Страница 60 из 64
Грянула война, и Г. А. Ворожейкин попросился на фронт. Вначале командовал авиацией 21-й армии, затем - ВВС Центрального фронта. Григорию Алексеевичу Ворожейкину 3 июля 1941 года присваивается звание генерал-майора авиации. В августе того же года приказом Верховного Главнокомандующего он назначается начальником штаба Военно-Воздушных сил, а в 1944 году - первым заместителем командующего ВВС.
Г. А. Ворожейкин все свои силы, знания, весь опыт отдавал совершенствованию руководства ВВС. Хорошо зная природу общевойскового боя, понимая роль и значение авиации в проводимых операциях, он уделял особое внимание взаимодействию авиации и сухопутных войск. Требовал, чтобы до начала операции и в ходе нее поддерживался тесный контакте общевойсковыми командирами, для этого привлекались хорошо подготовленные офицеры связи ВВС. [253]
Активно участвовал генерал Ворожейкин в создании авиационных резервов Ставки ВПК. В марте - апреле 1942 года на решающих направлениях были сформированы ударные авиационные группы. Одну из них возглавил Г. А. Ворожейкин. Вскоре он убедился, что нужны более мощные авиационные резервы. И такие резервы по предложению командования ВВС вскоре были созданы.
В качестве представителя Ставки Г. А. Ворожейкин значительное время находился в действующей армии. Побывал на всех фронтах. В начале 1942 года координировал действия авиации Ленинградского и Волховского фронтов, в июле командовал авиационной группой под Воронежем, летом 1943 года участвовал в битве под Курском. С 1 октября 1944 года Г. А. Ворожейкин начал координировать действия ВВС 2, 3 и 4-го Украинских фронтов. Тогда судьба и свела Павленко с этим замечательным человеком. Он стал для Петра примером служения матери-Родине.
* * *
Пополудни 19 апреля 1945 года по заданию маршала авиации Г. А. Ворожейкина капитан Павленко прибыл в Цифер и сразу же направился в штаб 5-й воздушной армии. В оперативном отделе он застал за рабочей картой полковников С. Н. Гречко и С. Д. Абалакина. Поздоровался и тут же передал приказание представителя Ставки.
- Воздушную разведку в районе Брно мы уже ведем с полным напряжением сил и средств, - сказал Абалакин. - Но в указаниях маршала значатся новые районы, западнее Брно. Их нужно неоднократно изучить визуально и сфотографировать. Вы, капитан, оставайтесь здесь, а я пойду срочно поставлю дополнительные задачи на воздушную разведку.
- Я с вами, Степан Дмитриевич, - сказал Петр полковнику, - нужно еще получить самые последние данные воздушной разведки для доклада маршалу.
- Пошли!
В разведывательном отделе полковник Абалакин сразу же приступил к уточнению задач на воздушную разведку частям и соединениям армии. Павленко в это время наносил на рабочую карту свежие данные о противнике. Карта все больше и больше покрывалась условными [254] обозначениями скоплений танков, живой силы и боевой техники, аэродромов, железнодорожных эшелонов. Среди условных знаков синего цвета Петр увидел красные заштрихованные кружки.
- Что здесь обозначено? - спросил он у офицера разведотдела.
- Это районы, занятые чехословацкими партизанами.
- Такая огромная территория уже контролируется чехословацкими патриотами? Да, в этой стране поистине земля горит под ногами гитлеровских оккупантов!
Из комнаты начальника разведотдела доносился громкий голос Абалакина. Он вызывал по телефону воздушных разведчиков и лично ставил им задачи:
- «Березка»! Я «Рубин». Примите боевое распоряжение: срочно…
И далее следовал текст боевого приказания на воздушную разведку района, указанного на карте представителем Ставки. Границы этого района проходили через населенные пункты Простеев, Литомишль, Йиглава, Зноймо.
На просмотр всех железных, шоссейных и грунтовых дорог, а также районов сосредоточения резервов и аэродромов ставилась задача 511-му отдельному разведывательному авиационному полку. Истребительные и штурмовые авиационные соединения должны были с малых высот вести наблюдение за полем боя и подступами к нему на глубину до пятидесяти - шестидесяти километров.
Утром 20 апреля пара штурмовиков 92-го штурмового авиационного полка 5-го штурмового авиационного корпуса, ведущим которой был майор Валеев, с высоты ста метров произвела воздушную разведку юго-западнее Брно. Пролетая над железнодорожной станцией Зноймо, разведчики обнаружили одиннадцать эшелонов с танками и автомашинами. Составы разгружались, колонны танков и автомашин с пехотой от станции выдвигались по шоссе на восток в направлении Сухоградлы. Станцию и шоссейную дорогу сфотографировали. Снимки подтвердили наличие в этом районе до двухсот танков, многих автомашин и пехоты. Данные воздушной разведки были немедленно доложены маршалу авиации Ворожейкину. Он сразу же позвонил командующему 5-й воздушной армией генерал-полковнику авиации С. К. Горюнову. [255]
- Сергей Кондратьевич! Вам известно о танках противника, которые разгружаются на станции Зноймо?
- Да, известно. Только что получил подробное донесение воздушных разведчиков об этой танковой группировке.
- Что решили делать?
- Немедленно нанести сосредоточенный удар. Сейчас со своим оператором полковником Гречко, разведчиком полковником Абалакиным и главным штурманом полковником Галимовым уточнили по аэрофотоснимкам конкретные цели для ударов с воздуха.
- Правильно! Удар по станции выгрузки танков нужно нанести немедленно. Только смотрите, чтобы при этом не пострадали мирные объекты Зноймо. И еще: не упускайте из виду танковые колонны противника, которые выдвигаются от Зноймо на восток. По ним необходимо начать эшелонированные действия штурмовой авиации.
- Эту задачу сейчас поставлю пятому штурмовому авиакорпусу, - доложил командующий воздушной армией.
- А справится с танковой группировкой один корпус? - поинтересовался маршал авиации.
- Думаю, справится. Да других сил для действий в этом районе у нас пока и нет.
- А если договоримся с Судцом, чтобы вам помог? Вы-то ему помогали под Балатоном.
- Спасибо! - ответил Горюнов. - Если трудно будет, попрошу.
Соединениям и частям 5-й воздушной армии была срочно поставлена задача разгромить группировку танковых и мотомеханизированных войск противника до подхода к линии фронта.
Отлично выполнили ответственную боевую задачу офицеры оперативного отдела воздушной армии во главе с начальником - полковником С. Н. Гречко. В штабе воздушной армии его заслуженно считали организатором мастерских ударов авиации.
Авиация 5-й воздушной армии нанесла по фашистской танковой группировке в районе Брно смертельный удар. Замысел противника (он рассчитывал, что свежие танковые силы, подошедшие из глубины, займут и смогут прочно удерживать в течение длительного [256] времени оборону по западному берегу Моравы, не допустят выхода советских войск в район Брно) не удался.
Крупнейший промышленный центр Чехословакии, важный стратегический узел железных и шоссейных дорог - город Брно - оборонялся крупными силами фашистских войск и авиации. К двадцатым числам апреля гитлеровское командование подтянуло в этот район много танков, мотопехоты и авиации, стремясь удержать за собой всю Чехию. Как подтверждали данные нашей разведки, крупные танковые резервы противник сосредоточил в районах, примыкающих к заводам, или прямо на территории больших промышленных предприятий.
С наблюдательного пункта 53-й армии, расположенного на одной из господствующих высот юго-восточнее Брно, дальние окраины города вырисовывались многими силуэтами заводских корпусов. Который уже раз приходили сюда для рекогносцировки и уточнения задач войскам на местности командующие объединениями различных родов войск, командиры частей, соединений. И все, от командующего 2-м Украинским фронтом маршала Р. Я. Малиновского и до командиров полков, всматриваясь в далекие силуэты, делали один вывод: брать город в лоб, выкуривать засевшего там врага артиллерийским огнем и бомбовыми ударами авиации - значит подвергать разрушению многие фабрики, заводы и жилые массивы. Но этого делать нельзя. Наступать нужно в обход города с двух сторон.