Завещание сына

— Есть тут, блядь, кто живой? — В просвете возникла голова в каске.

— Есть. — Протопелин старался крикнуть, но крика по получилось.

— Кажись, есть. Славка, вали сюда, плиты раскидаем.

— На х… надо. Пусть спасатели с саперами раскидывают, отце на мину нарвешься, — ответил невидимый Славка. Василий Валерьянович уже решил, что помощь прошла стороной, но ошибся. Несколько солдатиков разгребали завал.

— Ты кто, чурка?

— Не видите, что ли, ребята, русский я. Пенсионер.

— Тут разве разглядишь… Ты, дед, так замаскировался, что и сам черт не разберет. — Протопелина выволокли на воздух: — Документы при тебе?

— При мне, — простонал спасенный и протянул паспорт погибшего соседа.

Часть первая

Визит к врачу

— Ну вот, господа, можем считать вопрос решенным. — Николай улыбнулся и пожал руки партнерам.

— Вы большой молодец, Грыжин. С вами приятно иметь дело. Нас беспокоит один момент — казахстанская нефть не очень качественная. Не возникло бы проблем с переработкой. Германское оборудование весьма чувствительное, — улыбнулся в ответ Курт Борофф.

— При чем тут Казахстан? Они вольют свою нефть в общую трубу, а вы получите в Новороссийске сырье отменного качества, — заверил Николай и проводил довольных немцев до дверей офиса.

Вернувшись в кабинет, он вызвал к себе Юлю. Секретарша вошла с блокнотом и, не дожидаясь вопроса, принялась быстро докладывать:

— В шестнадцать двадцать встреча в бизнес-центре с представителями фирмы «Оникс». В семнадцать прием в посольстве Украины. Там будет Усовиченко, вы хотели его видеть. В девятнадцать ноль-ноль вы здесь принимаете Яноша Шкора из Будапешта. Он везет на подпись контракт. Вы просили организовать кофе и непринужденную обстановку. В двадцать телефонные переговоры с Нью-Йорком. Сейчас у вас семьдесят пять минут свободного времени.

— Позови мне Петровича, — попросил Грыжин и, вытащив из шкафа гантели, занялся физическими упражнениями.

На пороге Петрович выжидательно замер.

— Дай мне ключи от «волжанки», я сам сгоняю домой и отвезу Никитку на музыку. Вечность не видел ребенка, — попросил Грыжин пожилого водителя. Тот было полез в карман за ключами, но вдруг что-то вспомнил и ключи вынимать не стал:

— Коля, а ты права поменял? Со старыми уже неделю ездить нельзя, штрафуют. Они и талон предупреждений опять ввели.

— Кажется, эту волокиту продлили, — возразил молодой предприниматель, убирая гантели.

— Продлили срок обмена. А выезжать со старыми правами нельзя, — настаивал Петрович.

— Ненавижу бюрократическую канитель, — поморщился Грыжин. — Что для обмена надо, ты помнишь?

— Медицинскую справку, справку из психдиспансера плюс старые права. Я бы тебе помог, но документ положено получать лично. Вот Батко вчера права поменял. По-моему, у него вышло довольно быстро. А Мите с одной рукой особое разрешение требуется.

Николай хотел вызвать начальника охраны, но не стал, вскочил с кресла и быстро зашагал в кабинет бывшего афганца.

— Я сразу получил справку в ведомственной поликлинике, без всякого диспансера. Заплатил триста в кассу и получил. И народу никого. Меня даже врач не смотрел. Сестра все сама устроила. У них это налаженный процесс.

Да, на сегодня ребенок отменяется. Грыжин записал адрес и покинул кабинет охранника. Через минуту он сидел в машине. А через пятнадцать Петрович доставил шефа к панельному типовому школьному зданию в переулке за Ленинским проспектом. Над парадным имелась табличка, оповещавшая, что здесь расположена вовсе не школа, а поликлиника СВТ (Союза Высоких Технологий). В холле не пришлось ни о чем спрашивать. Объявление со стрелочкой, указывающей водителям на второй этаж, висело напротив входа. Николай постучал в двадцатый кабинет и, услышав «входите», открыл дверь. За столом сидела по-купечески полная ладная молодка в белом халате и по-доброму улыбалась:

— Фотографии при вас?

— А нужно? — огорченно поинтересовался клиент.

— Да, две. Но вы не расстраивайтесь. В универмаге «Москва» вам тут же их отпечатают. Мы всех туда посылаем.

Грыжин поблагодарил и вернулся в машину.

— Что же ты, Петрович, про карточки не сказал? — укорил он водителя.

— Забыл, старый дурак. Прости, Коля.

— Жми во всю. У нас с тобой тридцать минут и сорок пять секунд в запасе.

Универмаг от поликлиники находился метрах в трехстах. Через минуту Петрович вырулил к магазину с тыла, а через семнадцать Грыжин снова открыл дверь двадцатого кабинета. На сей раз там, кроме полненькой медсестры, сидел мужчина лет сорока в докторской шапочке и тоже в белом халате. Медсестра показывала ему какие-то бумаги.

— Мне подождать? — спросил Грыжин, предвидя очередную задержку. И, не дожидаясь ответа, полез в карман за мобильным телефоном, чтобы предупредить партнеров о возможном опоздании.

— Светочка, я вижу, наш пациент торопится. Отпусти его, я никуда не опаздываю, — любезно разрешил врач.

— Вы знаете, что у нас справка стоит триста рублей. Оставьте ваш паспорт с фотографиями и спуститесь в регистратуру. Пока вы оплатите, я успею справку оформить, — любезно предложила Света.

— Видите, у нас без бюрократизма. — Доктор подмигнул. — Кстати, чем вы занимаетесь, молодой человек?

— Работаю в бизнесе, — коротко ответил Николай, убирая мобильник назад в карман. Доктор снял очки и внимательно оглядел Грыжина.

— Вы в последний раз давно обращались к медикам? — Клиент не сразу понял смысл вопроса, и врачу пришлось повторить.

— Когда получал права. Это было десять лет назад. — Припомнил молодой предприниматель.

— Давайте, я вас посмотрю. Вы по своей воле к нашему брату не придете, а тут уж за одно. Мне не очень нравится желтизна ваших щечек.

Грыжин пожал плечами и, выложив медсестре паспорт с карточками, послушно побрел за доктором. Они миновали коридор, поднялись на третий этаж и врач, отперев свой кабинет, пропустил пациента вперед:

— Снимите пиджачок, галстучек, рубашечку и прилягте вот сюда. — Врач указал на низкую лежанку, покрытую поверх простыни прозрачной клеенкой. Николай быстро разделся и улегся. — Меня зовут Валентином Аркадьевичем, я заместитель главного врача и в основном занимаюсь диагностикой. Сотрудники системы СВТ обслуживаются у нас бесплатно. На справках для пришлых автомобилистов наша бедная поликлиника имеет возможность немного подработать, вот меня главный и подрядил. Мы понимаем, что к нам приходят за бумажкой, и обычно я стараюсь не беспокоить приходящих осмотром. Но раз вы мне попались, я решил для вас сделать исключение.

Говоря все это, он внимательно ощупывал Николаю шею и грудь, мял живот, словно проникая своими жесткими пальцами внутрь тканей. Грыжин молча терпел. Наконец врач закончил, но продолжал сидеть рядом, о чем-то раздумывая. От него пахло мылом и резким одеколоном.

— Можно одеваться? — не выдержал затянувшейся паузы Николай.

— Подождите. — Врач вздохнул и отсутствующим взглядом уперся в стену. — Ладно, вставайте, накиньте рубашечку и пошли на рентген. Мне надо проверить свои ощущения техникой.

Грыжин редко болел. Даже когда жена и сын лежали с гриппом, инфекция к нему не приставала. Если не считать насморка, который иногда настигал, особенно в первые дни зимы, Грыжин не помнил за собой других недугов. Да и насморк его организм побеждал за несколько суток. Обращаться с такими пустяками к врачу и в голову не приходила Поэтому возня вокруг его персоны Николая озадачила. Он проследовал в кабинет рентгенолога, отстоял сжатый холодными стеклами в темной камере, затем пролежал под объективом какого-то иноземного аппарата, посылающего его внутренности на большой экран, и вернулся в кабинет Валентина Аркадьевича. Тот сидел за столом, поскольку успел вернуться раньше, и разглядывал на свет темные листы рентгеновских снимков:

— Одевайтесь и слушайте меня внимательно. Обычно пациентам этого говорить не принято, — скорбно заговорил врач.