День мертвеца

Я пыталась цепляться за воспоминания о том, какой жизнь была раньше - до того, как мать пристрастилась к наркотикам, а отец сел в тюрьму. Я пообещала себе, что смогу снова зажить такой жизнью. Двум моим младшим сестрам было легче: они не помнили о более светлых днях.

Напряжение, с которым я поддерживала статус-кво, почти убило меня. Но мы справлялись, пока не похитили Камерон.

- А что было потом? - спросил Холлис.

Я поерзала на стуле, посмотрела в сторону.

- Давайте поговорим о чем-нибудь другом. Но если коротко, подростком я несколько лет прожила в фостерной семье[11], а мои младшие сестренки жили с тетей и дядей.

- И каково было в фостерной семье?

- Они были порядочными людьми. Не совратителями детей, не рабовладельцами. Пока я выполняла свою часть работы по дому и делала уроки, мне жилось сносно.

И было верхом наслаждения жить в доме, в котором ценят порядок и чистоту.

- Следов вашей пропавшей сестры так и не обнаружили?

- Нашли ее кошелек и ранец.

Я подвигала правой ногой, онемевшей от долгого сидения.

- Плохо.

- Да, я бы сказала, что у нас обоих в жизни была пара-другая ухабов.

Холлис кивнул.

- Давайте выпьем за перемены к лучшему!

И мы чокнулись стаканами.

Позже мы пошли к нему в дом и получили друг от друга немного утешения и тепла. Но на ночь я не осталась, хотя Холлис и уговаривал. Примерно в три часа я поцеловала его на прощание у порога моего мотеля, и мы долго стояли обнявшись. Потом я вошла в номер одна, промерзшая до костей.

Глава седьмая

Утро для пробежки выдалось хорошее - третий ясный день подряд, прохладный, обещавший безоблачное небо. Я провела щеткой по волосам, надела спортивный бюстгальтер, старую футболку с надписью «Race for the Cure»[12] , медальон, на котором было выгравировано мое имя и номер мобильника Толливера, прикрепила к бриджам из лайкры маленький перцовый баллончик. Нашла пластиковый футляр с отверстием на одном конце, положила в него ключ от комнаты и прицепила на одну цепочку с медальоном.

После разогревающих упражнений я решила пробежаться на другой конец города. По главным улицам мне бежать не хотелось: даже в Сарне там оживленное движение. Зачем глотать автомобильные выхлопы? Я выбрала маршрут, который вел по глухим улочкам с мелкими офисами и небольшими Домами, и с чувством облегчения начала пробежку.

Во время бега можно думать о чем угодно. К своему удивлению, я чувствовала себя лучше, чем ожидала: спокойствие и никакой вины. Хотя в сексуальном отношении я была довольно неопытна, Холлис оказался нежным и тактичным любовником. Он не меньше меня нуждался в физическом контакте. И я сказала себе: то, что случилось, - хорошо и нормально.

Погруженная в эти мысли, я не сразу заметила, что следом движется какой-то пикап. Потом шум двигателя привлек мое внимание, и сердце неприятно сжалось, когда я сообразила, что водитель явно меня преследует. Темная тень, которую я заметила краем глаза, превратилась в грохочущую действительность. Хотя я продолжала бежать с той же скоростью, все мое внимание сосредоточилось теперь на автомобиле.

Он следовал за мной, как лев, крадущийся за добычей в высокой траве. Я сняла с цепочки перцовый баллончик. Интересно, разрешено ли в Арканзасе пользоваться таким средством самозащиты? Этого я вспомнить не смогла, но решила, что сейчас меньше всего следует беспокоиться о законности. От мотеля меня отделяло примерно полмили, и по улицам ехало мало машин. На помощь рассчитывать не приходилось. Баллончик почти спрятался в моей ладони.

Сейчас я бежала мимо учреждений, которые пока не приступили к работе: страховое агентство, ювелирный магазин, прачечная. Ни машин, ни прохожих. Я страшно напряглась в ожидании, когда преследующий меня человек приступит к действиям. Если он подождет, пока я добегу до главной улицы или окажусь возле полицейского отделения… Но тут моему ожиданию пришел конец.

Пикап обогнал меня и встал у меня на пути. Из машины выскочили трое подростков. Конечно! Мальчик-звезда, тот, кого Мэри Нелл назвала Скотти, а с ним - двое приятелей.

Я остановилась, и они преградили мне дорогу. Все трое были одеты в форму школьной футбольной команды. Скотти стоял посредине, справа от меня - черноволосый невысокий мальчик, слева - крепкий подросток с каштановыми волосами. Оружия при них вроде не было. Но все трое сжимали кулаки.

- Эй, ведьма, мы ведь предупреждали, чтобы ты убиралась отсюда! - заявил Скотти.

Лицо его скривилось от злости. Троица, сдерживая возбуждение, переминалась с ноги на ногу и беспокойно двигала плечами.

Я переводила взгляд с одного мальчишки на другого, соображая, на которого напасть в первую очередь. Подростки явно приготовились к решительным действиям.

- Вы, парни, что, изнасиловать меня решили? - поинтересовалась я, стараясь прояснить ситуацию.

Мой вопрос их поразил. Шокировал. Двое подростков вопросительно взглянули на вожака. Может ждали от него указаний?

- Да зачем ты нам сдалась, уродина? - спросил Скотти, стараясь говорить пренебрежительно чтобы дать понять: нежелание насиловать меня не ставит под сомнение его мужественность.

Само собой, настоящие мужчины в любое время готовы к любому виду секса, и если им не хочется меня изнасиловать, значит, я просто не вызываю такого желания.

- Ну и хорошо, - сказала я, заметив, что черноволосый подросток уже не в силах сдерживаться.

Он занес руку, готовясь меня ударить. С его стороны было глупо так явно демонстрировать свои намерения. Я брызнула из баллончика ему в лицо, он покраснел, схватился за глаза и завопил:

- Жжет! Я ничего не вижу!

Дружки с раскрытыми ртами уставились на него. Я брызнула и в них тоже, хотя Скотти в последнюю минуту попытался увернуться и я не попала ему в глаза.

Рев полицейской машины лишил меня остатков самообладания. Однако, оправившись от шока, я страшно обрадовалась, увидев полицейскую машину, а еще больше обрадовалась, увидев за рулем шерифа Харви Брэнскома.

Шериф, напротив, был вовсе не рад нашей встрече.

- Что здесь происходит? - рявкнул он, с отвращением глядя на подростков.

Те лили слезы и стонали, черноволосый сидел на земле.

- Они преградили мне путь машиной и стали мне угрожать, - объяснила я.

- Нет, шериф! - завыл черноволосый. - Это все она! Она…

- Так это она вывела автомобиль на обочину, вытащила вас из машины, поставила перед собой и обрызгала из баллончика?

Харви Брэнском очень хотел найти повод, чтобы выдвинуть против меня обвинение, но ему помешала честность.

- Меня, Скотт, от твоей троицы уже тошнит. Если увижу, что после этого инцидента ты хотя бы взглянешь на мою племянницу, засажу в тюрьму, и тебе там не понравится.

Я сомневалась, что Скотт как следует понял угрозы шерифа, поскольку мальчишка согнулся в три погибели и тер горевшее лицо. Да, видно, мне не следовало этого делать, ведь я читала инструкцию, прилагавшуюся к перцовому баллончику. Шериф Брэнском тяжело вздохнул и вынул из полицейского автомобиля бутылку с «Горной водой Озарка».

- Вам повезло, что я вожу ее с собой, - пробормотал он.

Он открыл бутылку и заставил подростков стоять смирно, пока умывал им лица.

Надеюсь, вам стыдно. Не только потому, что вы едва не совершили тяжкое уголовное преступление. Вы, трое больших парней, готовы были избить одинокую женщину. Мало того, вы еще и прогуляли школу, за это вас сегодня оставят после уроков, а значит, вы пропустите футбольную тренировку. И мне интересно, что устроит вам тренер, когда я позвоню ему и объясню, по какой причине вы ее пропустили. - Харви, вскинув бровь, взглянул на меня. - Это в том случае, если леди не захочет подать на вас в суд Если же она выдвинет против вас обвинения, вы вообще сегодня не попадете в школу.

11

Фостерная семья - семья, куда временно передают ребенка на воспитание.

12

«Бег для здоровья» (англ.) .