Страница 3 из 20
Элиза Джонс несколько минут смотрела на экран ноутбука. Потом сервер вышибло и связь прекратилась. Они торопливо оделись, сели в автомобиль Габриэля и помчались в музей. Несмотря на несусветную рань, многие коллеги уже были на месте, а остальные подъезжали друг за другом. Все теснились у экрана большого телевизора в лаборатории на цокольном этаже.
Смотрели – и не верили собственным глазам. Трюк? Фейк? Ведь если эти ангелы настоящие – что за бред! – должны же они хоть немного отличаться от картинок из учебника для воскресной школы?
Воплощенное совершенство. Как в кино.
– Еще и арфы, – сказал палеобиолог. – Ну, перебор же!
Они стояли и смотрели, напряженные, растерянные… Версия трюка с каждой минутой расползалась по швам: репортеры, осмелев, подбирались к пришельцам все ближе, изображение становилось все четче, сомнений оставалось все меньше.
Ученым оставалось только поверить в то, в чем никто не смел признаться даже самому себе: там и впрямь были ангелы!
Их крылья. Почти четыре метра в размахе; каждое перо – как отдельный язычок пламени. Они плавно поднимались и опускались, управляя полетом с невообразимой грацией, – никакие самые передовые технологии не смогли бы это смоделировать.
– Может, все-таки постановка? – предположил Габриэль. – Компьютерная графика. Радиопьеса «Война миров» на современный лад.
Раздались перешептывания, но, похоже, никто в это уже не верил.
Элиза молча наблюдала. Ее собственный страх имел совсем другую природу, нежели у коллег; он был более… проработанным. С этим страхом она жила всю жизнь.
Ангелы.
Ангелы. После инцидента в Праге, на Карловом мосту, она, по крайней мере, могла позволить себе скепсис, просто чтобы удержаться в здравом уме. Ту историю можно было счесть трюком, подделкой: три ангела, были и сплыли, не оставив никаких осязаемых доказательств своего существования.
Сейчас происходило иное: казалось, весь мир замер, затаив дыхание. И она тоже. Вот же они, ангелы.
Элиза подумала о своем телефоне, сознательно забытом дома. Интересно, сколько еще сообщений пришло за это время? И еще она подумала о неодолимой темной силе, от которой убегала, спасаясь, в ночном сновидении. Кишки скрутило спазмом: под ногами заходили ходуном деревянные плашки, перекрывающие зыбучие пески подсознания. Прошлое всегда таилось в глубине ее мозга, оно никуда не уходило, и вся ее теперешняя жизнь была построена на утлой опоре, ютилась, словно жалкие хижины на склоне действующего вулкана.
3
Не тому учились
Пришествие. Три часа спустя
– Ангелы! Ангелы! Ангелы! – кричала Зузана.
Она выскочила из фургона, едва дождавшись, когда тот остановится. Впереди высился «Замок чудовищ»: здесь, в марокканской пустыне, армия бунтовщиков из другого мира тайно воскрешала своих мертвых. Глинобитная стена, змеи, зловоние, гигантские твари, солдаты той самой армии, яма, полная трупов. Именно из этих развалин они с Миком сбежали глухой ночью. Невидимые. По настойчивому требованию Кэроу.
По очень настойчивому требованию.
Ведь в опасности была их жизнь.
И вот теперь они вернулись, сигналят и громко вопят. Инстинкт самосохранения? Да ладно!
В небе над касбой показалась Кэроу: она парила в воздухе, изящная, как балерина в невесомости. Зузана рванула вверх по склону, а подруга бросилась ей навстречу.
Зузана перевела дыхание и выпалила главную новость:
– Ангелы! Дьявол побери, Кэроу. В небе. Сотни. Сотни. По всему миру. С ума сойти!
Слова сыпались, как горох. Не прекращая говорить, Зузана разглядывала подругу. Всмотрелась – и отпрянула.
Что за дьявольщина?!
Хлопнула дверца машины; через минуту появился Мик. Тоже посмотрел на Кэроу. Не произнес ни слова.
Они все теперь молчали: молчание было похоже на пузырь для речи в комиксах. Место есть, а слов нет.
Кэроу… Распухшее багровое лицо ободрано и покрыто коростой. Потрескавшиеся разбитые губы, растянутая рваная мочка уха.
Рукава натянуты на кисти рук, их край зажат в кулаках. Странный, детский жест. Неловкий, будто каждое движение причиняет боль.
Она была изуродована до потери человеческого облика. И этому существовало всего одно объяснение.
Белый Волк. Мерзавец.
Зузану накрыла ярость.
А затем она его увидела. Он спускался по холму вместе с множеством химер, встревоженных их безумным появлением. Зузана сжала кулаки. Сделала шаг ему навстречу, готовая встать между Тьяго и Кэроу, – но Мик ее удержал.
– Куда ты лезешь? – прошипел он, ухватив Зузану за руку и развернув к себе. – С ума съехала? У тебя появилось жало, как у взаправдашней скорпионихи?
«Скорпиониха-мегера» – ее прозвище на языке химер, любезное изобретение солдата Вирко. Так у них в мире Эрец называли бесстрашных самок, и хотя Зузана ни за что не призналась бы даже самой себе, Мик был прав. Она все-таки больше мегера, чем скорпиониха, в лучшем случае скорпион наполовину, и совсем не так опасна, как хотела бы думать.
В тот момент она и решила: я из шкуры вылезу, но «наполовину» больше не будет. Хм. Это если мы здесь не умрем. Поскольку… черт! Столько химер, и все смотрят на нее с одинаковым выражением. Вся скорпионья храбрость Зузаны сжалась в одну точку где-то в районе сердца. Рука Мика на плече успокаивала и поддерживала; хотя Зузана вовсе не питала иллюзий, будто нежный скрипач-виртуоз защитит ее лучше, чем на это способна она сама.
– Не тому мы с тобой учились, – сказала она негромко.
– Знаю. Почему мы не самураи?
– Ну, давай станем самураями, – ответила она.
Кэроу сделала успокаивающий жест:
– Все в норме.
Волк, в окружении свиты, приблизился почти вплотную. Зузана посмотрела в упор, увидела царапины на его щеках, и ярость вспыхнула с новой силой. Теперь она уже совершенно не сомневалась, кто именно изувечил Кэроу.
Погоди-ка. Что там сказала Кэроу? «Все в норме»?
Как это в норме?!
Однако времени на размышление не осталось. Зузана прерывисто выдохнула: за спиной Кэроу, соткавшись прямо из воздуха, весь в сиянии пламени – так, как ей запомнилось, появился…
Акива?
Боже, что он здесь делает?
Рядом с ним – еще одна фигура с пылающими крыльями. Женщина, та самая, которая исходила злобой во время стычки на пражском мосту. Сейчас – до боли похожая картина: взгляд из серии «подойди-ближе-и-я-тебя-прикончу». Рука на эфесе меча, взгляд сосредоточен на группе химер.
Акива же смотрел только на Кэроу. А она… она вовсе не казалась удивленной.
Никто не казался удивленным. Зузана попыталась понять смысл этой сцены. Почему они не атакуют друг друга? Другой вариант невозможен – особенно для этих химер и этих серафимов.
Что же происходило здесь после их с Миком побега?
Все солдаты войска химер собрались сейчас вокруг, и хотя удивления не чувствовалось, враждебность ощущалась в полной мере. Сосредоточенная сконцентрированная злоба во всех немигающих взглядах. Зузане доводилось сидеть с этими солдатами на земле и хохотать; она показывала им сценки, поддразнивала их, и ее поддразнивали в ответ. Они ей нравились. Ну, некоторые из них. Однако сейчас все химеры без исключения приводили в ужас, пугали до обморока. Они были готовы разорвать ангелов на клочки. Они переводили взгляд с Тьяго на ангелов и назад. Они ждали только приказа. Приказа убить.
Напрасно.
Зузана выдохнула и сбросила оцепенение. Поймала взгляд Иссы в толпе и вопросительно подняла бровь: какого дьявола? Ответный взгляд Иссы был менее ясен. Она неуверенно улыбнулась, подбадривая, оставаясь напряженной и встревоженной.
Что тут происходит?
Кэроу что-то сказала Акиве – на языке химер, понятно, чтоб их черти съели. Что она сказала? Акива ответил, на том же языке, а потом повернулся к Белому Волку и тоже что-то сказал.
Возможно, из-за незнания языка, поскольку ей приходилось всматриваться в лица, – а может, из-за того, что уже видела всех их раньше и знала, как они действуют друг на друга, – но Зузана ясно поняла: каким-то образом здесь, в окружении толпы чудовищ, лицом к лицу с Тьяго, эту битву выиграли Кэроу и Акива.