалась, как он и предполагал, совершенно несъедобной. Гном спрыгнул с камня и направился к огню, возле которого сидели норлок и хозяин дома, странное существо, похожее на уродливого карлика с бурой бугристой кожей и крупной головой, с глазами круглыми, как у совы.