Уходя – оглянись

В пути мы молчали. Хотелось найти слова, чтобы высказать Джорджу, как сильно я любила его, ценила его дружбу, как тоскливо мне будет без него. Но слова не шли, и набрякшее сердце заливалось кровью. Я страшно боялась, если открою рот, просто попрошу его развернуться и отвезти меня домой.

— Не входи туда, — сказала я, когда мы добрались до аэропорта. — Там трудно будет прощаться.

— Ладно. — Джордж вытащил мой чемодан из багажника и поставил на тележку. Распрямился, взглянул на меня, его челюсть закаменела. — Итак, на этом до свидания?

— Да. — Мой голос сел, я шагнула вперед и крепко прижалась к нему, зажмурив глаза и сдерживая предательские слезы, пока он обнимал меня последний раз. — Никогда не забуду тебя. Я же люблю тебя, очень, это просто…

Он прервал меня, прижав палец к губам:

— Понимаю, план.

Мы поцеловались, последний надрывный поцелуй, я отпрянула, чтобы не передумать.

— До свидания, Джордж, — вымолвила я и пошла своей дорогой.

Я уходила от волшебного шанса обрести счастье всей жизни, потому что страшилась своей огромной любви, той бездны чувств. Уходила от удивительного человека, который любил меня и заставлял смеяться, уходила от надежд на семью, улетала от единственного по-настоящему близкого мне места на земле. Я многие годы стерегла свой покой, не позволяя потенциальным обидчикам лезть в душу, но вот я расслабилась и разбила свое сердце.

Я не оборачивалась. Джордж, глядя мне в спину, не мог видеть моих слез. Я так долго собирала их в своей чаше, теперь они переливались через край и самовольно скатывались по щекам.

Все, что ни делается, к лучшему. Тысячу раз уже сказала. Я и правда рада, что теперь в Шофраре. Мне нравится работа. Громадная стройка, надо только гордиться, что меня призвали воплотить в жизнь такой объемный, сложный проект. Мне нравился здешний ослепительный пейзаж, жесткое солнце, пробирала живительная дрожь от завывания муэдзина.

Шофрар для меня край света, никогда еще не приходилось заезжать так далеко. Маленькое процветающее государство, не отрицающее западный образ жизни, так что женщине даровано послабление. Могу самостоятельно водить автомобиль и жить в одиночестве. Меня поселили в типовом домике заводской сборки в рабочем поселке. Жизнь вне работы строго регламентирована. В поселке клуб, на уикэнд можно выехать за территорию нашего лагеря к морю, попить пива в пляжном… э… баре. Это все.

Я там не единственная женщина-инженер, наши коллеги в подавляющем большинстве мужчины. У меня не было недостатка в предложениях порезвиться или даже поработать на пару. Однако я предпочла ездить на пикники в большой компании. Меня просто мутило при мысли, что кто-то, кроме Джорджа, прикоснется ко мне. Ужасно тосковала о нем до острой, тянущей боли.

Мне физически не хватало его, но поговорить с ним хотелось еще больше. Не хватало блеска его веселых глаз, когда он, бывало, разыгрывал меня, его лукавой улыбки, он манил и притягивал, наперекор разделявшему нас пространству. Я грезила, что по окончании рабочего дня приду домой и застану его там: ноги на столе и пьет пиво. Хотелось спорить и смеяться вместе с ним. Не хватало моего друга. Возлюбленного.

Зуммер телефона был сдержанно-прозаичным. Даже противно.

Но у меня есть карьера. Я свирепо закручивала гайки. Нельзя сложить одно с другим, рискуя получить «неуд» от жизни. Под настроение присаживалась на стул и поглядывала на телефон, подумывая: не позвонить ли ему, услышать его голос. В такие минуты пальцы обычно зависали над клавишами, если я работала с электронной почтой. Что бы ни случалось, первое, что приходило в голову, — поделиться новостью с Джорджем.

Я так и не связалась с ним. А что толку? Я сделала свой выбор. А Джордж наверняка уже познакомился с кем-то. Симпатичная, обожает «кантри», любит кататься на лошадях и обладает чувством юмора. Она не будет делать страшные глаза, глядя, как он потягивает ее пиво, спорить или настаивать на заграничной командировке. Он сказал, что любит меня, но как скоро утешится в разлуке?

На стройке выдался нелегкий денек. Зной был сокрушительный, песок и пыль скрипели на коже и зубах. Моя голова разбухла под взмокшей каской, та вдобавок вибрировала от рокота огромных механических землероек. В тот день все шло наперекосяк, и когда я добралась до своей казенной штаб-квартиры, хотелось только побыстрее забраться под прохладный душ и после этого неземного наслаждения повалиться в постель. Однако я поймала себя на мысли, что мне там будет неуютно. Безликий дом казался нежилым; всякий раз, когда я отворяла дверь и слушала тишину или стрекочущий кондиционер, чувство одиночества только усиливалось.

У дома стоял автомобиль. Темный и официальный. Я озадаченно поглядывала на него, пока парковалась в линеечку, бампер к бамперу. Оставив каску в пикапе, я выбралась из машины и, захлопывая дверцу, с любопытством глянула на шофера. Застыла. Светлые волосы, как у Джорджа, разворот плеч, как у Джорджа, и его промелькнувший взгляд, словно удар в мое сердце.

Он открыл дверцу машины, вышел. Гудрон на асфальте поплыл под моими ногами, голова закружилась. Конечно, это не Джордж.

Но это был он. Какой-то невероятно нервный, но Джордж. Он снял темные очки и посмотрел мне в лицо. Мое сердце, которое заглохло от первого удара, поспешило ожить.

— Джордж, — выдавила я. — Джордж.

— Привет, Фриз.

Я ни о чем уже не думала. Просто вошла в его объятия.

— Джордж. — Все, что я могла вымолвить, пока он крепко держал мое свихнувшееся тело.

Мы не поцеловались. Просто вцепились друг в друга, я вдыхала его волшебный запах, не могла поверить, что это наяву и он из плоти и крови.

— Джордж. Думала, уже никогда не увижу тебя.

— Соскучился по тебе, — продышал он мне в волосы. — Боже, как я соскучился по тебе.

Наконец я подняла лицо.

— Зачем ты приехал? Давай зайдем в дом. На улице очень жарко.

Я впустила его в благословенную прохладу. Ноги тряслись, поэтому, закрыв дверь, я сразу подперла ее спиной.

— Так зачем ты здесь?

Джордж помедлил с ответом. Окинул комнату взглядом, наверное, она показалась ему довольно убогой. У меня до сих пор не было настроения украсить голые стены на свой вкус.

— Как работается? — спросил он.

— Хорошо. Я довольна. — Это было правдой. — Как раз то, чего мне хотелось, Джордж.

— Я так и понял.

Кондиционер нарушал тишину стрекотанием.

— Как дела в Уэллерби? Все в порядке?

— Замечательно. Саффрон и Роули собираются пожениться следующим летом. Хотят, чтобы я был шафером, а ты почетной подружкой невесты.

— Не уверена, что справлюсь с еще одной свадьбой Саффрон!

— Она обещает, что все будет очень скромно в церкви в Уэллерби. Роули в экстазе, сама понимаешь.

— А Саффрон?

— Тоже счастлива. Никогда бы не подумал, но они вполне подошли друг другу.

— Роули будет боготворить ее и впредь, это как раз ее амплуа, быть обожаемой.

— Сладкая парочка, — сказал Джордж. — Я рад за них, конечно, но мне не хватало тебя. Так что нагрузился медом, сколько сил хватило, с тем и пожаловал.

Он подошел, взял меня за руки тепло и надежно и оттащил от двери.

— Слов нет, как я тосковал по тебе, Фриз.

— Мне тоже было тоскливо без тебя.

Сердце мое упало. Он приехал просить меня вернуться, а на это я смогу ответить только «нет». Не могу сейчас бросить работу. Набираюсь ценного опыта.

— Я не собираюсь просить тебя вернуться.

— М-м-м… Хорошо. — Сознаюсь, подчас я бываю очень противоречива, и моей первой реакцией было разочарование. Я старалась говорить независимым тоном. — Так зачем ты приехал?

— На собеседование.

— Собеседование? — Такого ответа я ожидала меньше всего.

— Прием на работу.

— А как же… поместье… конюшни…

— Конюшни никуда не денутся, за Мейбл Саффрон присмотрит. Семья, как понимаю, «простила» меня, они предложили деньги на обустройство реабилитационного центра, но мне не хочется брать. Лучше я сам подниму этот центр, а хорошие деньги заработаю здесь, если получу работу. И, скорее всего, работа от меня не убежит. Мне, возможно, не нужны их деньги, но ради налаживания личных отношений я выложусь. Гарри составил мне протекцию.