Страница 37 из 63
- Что? – недоуменно морщу лоб. – О моей истории?
- Да. О пожаре. Я ведь знаю, что мы с вами похожи, Эмеральд, - Сомерсет наливает себе еще вина и отпивает его, не отводя от меня глаз. Его губы дрогают от легкой улыбки.
Меня же пронзает холод. Эмброуз знает, что меня, как и его воскресили. Знает, что между нами существует связь. Но откуда? Я нервно сглатываю и закидываю ногу на ногу.
- Как видите, не всем повезло так же, как и вам. – С сарказмом протягиваю я. – Мне не представился шанс оставаться всегда молодой. Хотя, если честно, паршивая бы была у меня тогда история: четыре года – это не время для вечеринок и парней.
- Пожалуй, это и поражает меня, мисс Эберди. Мой эксперимент прошел успешно, а я так и не понял, почему именно.
Хмыкаю.
- Что значит, ваш эксперимент?
- То и значит. Я годы потратил на то, чтобы понять свою суть. Но это сложно, когда изучаешь самого себя. Мне же нужен был новый объект, научно-исследовательская работа со стороны. Я хотел заметить то, чего не замечал у себя, ведясь на поводу у субъективных оценок. Понимаете?
- Как-то не очень, мистер Эмброуз.
- Я не мог воспользоваться машинкой, пытался забрать ее множество раз, но всегда сталкивался с проблемами и препятствиями – с вашим отцом в том числе. Сколько же мне можно было ждать? И чего ждать? Если эксперимент не поддается воздействию снаружи, стоит организовать его изнутри. Машинка была далека для меня, но не для вашего рода. И мне просто осталось выбрать ведущие фигуры, распределить роли.
Живот сводит. Я крепко поджимаю губы, смотрю в безумные глаза и никак не могу поверить в то, что слышу. Нет, не может быть.
- Мой выбор пал на вас, мисс Эберди, ведь Колдер так любил свою дочь. Я наблюдал за вами много лет, изучал повадки, привычки. Я должен был знать о вас все, чтобы потом составить точный отчет.
- Значит, пожар устроили не для того, чтобы устранить противников?
- Это стало приятным бонусом. Но, в целом, да. Я искусственно создал ситуацию, а вам осталось отыграть свои роли. Правда, эксперимент мог провалиться, когда вы едва не сгорели заживо. Тогда мне пришлось вмешаться.
- Что?
- Я запомнил ваше лицо в тот момент, Эмеральд. Когда вы умирали. Знаете, вы ведь не плакали. Я вынес вас из дома и оставил на земле, а вы крепко за меня держались, молча задыхаясь. Это поразило меня, если признаться. Но главное, пожалуй, в том, что ваш отец, как я и предполагал, вернул вас к жизни. А вы…, - Сомерсет довольно ухмыляется, - вы не утеряли способность чувствовать. Да, действие пишущей машинки отразилось и на вас. В вас проснулась холодность и жестокость, равнодушие. Но вы излечились от безразличия.
- Какая жалость.
- Это прорыв, Эмеральд. Вы и есть мое лекарство. Но в чем секрет? Почему мое тело подверглось изменениям, почему мои эмоции исчезли, но не ваши?
- Вы плохо меня знаете. – Растерянно закрываю глаза. В груди громко стучит сердце. Я и не знала, как долго являлась лишь экспериментом сумасшедшего гения. Обиженного и покинутого мужчины. Я вновь смотрю на него, но почему-то больше не вижу красивого, галантного человека. Я вижу растерянного мальчишку, утратившего способность любить.
- А сейчас вы расстроены, - широко раскрыв глаза, шепчет Сомерсет. – Я не помню, как это. Что вы чувствуете, мисс Эберди?
- Разочарование.
- Поразительно.
- Нет, это довольно-таки паршиво, мистер Эмброуз. – Хочу подняться из-за стола, но вдруг ощущаю чью-то ладонь на своем плече. Кажется, это Тейгу Баз – личный охранник Сомерсета. Я недовольно скидываю его руку. – Не прикасайтесь ко мне, иначе я выбью из вас все ваше дерьмо, сударь.
- Эмеральд, вы никуда не уйдете. – Наконец, Сет берется за еду. Отрезает кусочек от омлета и медленно прожевывает его, разглядывая мое лицо. – Я не упущу возможность, а вы – мой ключ к излечению.
- Будете ставить на мне эксперименты? – смеюсь я. – А вы шутник, мистер Эмброуз.
- Но я не шучу. Я долго изучал людей. Изучал своих детей. Они ведь отличаются от всех: безэмоциональные, равнодушные, как я, но смертные, как каждый из вас. Проклятие отразилось и на них – сердца моих детей не бьются. Но они стареют, умирают…, разве это не поразительно, мисс Эберди?
- И сколько же родственников вы похоронили, Сомерсет?
- Много.
- И вас это не тронуло?
- Хотелось бы, но знаете, мне всегда было как-то все равно на тех, кто находится со мной рядом. Наверно, вам знакомо это ощущение.
Я не отвечаю. Наблюдаю за тем, как он ест, и думаю, что делать. Как мне выбраться отсюда? Я в ловушке. Черт. Лучше бы позволила им застрелить Шейлин. Она постоянно галдит и мешает мне расслабляться.
- Попробуйте омлет, - предлагает мужчина. Он кивает на мою нетронутую тарелку с едой и пожимает плечами. – Сколько я за вами наблюдаю, вы всегда отличались хорошим аппетитом. Что-то не так?
- Решила следить за своей фигурой.
- Вы отлично выглядите, Эмеральд. Придумайте другое оправдание.
- Ладно. Я ненавижу омлет.
- Опять лжете.
- Мне абсолютно наплевать на вашу тупую еду, и я хочу как можно скорее убраться отсюда. Такое оправдание сойдет?
Сомерсет пожимает плечами. Вытирает салфеткой рот и улыбается:
- Не стоит оскорблять повара. Он отлично готовит.
Я собираюсь сказать, что мне плевать и на повара и на Сомерсета, и на его желание ставить на мне эксперименты, но не успеваю. Вижу, как столовые приборы подрагивают, и замираю: какого черта? Стол дребезжит. Люди вокруг взрываются нервным шепотом, а у меня перехватывает дыхание. Что это? Землетрясение?
- Тейгу, - отрезает Эмброуз и кидает перед собой салфетку. – Надеюсь, вход хорошо охраняется? У нас гости.
- Гости? – переспрашиваю я и невольно слышу за своей спиной грохот. Подрываюсь со стула. Кто это? Почему коридор заполонил дым? Ничего не понимаю. Чувствую, как у меня безумно громко бьется сердце, и тяжело выдыхаю, приказав себе успокоиться. Кому понадобилось пробираться в главный офис Сомерсета Эмброуза? Это ведь самоубийство.
Сквозь пелену дыма показывается лицо молодой девушки. Приглядываюсь, щурюсь и едва не вскрикиваю от изумления: это Венера Прескотт, и она пришла за мной. В тот же момент дребезжание прекращается. Со скрипом столы отрываются от пола и зависают над ним, словно волшебные свечи, парящие в воздухе.
- Мне нужна Эмеральд Эберди, - громко восклицает Венера, а я теряю дар речи. Не могу поверить, что вижу перед собой некогда хрупкую и стеклянную девушку. – Если вы отпустите ее, я ничего вам не сделаю.
Эмброуз не спешит. Медленно поднимается со стула и со вздохом подходит ко мне. Кладет ладонь на мое плечо, сжимает его – сильно – и пропевает:
- Какая жалость. Я и не думал, что семья Прескотт снова в деле. Неужели вы будете играть против меня, юная Венера. Ваши родители были убиты, они попытались сбежать, и пересекли мою территорию, то есть покинули территорию поместья, а я слежу за этим, личная неприязнь, увы. Вы же еще решили и дорогу мне перейти.
- Я пришла защитить Эмеральд Эберди.
- Не думал, что она нуждается в защите. А вот вы…
- Не трогайте ее, - вмешиваюсь я, переведя взгляд на Сомерсета. – Она не понимает, что делает. Она глупая девчонка!
- Она знает, с кем имеет дело, мисс Эберди. Мистер Баз, будьте добры…
- Стойте, я ведь здесь. Зачем делать ей больно?
- Эмеральд, она сама пришла.
- Она – не Кайман. Она не заслужила вашей мести.
- Мести? – переспрашивает меня Сомерсет, и в его зеленых глазах застывает вопрос. Мужчина смотрит на меня, но будто не замечает. Он поджимает губы и говорит так тихо, что я едва слышу. – Я помню только то, что Дезмонд Эберди мог прострелить мне голову, но прострелил грудь. Помню, только Аделину и ее красные глаза. Но еще я помню рыжие волосы Кайман за окном. Ее никто не видел. Все смотрели на меня; на то, как я умираю, а я смотрел на человека, из-за которого валялся на земле. На нее, естественно. И я не помню чувств, помню лишь факты, но даже они заставляют меня убивать ее род интуитивно.