Игры невидимок

– Разве… я думала… нужно добраться до Серого Замка? – робко спросила девушка и тут же прикусила язык. Однако Сульг не рассердился.

– Дороги на Доршату взяты под охрану, – коротко сказал он, отвлекаясь от своих мыслей.

– Я слышала, что в Брере ищут вира, обернувшегося… – Румита поколебалась немного. – Но ты же не…

– Вира, обернувшегося мной, уже убили, – неохотно сказал норлок. – Я это видел.

– Убили? Вчера вечером, возле базара, болтали, что этот вир исчез…

Она задумалась на мгновение, потом, поколебавшись, заговорила снова.

– Но… А кого же тогда ищут солдаты? Тебя? – спросила она, и карие глаза ее стали круглыми. – Они думают, что ты и есть этот вир?!

Норлок промолчал.

– Не может быть! Разве кто-то посмеет… Но если ты скажешь… объяснишь, что ты – это ты, а не вир?

– Кому? – устало поинтересовался Сульг. – Патрулям Белого Дворца? Они убьют меня, а потом сообщат в Серый Замок, что расправились с виром, принявшим мою личину. Понятное дело, потом сильно огорчатся, когда узнают, что убили не вира, а норлока, казнят пару стражников, замешанных в убийстве, да мне-то от этого не легче будет…

– Но сообщить норлокам…

– В Брере их нет, ты должна это знать, раз жила там. В Сером Замке знают, что я в Акриме, и не скоро спохватятся. В Акриме знают, что я уехал в Доршату.

У него снова мелькнула мысль об Айши и Тальме, и он с досадой прикусил губу.

– А в Ратиле просто решат, что я передумал и заеду к ним в другой раз. Да… Кто-то хорошо был осведомлен о моих планах… – с досадой пробормотал он, погружаясь в раздумья.

– Но… – начала было Румита, однако, заметив недовольный взгляд норлока, прикусила язык.

– Я хотела спросить, зачем я тебе понадобилась, – торопливо сказала она. – Только и всего!

– Время скрасить за приятной беседой, – буркнул Сульг.

Долгое время Румита молчала, потом тихонько проговорила:

– Понимаю… Ищут-то тебя одного, а на фермерскую семью, что идет в свою деревню с ярмарки, внимания не обратят…

Норлок покосился на нее, но ничего не сказал.

Далеко на равнине, возле холма виднелось несколько маленьких домиков, в окошках уже светился огонь. Румита поглядела на них с надеждой, но норлок отрицательно мотнул головой:

– Нет. Заходить туда нельзя.

– Будем идти всю ночь? – испуганно спросила девушка.

– Переночуем где-нибудь.

Она оглянулась.

– А вдруг здесь виры? – Голос Румиты дрогнул. – Они теперь бродят в этих краях! Говорят, и на путников нападают! А если вир укусит человека…

Сульг с досадой вздохнул.

– Глупости. Виры никого не кусают, – неохотно сказал он. – Это все выдумки людей. Чем нелепее слухи, тем охотней вы им верите.

– Но так говорят! – Румита помолчала немного, потом любопытство взяло верх над страхом. – Это правда, что виры жили раньше в Доршате?

– Правда.

– А почему они ее покинули?

– Люди решили, что в Доршате вирам не место, – хмуро пояснил Сульг. – И норлокам, похоже, тоже…

Румита, заметив, как сдвинулись его брови, заторопилась:

– Конечно, это несправедливо, вы же пришли на земли Доршаты раньше людей. Но ведь люди ничего не имеют против норлоков, ну, чтобы они и дальше жили в Дор…

Сульг бросил на девушку косой взгляд.

– Это мы против вас пока что ничего не имеем, – отрезал он, и Румита тут же умолкла. Но идти молча по темной дороге ей было еще страшней, чем разговаривать с норлоком.

– Ты встречался с вирами?

– Да, – ответил Сульг после паузы. – Не очень часто. Они не любили чужих. Не доверяли им.

– И они были оборотнями?!

– Ну и что? – Норлок пожал плечами. – Кому от этого было плохо? Хватит, – сказал он, заметив, что девушка внова открыла рот. – Поговоришь в другой раз. Подробно расскажешь, какие кровожадные существа эти виры. А сейчас я собираюсь искать место для ночевки. Нужно устроиться так, чтобы не видно было с дороги. Места здесь не оживленные, но все же… не так уж далеко удалось отойти от Брера. Жаль, коня пришлось бросить в этом проклятом городишке! – пробормотал он с досадой.

– Бросить? Через неделю в Брере конная ярмарка, – торопливо говорила Румита, е опаской оглядываясь по сторонам: сумерки становились все непроглядней. – Много народу собирается… торговцы лошадьми, фермеры, караванщики. Покупают, продают…

– На нем тавро Серого Замка. Всякого, кто попытается продать коня с таким клеймом, повесят на городской стене.

Взгляд его скользил по обочине, выискивая подходящее место. Наконец он кивнул Румите, чтобы сворачивала с дороги.

На пригорке неподалеку от ручья норлок снял плащ и бросил под невысокой сосной.

– Поставь сюда тележку, – велел он. – Сегодня дальше уже не пойдем.

Румита оглянулась на пустынную дорогу, убегающую в темные холмы.

– Последнее время люди стараются не пускаться в путь в одиночку, – пробормотала она.

– Что так? – Сульг достал остатки хлеба, лепешки, завернутые в листья лопуха, и ворошил тряпье в тележке, пытаясь отыскать горшочек с медом.

– Из-за вир. – Румита настороженно обернулась, ей показалось, что в кустах кто-то прошмыгнул. – Поэтому все выезжают рано, чтобы добраться до постоялого двора засветло. А если нет, то стараются ехать большой компанией. Виры тогда боятся нападать.

Сульг с сомнением покачал головой. Он отошел к сосне, уселся на расстеленный плащ и задумался, медленно разворачивая завернутые в листья лепешки.

– Виры не нападают на людей, – произнес он наконец. – Никогда не слышал об этом.

– Может быть, – сказала Румита. Глаза ее блеснули: страх перед вирами пересилил в ней страх перед норлоком. – Может быть, сто или двести лет назад так и было, они не нападали! А сейчас совсем другое говорят! И кто его знает, почему они покинули Мглистый край?!

– Понятия не имею, – признался норлок, – Но нападать на кого-то… не похоже это на вир…

Он снова погрузился в раздумья, пытаясь разобраться в том, что происходит. Виры, почти полностью исчезнувшее племя магов-оборотней, бродили возле границ Мглистой земли, удерживаемые там силой чужой магии. Но агрессивности, присущей оборотням, у вир никогда не было и в помине…

Румита пристально смотрела на норлока.

Она очень хорошо помнила это лицо: жесткую линию губ, темные сдвинутые брови и хмурые серые глаза. Даже сейчас, год спустя, по спине бежали мурашки, стоило только вспомнить тот ужасный день, когда она оказалась в покоях Великого норлока и он смотрел на нее равнодушным ледяным взглядом.

А сейчас – можно ли верить его словам? Отпустит ли он ее живой? Что для него чужая жизнь?

Румита опустила глаза. Снова мелькнула в голове мысль: а что, если опередить? Убить первой? Девушка закусила губу, размышляя, потом тихонько вздохнула: ей еще не приходилось лишать кого-то жизни. Наверное, не так-то легко… Это не курицу зарезать… Нечего и пытаться!

Она переступила с ноги на ногу и раздосадовано дернула плечом.

Сульг бросил на нее проницательный взгляд.

– Ну, гадалка Румита, – произнес он, и девушка подняла удивленные глаза, ей показалось, что норлок улыбнулся. – Теперь, после того, как ты решила не убивать меня спящего, пожалуй, пора устраиваться на ночлег.

– А если ночью нападут виры? – Девушка испуганно посмотрела на темные кусты. – Или какая-нибудь нечисть? Спать под открытым небом – значит, притягивать к себе упырей. Это все знают. Или мертвецов. Ночью они вылазят из своих могил и…

– Каких еще упырей?! – с досадой отозвался Сульг, роясь в тележке. – Бояться надо живых, а не мертвых. А виры… ну, гадалка Румита, у тебя же есть оружие. Сможешь защититься в случае чего.

Румита онемела.

– Ты это о … О чем говоришь? О дорожном посохе? – Она бросила взгляд на посох, купленный в лавке старьевщика, он валялся возле тележки. – Я не очень-то умею с ним…

– Я говорю о ноже, о том самом, что ты прячешь на поясе с тех самых пор, как вышла из Брера, – невозмутимо произнес норлок. Он отыскал холщовую сумку и вытряхнул пару кремней.