Страница 7 из 11
Отказываясь признать, что нечто в их отношениях выходит за границы принятой нормы, Чарльз и Роуз добились как раз того, чего хотели бы избежать. Они желали бы сделать свои отношения более стабильными и надежными, а на деле почти разрушили их. Но оба наконец-то позволили себе проявить те стороны личности, которые долгое время находились под запретом, а это, безусловно, рискованный шаг. Само основание их отношений оказалось под угрозой. Для Роуз и Чарльза настало время открывать друг друга заново, и каждому пришлось пережить это и выйти из зоны комфорта.
Взлом системы безопасности
Мы нередко думаем, что отношения защитят от сложностей и изменений во внешнем мире. Но природа любви такова, что ей чужда стабильность. А потому мы сужаем границы и добиваемся предсказуемости, и все ради чувства собственной безопасности. Но механизмы, используемые нами, чтобы сделать любовь безопасной, как раз и повышают наши риски. Мы вязнем в привычном и, возможно, получаем видимость семейного мира, но при этом впадаем в скуку. Под тяжестью конструкций, возводимых нами для усиления контроля, отношения теряют живость. И пара начинает задавать себе вопросы: «А куда же делось все приятное и небанальное? Почему пропали новизна и возбуждение, почему я больше не взлетаю над повседневностью?»
Желание питается неизвестностью, и именно поэтому оно вызывает такое беспокойство. В книге Open to Desire («Открыт желанию») психоаналитик и буддист Марк Эпштейн объясняет, что наша готовность к неизвестности и связанным с ней неожиданностям и сохраняет желание. Наш партнер – другой человек, и замечая его отличия от нас самих, мы реагируем либо страхом, либо любопытством. Мы можем попытаться понять это другое существо и найти в нем что-то знакомое, а можем принять его целиком как загадку. Мы вольны не поддаться желанию все контролировать и, оставаясь открытыми, сохранить способность делать открытия. Эротизм рождается в пространстве между беспокойством и увлеченностью. Мы не теряем интерес к партнеру: этот человек нам приятен, и нас к нему влечет. Но для многих отказаться от иллюзии надежности и безопасности и принять тот факт, что отношения по определению ненадежны и их нельзя зафиксировать раз и навсегда, оказывается слишком сложно.
Глава 2
Чем доверительнее отношения, тем меньше секса
Любовь ищет близости, а желание нуждается в дистанции
Любовь и вожделение: для одних это неразрывные части единого целого, для других они абсолютно несовместимы. Большинство же из нас проявляет эротизм в некоей серой зоне, где встречаются и конфликтуют любовь и вожделение.
При первом знакомстве с любой парой я всегда спрашиваю, как они встретились и что их привлекло друг в друге. Так как к психотерапевту обычно приходят с проблемами, я редко слышу от клиентов, что они все еще переживают самую первую трепетную стадию влюбленности. Но иногда людям полезно напомнить, что когда-то они притягивали друг друга. Если партнеры уже значительно отдалились или находятся в сложной фазе отношений, им нелегко бывает вспомнить об этом, но ключ к пониманию всей истории отношений скрывается в «мифе о сотворении» конкретной пары.
«Она была прекрасна», «Он был таким умным и веселым», «Мы ходили есть пиццу, он излучал уверенность и был очень стильным», «Для меня главным оказалась ее теплота», «Для меня важнее всего была его нежность», «Я знал, что она меня не бросит», «Я обожал ее руки», «Его член», «Ее глаза», «Его голос», «Он готовил такие классные омлеты». Идеального любовника мы всегда описываем щедрыми и яркими словами. Любовь – вообще проявление сугубо выборочного восприятия. И даже если все замешано на ошибочном суждении – кого это волнует в самом начале?
Мы преувеличиваем положительные качества того, в кого мы влюблены, и приписываем избраннику почти мифические данные. Мы изменяем наших любовников и сами меняемся рядом с ними: «Я с ним так смеялась», «Рядом с ней я чувствовал себя совершенно особенным», «Мы говорили часами», «Я знал, что могу ей доверять», «Она меня принимала, я это чувствовал», «Благодаря ему я казалась себе красавицей». Такие ответы подтверждают, насколько наш избранник великолепен, и подчеркивают его способность делать нас лучше. Как пишет психоаналитик Этель Спектор Персон, «любовь рождается внутри нас и является продуктом воображения, творческим актом, призванным удовлетворить наши самые глубинные стремления, желания и давние мечты; она помогает нам измениться и преобразиться». Любовь позволяет нам заявить, кто мы такие, и одновременно подняться над этим образом.
Начало отношений всегда связано с огромным числом возможностей. Влюбляясь, мы представляем себе новую версию бытия. Ты смотришь на меня так, как я на себя никогда не смотрела. Ты сглаживаешь мои недостатки, и мне нравится увиденный тобой образ. С тобой, через тебя я стану такой, какой хотела бы быть. Я стану цельной. Быть избранным собственным избранником – одно из величайших наслаждений влюбленного. Отсюда возникает чувство собственной важности. Ты подтверждаешь, что я имею значение.
Пары рассказывают, как они сближались и как зародилась любовь, и я вижу образ той мечты каждого из них, заставившей их обратить друг на друга внимание. Первая фаза любого знакомства полна фантазий. Это настоящий поток, состоящий из размышлений, ожиданий и волнений, которые могут превратиться или не превратиться в отношения. Вот вы стоите перед кем-то, кого едва знаете, и воображаете, как бы вы вместе поднялись на Килиманджаро, делали ремонт, завели детей и еще массу всего. Клиенты вспоминают прежний восторг тех дней, и мне удается увидеть, какими они когда-то были.
Блаженство и надежда
Джон и Беатрис провели первые шесть месяцев после знакомства практически закрывшись в комнате, в состоянии блаженного восторга. Джон – биржевой брокер, переживший взлеты и падения дотком-революции[6]. Он впервые пришел ко мне на прием после того, как потерял почти все. Он целыми днями сидел, уставившись в монитор, наблюдая, как его портфель ценных бумаг стремительно дешевеет, и допивая запасы виски. В эти же дни он пережил и фиаско в интимной области, что разрушило его вроде бы нежные отношения с подругой, продолжавшиеся пять лет. Джон оказался в тройном кризисе: эмоциональном, профессиональном и финансовом. Когда он встретил Беатрис, он как будто выходил из комы. Джон ощутил глубочайшее чувство обновления и облегчения. Беатрис, красавица в стиле прерафаэлитов[7], примерно двадцати пяти лет (Джону исполнилось тридцать пять), недавно окончила университет. Завернувшись в простыни, они говорили и говорили, потом занимались любовью, потом опять говорили несколько часов подряд, потом снова занимались любовью, потом спали (правда, совсем немного). В этом экстазе оба ощущали себя свободными и открытыми. Они наслаждались слиянием двух миров, им все было интересно, они чувствовали полную взаимность и теплоту и освобождались от грубости окружающей действительности.
По мере развития отношений Джон и Беатрис испытывали все более глубокое ощущение покоя. Восторг первых дней проходил, они снова начинали замечать внешний мир, наступала настоящая близость. Если любовь есть акт воображения, то настоящая близость – достижение желанной цели. Возбуждение должно немного сойти на нет, и тогда отношения станут по-настоящему интимными. Семена близости – повторение и время. Мы снова и снова выбираем друг друга, и так создается сообщество двоих.
Начав жить вместе, Джон и Беатрис познакомились с привычками и предпочтениями друг друга; каждый начал лучше различать странности своего избранника. Джон пьет только черный кофе. Никакого сахара. И первую чашку он выпивает, как только встает с кровати. Беатрис пьет кофе со сливками, тоже без сахара, а первым делом утром выпивает стакан воды. Некоторые из этих потребностей легко удовлетворяются; некоторые необходимо научиться принимать; но есть и другие, раздражающие, а то и попросту противные. Пара начинает сомневаться, возможно ли вообще жить вместе (назовите три самые отвратительные привычки вашего партнера). Постепенно мир партнера становится все более знакомым. Формируется новая рутина, усиливающая чувство надежности и безопасности. Чем больше вокруг знакомого, тем свободнее оба от ненужных ограничений. Но бесцеремонность, являющаяся неотъемлемым элементом близости, давно известна как мощный антиафродизиак.
5
Джек Морин – психотерапевт, занимающийся проблемами секса. Прим. ред.
6
Дотком – распространенное название компаний, чья стратегия основана на работе в интернете. Период с 1995 по 2000 год, когда акции интернет-компаний стремительно росли, называют дотком-революцией. Прим. перев.
7
Прерафаэлитизм – направление в британской поэзии и живописи второй половины XIX века, выступающее против слепого подражания классическим образцам искусства. Название «прерафаэлиты» отсылало к флорентийским художникам эпохи раннего Возрождения, то есть до Рафаэля и Микеланджело. Прим. перев.