Эйнштейн

В октябре Эйнштейн в «НьюЙорк таймс» сделал заявление о долге стран, борющихся против фашизма, помогать СССР и тогда же вместе с писателями Ш. Ашем и Б. Гольдбергом обратился в ЕАК с предложением собрать материалы об уничтожении гитлеровцами евреев на территории СССР и Польши, а также о военных подвигах евреев (а их, как и в прошлую войну, было немало) и написать об этом Черную книгу. Но ЕАКу идея не понравилась. Тем временем в США росли «атомные города», где получали уран235 и превращали его в плутоний; в ЛосАламосе занимались собственно бомбой.

Оппенгеймер прибыл в ЛосАламос в марте 1943 года, вскоре к нему присоединилась масса ученых, всем дали псевдонимы, бомбе тоже - «Устройство», «Штучка», «Существо». Оппенгеймер включил в коллектив, в частности, немецкого коммуниста Клауса Фукса, приехавшего из Англии: еще там Фукс сам вышел на советскую разведку, начал передавать сведения о британских разработках в области ядерного оружия и продолжал делать это с США. Так что ни в какой Коненковой русским по большому счету нужды не было и в Эйнштейне тоже: шпион сидел в самом сердце Манхэттенского проекта и был там далеко не единственным. (Из известных и раскрытых - Юлиус и Этель Розенберги, завербовавшие своего родственника Дэвида Грингласса, служившего механиком в ЛосАламосе и передававшего информацию через связника советской разведки Гарри Голда.) Неудивительно, что уже в апреле 1943го в Академии наук СССР была создана лаборатория по атомной проблеме с И. В. Курчатовым во главе.

Бедного Эйнштейна никуда не пускали, хотя он был в сто раз надежнее Оппенгеймера, а он рвался помогать; он был горд, когда Ганс Альберт (только что удочеривший годовалую сироту Эвелин) стал вольнонаемным в инженерных войсках. Наконец, 31 мая 1943 года он сам заключил годовой контракт с научноисследовательским отделом Бюро артиллерии ВМФ США: должность консультанта, тема - «Взрывчатые вещества большой силы и ракетное топливо», оклад 25 долларов в день. Единая теория поля, смысл всей его жизни, тут же была отставлена - это сильнее, чем чтолибо другое, говорит о его тогдашней абсолютной преданности Америке. Он писал доктору Баки: «Пока идет война и я работаю для ВМФ, я не хочу заниматься ничем другим». Очень ответственно отнесся к делу и ни друзьям, ни родне, ни секретарше никогда не объяснял, чем конкретно занимается, так что крайне маловероятно, чтобы он хоть словом обмолвился об этом Коненковой.

Много лет спустя сведения рассекретили, и стало известно, что Эйнштейн делал: вопервых, проводил расчеты - можно ли создать взрывную волну большой мощности, если в одно место ударить двумя волнами; вовторых, как в патентном бюро, оценивал разные военные изобретения. Материалы ему привозили домой раз в одиндва месяца. Долго считалось, что курьером был беглый советский физик Георгий Гамов, консультант по высотным взрывам. В книге «Моя мировая линия» он писал, что они с Эйнштейном были едва ли не лучшими друзьями; он же привел якобы сказанную ему фразу Эйнштейна о том, что лямбда - антигравитация - его «самая большая ошибка». Позднее стало известно, что Гамов большой фантазер и «самую большую ошибку», видимо, выдумал, не зная о Вселенной Эйнштейна - де Ситтера, где антигравитация вовсе не отвергалась, а связным Эйнштейна на самом деле был венгерский физик Стефан Брунойер.

Но все же с Эйнштейном Гамов встречался и, если верить Судоплатову, тоже из шпионских соображений: «Среди виднейших ученых, которых мы активно разрабатывали… был Георгий Гамов… Возможность использования Гамова и подходов к нему через его родственников в СССР, которые фактически являлись нашими заложниками, нам подсказал академик Иоффе… Мне помнится, что в некоторых случаях американские специалисты нарушали правила работы с секретными документами и показывали Гамову отчеты об опытах». Так что нельзя полностью исключить, что этим путем от Эйнштейна могла идти какаято утечка, но бомбы она не касалась. Зато с его работой на ВМФ связана известная легенда.

В 1955 году американский уфолог М. Джесап получил письмо за подписью Карлоса Альенде (мы уже знаем, что его настоящее имя Карл Аллен и он выдумал, будто в 1925 году Эйнштейн в поисках единой теории поля открыл нечто ужасное для человечества): он поведал, как 28 октября 1943 года эсминец «Элдридж» с командой из 180 человек мгновенно переместился в пространстве на несколько десятков километров, а экипаж сошел с ума. Это, писал Аллен, результат ужасных экспериментов Эйнштейна, перебросившего корабль в иную Вселенную либо установившего на нем «генератор невидимости». История по сей день популярна, хотя в 1999 году собрались 15 моряков с эсминца, включая капитана, и публично заявили, что никто из них с ума не сходил и корабль никуда таинственным образом не перемещался. Разобрались и в истоках легенды: в 1943 году проводились эксперименты по размагничиванию кораблей, чтобы сделать их «невидимыми» для магнитных взрывателей.

Увы, Эйнштейн не участвовал даже в этих экспериментах. Он занимался более скучными, но тоже полезными делами, в частности выставил на благотворительный аукцион рукопись своей первой статьи по теории относительности, правда, не оригинал (тот потерялся давно), а заново написанный текст, и его купили за 11,5 миллиона долларов. Летом в США для сбора денег отправилась делегация ЕАК: Михоэлс и поэт Ицик Фефер, как считается, агент разведки. Судоплатов: «Берия… дал им указание провести в США пропаганду большой значимости вклада еврейского народа в развитие науки и культуры Советского Союза и убедить американское общественное мнение, что антисемитизм в СССР полностью ликвидирован… Зарубин и Хейфец через доверенных лиц информировали Оппенгеймера и Эйнштейна о положении евреев в СССР. По их сообщению, Оппенгеймер и Эйнштейн были глубоко тронуты тем, что в СССР евреям гарантировано безопасное и счастливое проживание. В это же время до Оппенгеймера и Эйнштейна дошли слухи о плане Сталина создать еврейскую автономную республику в Крыму после победы в войне с фашизмом».

Делегация приехала в июне, задержалась почти на три месяца, Михоэлс и Фефер встречались со всеми знаменитыми евреями мира, жившими тогда в США, - Манном, Фейхтвангером, Марком Шагалом. Собрали более 30 миллионов долларов. По воспоминаниям Михоэлса, Эйнштейн не поверил, что в СССР нет антисемитизма, сказав: «Я знаю, что каждая вещь имеет свою тень. Тень моего народа - антисемитизм. Одно из двух: если у вас есть евреи, тогда у вас должен быть антисемитизм. Если у вас нет антисемитизма, стало быть, у вас нет евреев». Но в Крымскую республику, вероятно, поверил - ее ведь раньше уже пытались создать; верил же он в переселение 30 тысяч сирот в Биробиджан.

Он вновь завел речь о Черной книге, и после телеграфных переговоров с Москвой Фефер и Михоэлс получили разрешение. Планировалось издание книги на английском, а материалы из СССР должны были стать ее частью. ЕАК договорился со Всемирным еврейским конгрессом, что стороны обменяются материалами и книга выйдет на разных языках; в 1944м в США был создан комитет по ее изданию под председательством Б. Гольдберга и Н. Голдмана, а с советской стороны ответственными назначили Илью Эренбурга и Василия Гроссмана.

Судоплатов пишет, что у делегации была еще и тайная цель: «Существенной была роль Михоэлса и Фефера также и в разведывательной операции по выходу на близкие к Эйнштейну круги ученыхспециалистов, занятых разработкой в то время никому не известного „сверхоружия“. Эти люди встречались с близкими к семье Эйнштейна супругами Коненковыми, и через них, правда в устной форме, к нам поступала важная информация о перспективах нового „сверхоружия“, обсуждавшихся в Принстоне при участии Ферми и Оппенгеймера». Не совсем, правда, ясно, зачем действовать через Михоэлса и Фефера, если Коненкова и так уже была агентом, но в разведках все засекречено и запутано - могло быть и так.

Бор в ту пору жил в оккупированной Дании, публиковаться за рубежом не мог, сидел в печали и писал введение к восьмитомному труду «Датская культура на рубеже 1940 года». Его положение становилось все более опасным, и в 1943 году его тайно вывезли в Англию, а оттуда с группой английских ученых в Штаты; он вошел в Манхэттенский проект под псевдонимом «Николас Бейкер». Пару раз он ужинал в Принстоне с Эйнштейном и Паули. Коненкова его не трогала, вообще если его и пытались вербовать, об этом неизвестно. Он в СССР бывал, Советы никогда не ругал, считался «красным», но предан Дании, ее королю и западному миру был нерушимо.