Страница 57 из 84
"Потом поговорим", - побежал впереди всех, занять в салоне место получше.
Заинтриговал меня, и по дороге я несколько раз к разговору с ним возвращался. Интересно, что же такое он нашел? А когда подъехали к буровой, которую вчера поставили на точку, и я вылез из кабины, то пошел не к керновым ящикам, а к салону машины. С Дмитрием договорился, где его найду.
А буровики в упор меня не видят. Такую подляну им подложил, с этими восемьюдесятью процентами керна! Приходится керновые ящики раскладывать по порядку одному - тяжело и неудобно. Керна немного, бурить только начали, но выход его в процентах приличный, хотя до руды еще далеко и столько сейчас не нужно.
Пока возился с керном, буровики гнев на милость не сменили, ко мне так и не подошли. Ну а пока все в порядке, они и не нужны. Так с мужиками не поздоровавшись, от буровой пошел к Дмитрию Д., по пути на планшете кое-что подрисовывая и поправляя. Он меня заметил издали, из канавы вылез и стал рядом как маяк, куда я обязан держать направление. Пришлось попутные дела кончать и шагать прямо на него, побыстрее освобождать человека от обязанностей живого ориентира.
"Я вчера размечал, где пробы буду отбирать", - начал мне объяснять, как всегда растягивая паузы, - "И поколотил немного, сравнить хотел с другими канавами".
хозяина под другим предлогом - положим,не я буду что-то уточнять или узнавать, а он от меня полу Ну это понятно - он, со своей въедливостью, не может не сравнить и не сказать точно, где золото есть, где его мало, а где побольше. За что и ценится как работник. И сейчас не просто повел меня показывать, что нашел, а пустился в детальное объяснение как нашел:
"Прошелся с молотком, "блестку" выбил (т.е. видимое золото), хорошую. Дай думаю, еще кусок выколочу, на образец, для показа", - сейчас мы начали спускаться в канаву, в которой я вчера уже был, но никакой интересной штуки не заметил. А Дмитрий и слезая в канаву, и по дну шагая к известному ему месту, не замолкал: "Ну колол, колол, что-то все не нравилось. А потом кусок большой по трещине отскочил. Хорошо, что второй раз не успел туда ударить".
Наверное сейчас мы подошли к нужному месту, потому что он остановился, на уровне пояса со стены убрал несколько камней, похоже специально туда положенных, и выдал самое важное:
"Смотри".
Я занял положение поудобней, нагнулся и увидел, что на плоскости обнажающегося камня что-то ярко блестит, размером с листок, для примера яблони. Что может так вот желтеть и в большом количестве? Пирит или халькопирит, не золото же. Его мы вон как ищем, с лупой и бинокуляром. "Блестку" одну найдешь - и то хорошо. Потому и сказал без всякой задней мысли:
"Ну золото "кошачье". И что?"
Дмитрий в своем замедленном темпе не согласился:
"Да нет, нормальное. Я и сам вначале не поверил".
Зная его въедливость и дотошность, в ответе сомневаться не приходилось, но поверить, что блестит золото и его так много - не просто. Теперь я опустился на колени, руками оперся о стену канавы и начал рассматривать желтый листок внимательно.Действительно, похож на тонкую золотую пластинку. Дмитрий сзади подтвердил:
"Видишь сбоку черточку? Это я, убедился что ковкое, не крошится".
Теперь и я понял, что вижу прекрасный образец, достойный музея. Вдвоем начали придумывать, что же с ним делать, не оставлять же и дальше в таком виде. Договорились, что камень Дмитрий с помощью помощника-рабочего аккуратно выбьет, хотя для этого нужно попотеть с зубилом и кувалдой.
Въедливый зануда еще раз все вокруг желтеющего листка осмотрел, попутно объясняя мне куда и как он будет зубило засовывать, с какой силой по нему колотить. Выслушивать эту обязательную довеску к его конкретным, всегда обдуманным действиям мне не хотелось. Но несколько минут пришлось постоять рядом, молча покивать головой в подтверждение согласия с его наметками. А потом потихоньку ценного, но нудного товарища покинул, и до конца рабочего дня носился по участку, вынося на планшет новые и новые канавы и дудки.
Геологическая машина забрала меня возле буровой, куда я еще раз зашел посмотреть, что там сделали за день. Керн добавился - метров пять. Ничего, пока все в порядке, до руды далеко. Сейчас на буровой присутствовал старбур, не в пример своих подчиненных со мной поздоровался, показал рукой на кучу труб и железяк:
"Вот, привез. Выбрал в партии все, что бы керн рудный поднять, с твоими процентами. Мне может и хватит, а на другую скважину ничего не осталось".
"Не переживай, привезут из города все, что нужно. Для руды найдут", - так его успокоил и пошел к подъехавшей машине. Вначале заглянул в салон, Дмитрию кивнул головой:
"Как?" Он попытался начать нудные объяснения своих действий и их результат, но я не дал: "Да или нет?"
И все равно коротко ответить он не мог:
"Вдвоем били полдня, по очереди. Еле выколотили".
Публика в салоне с интересом на Дмитрия уставилась: кого это они били по очереди. А я утвердительно кивнул головой и дверь салона захлопнул, давая возможность выговориться без меня.
Из машины в камералку потянулись компактной кучей: впереди Дмитрий, за ним остальные. Уверен, что по дороге он о своей находке рассказал, но не показал никому. Посчитал невозможным при езде что-то нормально рассмотреть, ну а как считал, так и делал, здесь его уговаривать бесполезно.
Я пошагал за всеми сзади, стараясь угадать куда же он поведет народ образец свой продемонстрировать. Повел в комнату петрографа. Остальные за ним - хорошо всех заинтриговал. Я прошел в свою комнату, освободился от сумки, молотка и планшета, потом - к главному геологу.
к нужному месту, потому что он остановился, на уровне пояса со стены убрал несколько камней, похоже с "А, привет, что новенького?" - Игорь Георгиевич встал из-за стола, потянулся вместо разминки, - "Тебе хорошо, в поле пораньше умотал, и без проблем. А я два часа с главным инженером ругался. Он и Павла Петровича с собой привел!"
Как мой шеф ругается - я понимаю с трудом: ни одного не то что матерного, а скажем так - грубого слова. И постоянное обращение к собеседнику на "вы". Но о чем была ругонь, понял:
"И что решили?"
"Да решать нечего, восемьдесят процентов керна по руде положено, и не нами это придумано".
Потерю нервных клеток у главного геолога желательно компенсировать сообщением приятным. И оно сейчас у меня есть:
"Ладно, бог с ним, с инженером нашим , с керном как нибудь образуется. У меня другое есть", - Игорь Георгиевич тут же насторожился, - "пройдем к петрографу, Дмитрий первый самородок привез!"
Не пошли, а побежали, и застали у петрографа почти всех камеральских, одних восхищенных - кому образец удалось посмотреть, других, чья очередь еще не подошла - с любопытством на лицах. Дмитрий как гид, по привычке растягивая фразы, не знаю в какой уже раз рассказывал очередному как и где он камень нашел, как его выколотил, и где и что в нем увидел.
Посмотреть самородок Игоря Георгиевича пропустили вне очереди. Дмитрий в очередной раз начал ему рассказывать, а я, как камень видевший, правда еще в канаве, комнату покинул кое-что сделать до конца работы. Вторая буровая скважину уже заканчивала и очередную точку для агрегата пора определить. Вот этим и занялся.
Через пол часа смотрины самородка закончились, о чем я понял по появлению в комнате Паши и Александра. И я еще раз направился в кабинет главного геолога, показать намеченную точку под очередную скважину.
В кабинете теперь уже знаменитый образец смотрел Николай Матвеев, а Дмитрий и Игорь Георгиевич стояли рядом. Еще раз все повосторгались, Дмитрий еще раз рассказ свой повторил. Потом здесь же все вместе посмотрели намеченную мною точку под очередную скважину, одобрили, и озадаченно - кроме Дмитрия - почесали затылки, когда я показал приготовленный на нее "буровой наряд", где запланировал еще тридцать метров с восемьюдесятью процентами керна.