Страница 19 из 29
Я вскочил с постели. Ваш X.! Ваш X.! Черт бы его побрал, неужели все это было на самом деле? Я постоял несколько секунд, как лунатик, потом бросился к лежавшим на кресле брюкам и вытащил бумажник. В нем осталось всего несколько банкнот, которых еле хватит на то, чтобы оплатить гостиницу. Надо немедленно уезжать! Без подарка для жены! Бежать, пока его сумасшествие не доконало меня! Я еще раз пересчитал деньги. Считал и ругался.
— Кретин несчастный! Дурак! Развесил уши! На этой идиотской истории не заработаешь даже тех денег, которые ушли на такси!..
НАКОРМИ ОРЛА!
Я упрямо настоял на том, чтобы мне самому разрешили записать мои впечатления и представить их на суд истории. (Говорю «впечатления», потому что назвать их «воспоминаниями» или «мемуарами» было бы неточно, так как сам я в них не уверен). Боялся разрушить уже создавшиеся у людей иллюзии, которые могут и не оказаться иллюзиями. Думаю, что такая доза тщеславия мне полагается — как-никак, я пока единственный на Земле человек, который в состоянии рассказать кое-что о будущем, не рискуя быть обвиненным в шарлатанстве или сумасшествии. Больше того: человек, которому безусловно верят. Но пусть эта вера остается на совести верящих: я не собираюсь за нее отвечать.
По профессии я — испытатель космических летательных аппаратов, даром слова не владею и сознательно избегаю всякого сочинительства. В работе испытателя оно особенно вредно. Космический вакуум приучил меня к молчанию. Если в Космосе много болтать,_он опустошает душу так же, как высасывает воздух из разгерметизированной кабины. Записывающая аппаратура всегда служила мне только для диктовки наблюдений во время испытательных полетов. Поэтому, наверное, диктофон напоминает мне сейчас голодного зверя с разверстой пастью, в которую мне нечего швырнуть, кроме самого себя. Как в народной сказке, где герой отрезает от себя куски мяса и кормит им орла, который несет его из нижнего царства в верхнее.
Обо мне — золотая тема для трепачей! — сочинено много всякой всячины: психологические и философские трактаты, драмы и комедии, фильмы и эстрадные спектакли. Надо сказать, что люди открыли множество способов топить в многословии даже самые серьезные свои проблемы: жуют и пережевывают, пока не надоест. Вообще-то это тоже способ их решения: поговорили и забыли, как забываются старые шлягеры в домашней фонотеке. И, кажется, один я никак не могу забыть, как много нам с Тюниным пришлось отрезать от себя для ненасытной утробы человеческого любопытства.
Нас была целая дюжина, опытных испытателей космолетов, которым предложили стать «хрононавтами», но опробовать новую профессию удалось всего троим. Она исчезла, не успев утвердиться, вместе с отказом от полетов во времени. Мальчики, которых сейчас тренируют проскальзывать сквозь «время-пространство», опять скромно, по-гагарински, называют себя космонавтами.
Переброска во времени, как некогда атомная энергия или инженерная генетика, поставила перед человечеством новые юридические, моральные и философские проблемы огромной важности. Но если генетика должна была решать, в какой степени и в каких случаях она имеет право вмешиваться в организм индивида, то здесь речь шла о вмешательстве в организм всего человечества в целом — от автостралопитека до неясно вырисовывающегося в тумане будущего гомо галактикуса. Изобретатели, гениальные ученые, предвидели это. Учитывая уроки истории, они поспешили создать прецедент, чтобы избежать абстрактных споров. Я их оправдываю, потому что история научила и меня: человечество не может решить важного вопроса, пока не споткнется на нем и не разобьет себе нос до крови. Мы, первые три хрононавта, упали как три капли крови из этого носа, который милейшее человечество любит совать во все дырки.
Много лет опыты велись в тайне от широкой общественности. Ей подсунули только теорию открытия, чтобы люди понемножку и издалека свыкались с его последствиями. К счастью, не столько соблюдение тайны, сколько гигантские разряды энергии, при помощи которых пробивается туннель во времени, держали любопытных на расстоянии от опытного полигона. Не буду излагать здесь теорию трансляции, потому что ее уже давно проходят в школе. Первые опыты по ее проверке были безобидны и в целом безвредны — совершенно естественно, что переброска осуществлялась в прошлое, — но и они дали достаточно поводов для яростных дискуссий. Что посылать? Разумеется, предметы, но какие? С одной стороны, они не должны послужить поводом для опасного вмешательства в историю, а с другой — должны уцелеть, чтобы их можно было найти.
Сначала было легко. Предметы посылались в прошлое на расстояние от нескольких месяцев до десятилетия. Опыты подтверждали как правильность теоретических выкладок, так и безотказность работы трансляторов. Однако для усовершенствования технологии, уточнения параметров, определения оптимальной мощности зарядов, соответствующей искомому отрезку времени, для отрегулирования фокусировки понадобились сотни опытов с тысячами и тысячами предметов, большинство которых бесследно исчезло в вихре минувших веков. Предметы должны были быть привычными для людей соответствующей эпохи — металлические сосуды, оружие и тому подобное, но на них ставились отличительные знаки, чтобы их можно было обнаружить, потому что если предмет не найден, то нельзя доказать, что он прибыл по месту назначения. Так, например, наши ученые уверены, что «божественный щит» Ахилла и непобедимый меч нибелунга Зигфрида прославились в веках благодаря созданному в мастерских полигона особо прочному сплаву, не подверженному коррозии. Однако они до сих пор не найдены, так что красивые легенды, к счастью, пока остаются поэтическим вымыслом.
Каждую неделю на протяжении двух лет гигантские спиралевидные трансляторы выстреливали в прошлое сотни мечей, шлемов, щитов, металлических кубков и кувшинов, статуэток идолов, а в это время целый отряд историков круглосуточно разыскивал их в... каталогах музеев. На теоретических занятиях, которые проводились с нами, хрононавтами, можно было посмеяться: приходишь в музей и спрашиваешь: «Что вы можете сказать вот об этом бокале?» «О! — воодушевляется сотрудник музея, — это особо ценный экспонат! Он датируется переходом от бронзовой эпохи к железной! Но посмотрите на эти знаки, вот здесь! О них написано пятнадцать статей с двадцатью гипотезами! Этот орнамент не имеет ничего общего со стилем данной культуры, в соседних культурах тоже никаких аналогий не обнаружено. Очевидно, налицо более отдаленное влияние, что говорит о...»
Нетрудно себе представить, как разинули бы рты и сотрудник музея, и авторы пятнадцати статей, если бы узнали, что и орнаменту, и самому предмету всего несколько месяцев, хотя радиокарбонные, калиево-аргонные и прочие методы археологии совсем точно датировали бокал седьмым веком до нашей эры.
В наши дни скандал среди историков и археологов, вызванный обнародованием переброски во времени, уже улегся, хотя не обошлось и без самоубийств. Два профессора и доцент, целиком построившие свою научную карьеру на наших находках, покушались на свою жизнь. «Покушения», слава богу, оказались скорее демонстративными и тоже поддельными, так что ученых удалось спасти. Не меньшее разочарование испытали и приверженники гипотезы о визитах на Землю космонавтов других цивилизаций. Рухнуло одно из сильнейших ее доказательств — известные бронзовые статуэтки, найденные два с половиной века назад при раскопках на о. Хонда. Вы их знаете — они похожи на космонавтов, одетых в странноватые скафандры. Эти самые статуэтки оказались особенно удачными для переброски в прошлое. Древние японцы тут же приписали им божественное происхождение, благодаря чему их остатки за три тысячелетия сохранились весьма прилично. В музеях еще кое-как проглотили горькую пилюлю, но частные коллекционеры были готовы на убийство. Да и как не полезть в драку, когда, скажем, у тебя на полке уже пятьдесят лет стоит статуэтка, эта семейная реликвия, которую ты получил от отца, а тот — от деда, некогда прославленного коллекционера и этнографа; и вдруг тебе на экране головизора показывают ее отливку и объясняют, что она сделана только что в специальных мастерских Института хронавтики!