Страница 3 из 18
Она сделала глоток, а я поспешила осушить стакан. Что ж, лучше поздно, чем никогда. И вообще, я ведь пришла сюда, чтобы развеяться.
— Эм! — остановила меня Пейтон. — Я понимаю, что так сразу и не разберешь, но в этом напитке полно алкоголя. Не гони лошадей!
Однако я лишь пожала плечами и, прежде чем отправиться на задний двор, где под навесом толклись гости, взяла следующий стаканчик. Мы пробились к сцене с музыкантами, оставив напрасные попытки вести разговор, что мне было даже на руку.
— Эй! — заорала Пейтон при виде высокого парня с волнистыми каштановыми волосами, одетого в клетчатую форму студента колледжа.
— А я тебя уже заждался, — произнес Клетчатый Парень.
— Я ведь сказала, что приду, — игриво ответила она и, повернувшись ко мне, добавила: — Том, это Эмма. Мы с ней вместе снимаем квартиру. Ты ее еще не видел.
— Вау! — воскликнул он. — Поверить не могу, что ты здесь.
Я изобразила некое подобие улыбки. Мне оставалось только гадать, чего ради Пейтон решила ему обо мне рассказать.
— А это Коул. — Том привлек мое внимание к стоявшему рядом широкоплечему блондину.
— Привет, — сказал Коул.
Пейтон пихнула меня в бок, но я, проигнорировав ее жест, небрежно кивнула в ответ и снова пригубила напиток.
Но Пейтон не сдавалась. Схватив Тома за руку, она громко заявила:
— Мне надо налить еще.
Том удивленно уставился на полный стаканчик моей соседки, но все же позволил ей увести себя прочь. Я послала ей вслед испепеляющий взгляд, она ответила мне хитрой улыбкой.
— Ну как, веселишься? — попытался перекричать Коул рев музыки. Он, казалось, не обращал никакого внимания на обжимающиеся кругом парочки. Я зажала уши, чтобы он понял, что я не слышу его. Но он не стал повторять вопрос, а просто наклонился ко мне. — А я уж, грешным делом, начал было сомневаться в том, что ты реально существуешь. Я столько о тебе слышал, но ни разу не видел в компании. Ты не слишком-то разговорчива, так?
Тогда я немного отстранилась, небрежно покачала головой и принялась осматривать толпу вокруг, пригубив крепкий напиток, чтобы хоть немного затушить пылающий внутри дьявольский огонь. И с чего я взяла, что пойти на новогоднюю вечеринку — это хорошая идея?
Ты потрясающая!
Что-то я сильно сомневаюсь, будто так уж потрясающе выгляжу.
Я совсем не то хотел сказать. Ты вообще потрясающая.
Я снова оцепенела, в голове отчетливо звучали наши голоса. На меня нахлынули воспоминания о последнем праздновании Нового года, и я отогнала их, сделав очередной глоток.
— Ты, похоже, не настроена со мной разговаривать.
— А? — Я наконец подняла на него глаза. — А что ты хочешь, чтобы я сказала?
— Ну вот, неплохо для начала. — Он явно не был обескуражен моей грубостью. — Ты учишься в Стэнфорде?
Я молча кивнула, но, увидев, как у него обиженно округлились глаза, ответила:
— Да. А ты?
— Тоже. Я на предпоследнем курсе.
— А я на втором, — заявила я и, упреждая очередной вопрос, уточнила: — Подготовительном медицинском.
Он был явно впечатлен.
— Бизнес, — сказал он. — А ты что, в одной футбольной команде с Пейтон?
Светская болтовня меня уже порядком достала. Я сделала очередной глоток:
— Ага. А ты в какой команде?
— Ни в какой. В школе играл в лакросс, но сейчас я пас.
Но я пришла на вечеринку вовсе не для того, чтобы с кем-нибудь знакомиться и тратить время на пустые разговоры. Пора отделаться от парня. И мне, в общем-то, было плевать, что он обо мне подумает. Залпом осушив стаканчик, я громко произнесла:
— Пошла за добавкой. Увидимся позже.
Я резко развернулась и, не дав ему рта открыть, принялась протискиваться сквозь толпу к столу с напитками.
Музыканты решили устроить перерыв, и теперь на сцене вовсю зажигал диджей.
Увы, я по-прежнему не утратила остроты чувств. До сегодняшнего вечера я практически не делала больше двух глотков спиртного и поэтому точно не знала, когда оно наконец начнет действовать. Моя мать пила, чтобы заглушить душевную боль, и в результате стала алкоголичкой. И хотя я поклялась, что в жизни не притронусь к рюмке, в последнее время на меня столько всего навалилось, что это было выше человеческих сил. А я больше не хотела страдать.
Я пробилась к дальнему концу навеса, где находился стол с полными стаканчиками.
— Нужна выпивка? — послышался прямо у меня над ухом чей-то голос.
Обернувшись, я обнаружила рядом поджарого мускулистого парня с гривой темных волос и черной полоской небритой щетины посреди подбородка. Судя по татуировке сзади на шее, а также футболке и рваным джинсам, он был одним из музыкантов.
— Это ты мне?
— Ага, — нахально ухмыльнулся он. — Меня зовут Гев. Я заметил твой пустой стаканчик и подумал, что смогу тебя выручить.
— Ну, поскольку у тебя вообще нет стаканчика, скорее, я смогу выручить тебя.
Он весело рассмеялся, я же повернулась к нему спиной и решительно направилась к столу с напитками. Когда я вернулась, в каждой руке у меня было по стаканчику. Он замер и улыбнулся, когда я протянула ему один.
— Мне нравится твое имя. Оно нетипичное.
— Я к нему привык, — поднял он брови, что меня почему-то страшно рассмешило.
— Тебе надо возвращаться на сцену? — поинтересовалась я, решив, что вполне могу с кем-нибудь пообщаться. А он хотя бы не такой предсказуемый.
— Нет. На сегодня все. Так что теперь придется срочно наверстывать упущенное. — Он в несколько глотков осушил стакан.
Забавно. Тогда я протянула ему следующий, и он принял его с ослепительной улыбкой.
— А как тебя зовут? — спросил он, выбираясь из толпы толкущихся возле стола людей.
— Эмма.
— Ну и как тебе здесь?
Минуту назад я сказала бы: «Сгораю на медленном огне». Но сейчас неожиданно поняла, что огонь потух. Разве что остывающие угли продолжали едва слышно шипеть. Меня окутало пеленой спасительного спокойствия, притупившего чувства.
— Спокойно, — ответила я, наконец-то ощутив расслабляющее действие крюшона.
— Никогда раньше такого не слышал, — рассмеялся он.
— Но ты ведь никогда раньше меня и не видел, — парировала я.
— Твоя правда. Но мне даже нравится, что ты без балды говоришь все, что думаешь. Это круто. — (В ответ я лишь пожала плечами.) — Вот за это и выпьем. — Гев поднял стаканчик, мы чокнулись и дружно выпили.
— Ты собираешься…
— Без балды, — отрезала я.
— Идет, — согласился он. — Тогда какого цвета твое нижнее белье?
Своей прямолинейностью он застал меня врасплох.
— Не помню. — Я оттянула пояс на джинсах и посмотрела, что там под ними. — Фиолетового.
— Славно, — одобрительно кивнул он.
— А у тебя? — Мне начинал нравиться наш разговор «без балды».
Гев оказался смелее меня. Он расстегнул штаны и показал мне пояс черных трусов-боксеров.
— Черного, — сказал он.
— Это я и сама вижу. — Мне пришлось плотно сжать губы, чтобы не засмеяться.
Я осушила стаканчик и сразу почувствовала легкий туман в голове.
Небрежно положив руку мне на спину, Гев наклонился и спросил:
— С кем ты собираешься целоваться в полночь?
— А сколько у меня еще есть времени? — поинтересовалась я, будто это хоть что-то меняло.
Он посмотрел на часы:
— Час.
— Наверное, с тем, кто окажется ближе других.
— Тогда, пожалуй, я останусь рядом с тобой, — изогнув бровь, произнес он.
— Эмма! — услышала я голос Пейтон. Я повернулась и, прищурившись, стала смотреть, как она приближается. — А где Коул?
— Без понятия, — ответила я, когда окончательно идентифицировала ее.
Она перевела взгляд с меня на Гева и растерянно заморгала.
— Пойдем отсюда! — Она решительно схватила меня за руку, чтобы оттащить от Гева, и я, спотыкаясь, поплелась за ней. — А это еще кто такой?
— Гев. Он музыкант, — ответила я и, оглянувшись, помахала Геву. Он приветственно поднял стаканчик.
— А что случилось с Коулом? Он ведь такой классный.