Мой принц

— Полагаю, нам не стоит беспокоиться о том, что Август не окажется в своей постели. — Гинденберг рассмеялся. — Он не спит со своей женой. Очевидно, он не спит и с другой женщиной. Разве такой человек может править в Юре?

— Да, он определенно не тот человек. — Рупник тоже рассмеялся. — Но мы это поправим.

На следующее утро гвардеец по имени Карк попросил своего друга Артейна отправиться вместе с ним в Юлию, где он собирался купить подарок матери ко дню рождения. Когда молодые люди удалились от казарм и зашагали по узким улочкам столицы, Карк затащил друга в маленькую кофейню, где они заняли столик в самом дальнем углу.

После того как хозяйка принесла им кофе, Артейн спросил:

— Карк, так в чем же дело? Вижу, что у тебя на уме вовсе не подарок для матери. Выкладывай, приятель…

Карк осмотрелся и прошептал:

— Вчера ко мне пришел маршал Рупник. Он хочет, чтобы я убил принца, когда я буду на дежурстве в его апартаментах. Я должен задушить его во сне!

Артейн расхохотался:

— Что за шутки, дружище? Неужели ты думаешь, что я поверю тебе?

Карк насупился и проворчал:

— Артейн, я не собираюсь шугать. Я действительно должен убить принца.

Артейн в ужасе уставился на приятеля.

— О Господи. О Господи…

— Понимаешь, я не знал, что делать, — продолжал Карк. — Если бы я отказался, маршал убил бы меня на месте, чтобы я не проговорился. И я притворился, что я с ним заодно.

Артейн окинул взглядом кофейню и прошептал:

— Что же ты собираешься делать?

— Не знаю, но я не собираюсь убивать принца!

— Тихо… — Артейн бросил взгляд через плечо. — Конечно, ты не будешь убивать принца. А что еще сказал маршал Рупник?

— Сказал, что договор принца с Англией заставит Австрию напасть на нас. Вот почему мой долг — убить принца Августа.

Артейн выругался сквозь зубы. Взглянув на приятеля, спросил:

— Ты думаешь, Рупник прав насчет Австрии? Карк пожал плечами:

— Не знаю. Может, и прав. Но я точно знаю другое: пока Рупник отсиживался в Англии, Август десять лет сражался за Юру!

— Тихо… — прошипел Артейн.

— Не бойся, — сказал Карк. — Никто не обращает на нас внимания.

— А как случилось, что Рупник выбрал именно тебя? — спросил Артейн.

— Он знал, что я был одним из тех, кому герцог Адаме помог после Аустерлица. И он, наверное, решил, что буду рад видеть Франца на престоле.

Артейн прикоснулся к шраму на своей щеке.

— Ты думаешь, Франц вовлечен в этот заговор?

— Конечно, нет, — ответил Карк. — Франц и Август добрые друзья. Не думаю, что вовлечен и герцог Марко. Это все Рупник. Похоже, он боится вести армию в бой. Он явно осрамился при Аустерлице. И знаешь… Он обеща сделать меня лейтенантом. Думает, что меня можно купить.

Приятели ненадолго умолкли. Допив свой кофе, Карк проговорил:

— Понимаешь, если мы не выполним эту работу, маршал найдет других.

— Ты сказал… мы?

— Ты должен помочь мне, — заявил Карк. — Я один не справлюсь.

Артейн вздохнул:

— Да понимаю… — Он опять потрогал свой шрам. — Но я ведь сражался вместе с принцем Августом при Ватерлоо. Он даже поговорил со мной перед битвой.

— Мы должны предупредить его, — перебил Карк. — Кто знает, какие у Рупника могут быть планы? Возможно, мы у него не единственные.

Артейн снова вздохнул:

— А как нам предупредить его? Как приблизиться к нему? Мы ведь не можем заявить, что желаем поговорить с принцем.

Карк ненадолго задумался. Потом сказал:

— Если у нас нет доступа к принцу, мы должны поговорить с тем, у кого он есть.

— С кем же?

— Лучше всего — с графом Гинденбергом. Ведь он главный министр Августа.

— Еще кофе?! — прокричала хозяйка.

— Нет-нет, спасибо!

Приятели обменялись взглядами. В очередной раз осмотревшись, Карк предложил:

— Нам надо увидеться с Гинденбергом. Артейн молча кивнул.

Минуту спустя гвардейцы поднялись из-за стола и направились к выходу.

Граф Гинденберг уже собирался покинуть свой дворец — у него была назначена встреча с австрийским послом, — но тут секретарь доложил, что с ним хотят поговорить двое гвардейцев.

— И мне кажется, — добавил секретарь, — что эти люди чем-то очень встревожены. Они сказали, что это «дело жизни и смерти».

Гинденберг нахмурился:

— Ты знаешь их имена?

— Да, ваше сиятельство, Карк и Артейн.

«О Боже», — подумал Гинденберг, он сразу же все понял.

— Пригласи их в приемную, Грасс.

— Слушаюсь, ваше сиятельство.

Час спустя, после беседы с Карком и Артейном, граф Гинденберг сидел в особняке маршала Рупника.

— Очевидно, Франц ошибался относительно преданности своего друга Карка, — с саркастической улыбкой проговорил граф.

Рупник кивнул, однако не проронил ни слова. Граф продолжал:

— Приятель, которого Карк втянул в это дело, — ветеран Ватерлоо, и он восхищается Августом.

Рупник выругался сквозь зубы. Усевшись в кресло, спросил:

— Они сообщили об этом кому-то еще? Граф отрицательно покачал головой:

— Нет, не сообщили.

— Вы уверены?

— Абсолютно. — Гинденберг усмехнулся. — Они пришли ко мне, потому что знали: я имею доступ к принцу в любое время. И я сказал им, что сам займусь этим делом, а они должны молчать.

— Да, тогда… конечно… То есть все можно исправить, верно? — пробормотал Рупник.

— Разумеется, можно. Но от них придется избавиться, — проворчал Гинденберг.

Тут в дверь постучали, и оба насторожились.

— В чем дело?! — прокричал Рупник.

— У меня доклад, который вы требовали, маршал! — раздался из-за двери голос секретаря Рупника.

— Позже! — крикнул Рупник.

Дождавшись, когда шаги за дверью стихнут, Гинденберг спросил:

— Вы можете это устроить?

— Конечно, — кивнул Рупник. — Всегда можно нанять убийцу для такого незначительного дела. Гораздо труднее найти того, кто согласится убить принца.

— Думаю, больше не стоит прибегать к помощи гвардейцев, — сказал Гинденберг.

Маршал пристально посмотрел на главного министра и вполголоса проговорил:

— Возможно, нам придется самим сделать это.

Гинденберг с сомнением покачал головой:

— Это слишком опасно. Нет, нам придется найти подходящего человека.

Вечером того же дня Карк и Артейн затаились в дальнем углу конюшни, примыкавшей к баракам дворцовой гвардии. Они то и дело озирались и говорили почти шепотом.

— Похоже, Гинденберг не сделал ничего, чтобы предупредить принца, — высказал свое подозрение Карк. — У графа был целый день на это, но никто не послал за нами, чтобы мы все подтвердили.

— А что, если он не собирается ничего сообщать принцу? — спросил Карк.

Друзья обменялись взглядами, и каждый увидел в глазах другого подтверждение своих собственных страхов. Артейн облизнул пересохшие губы:

— Может, Гинденберг в заговоре с Рупником?

Карк тяжко вздохнул:

— Я начинаю думать, что так и есть. Что еще могло помешать ему предупредить принца? Это не тот случай, когда можно мешкать.

— Если они оба в этом деле — грош цена нашим жизням, — пробормотал Артейн.

— Само, собой, — кивнул Карк. Артейн громко выругался.

— Потише, приятель, не горячись, — проворчал Карк.

— Теперь только мы сами можем себя спасти, — заявил Артейн. — Но для этого надо предупредить принца.

— А как? — На худой щеке Карка задергался нерв. — У нас нет к нему доступа, и я готов держать пари на свое жалованье, что нам не позволят к нему приблизиться.

— Так что делать? — со вздохом проговорил Артейн. Тут глаза Карка вдруг расширились, и он замер — словно окаменел.

Артейн с удивлением взглянул на приятеля:

— В чем дело?

— Кажется, я знаю, что делать, — сказал Карк. — Если мы не можем увидеться с принцем, значит… мы должны повидать принцессу.

Оба гвардейца несколько раз сопровождали принцессу, когда она покидала дворец, чтобы отправиться в Юлию или посетить ближайшие деревеньки.