Тайная вечеря

— Об этом вам лучше спросить у вашего гостя, Святейшество, — последовал сухой ответ. — Похоже, он прибыл с доказательствами его предательства.

Продолжая стоять, Торриани запротестовал:

— Доказательств у меня нет, это пока всего лишь подозрения, Святейшество. Леонардо под руководством и опекой иль Моро взялся за выполнение произведения на христианскую тематику. Это колоссальное полотно, но в нем полно неточностей, которые вызывают тревогу у приора нашего монастыря Санта Мария делле Грацие.

— Неточностей?

— Вот именно, Святейшество. Речь идет о «Тайной вечере».

— И что же странного в этой картине?

— Видите ли, Святейшество, нам стало известно, что двенадцать изображенных на ней апостолов на самом деле являются совсем другими людьми. Леонардо тайно поместил там портреты язычников, а также людей сомнительной веры, чтобы передать какую-то информацию нехристианского свойства.

Папа с Нанни переглянулись. Когда мудрец из Витербо потребовал подробностей, доминиканец схватился за свою папку.

— Мы только что получили первое донесение от нашего человека в Милане, — сообщил он, извлекая мое письмо. — Это эрудит из Вифании, эксперт в области шифров и тайных кодов. В настоящее время он собирает информацию о мастере Леонардо и о его произведении. Он внимательно изучил портрет за портретом на его «Тайной вечере», пытаясь установить взаимосвязь между ними. Наш эксперт перепробовал практически все: от поиска соответствий между портретами апостолов и знаками зодиака до эквивалентов в положении их рук и музыкальных нот. Свои выводы он не замедлит передать нам, и то, что сегодня является предположением, завтра может обратиться в доказательство.

Терпение Нанни лопнуло.

— Так он обнаружил что-либо конкретное или нет?

— Разумеется, падре Аннио. Достоверно установлены личности трех апостолов. Нам известно, что лицо Иуды Искариота, к примеру, соответствует внешности некоего брата Александра Тривулцио, монаха-доминиканца, который умер вскоре после диа де Рейес [44]  повесившись в центре Милана...

— Вот это да! Как настоящий Иуда, — пробормотал понтифик.

— Вот именно, Святейшество. Пока нам не удалось установить, было ли это убийством либо самоубийством, но наш информатор считает, что повешенный принадлежал к общине катаров, внедрившейся в монастырь.

— Катаров?

У святого отца от изумления расширились зрачки.

— Катаров, Святейшество. Они являются последователями религии истинного Бога, общаются со Всевышним посредством молитвы, отвергают институт священников и не признают Папу Римского как единственного представителя Бога на земле...

— Мы знаем, кто такие катары, маэстро Торриани! — вспылил Папа. — Но мы были уверены, что их последние представители сгорели в Каркасоне и Тулузе в 1325 году. Разве епископ Памьерский не покончил с ними?

Торриани была известна эта история. Погибли не все катары. После триумфального крестового похода против катаров на юг Франции и падения замка Монсегюр в 1244 году спасшиеся катары бежали в Арагон, Ломбардию и Германию. Те, кому удалось перейти через Альпы, осели в окрестностях Милана, где у власти находились умеренные политические силы, которые оставили их в покое. Постепенно их экстремистские идеи иссякли, многие из них перестали соблюдать свои ритуалы и отказались от еретических взглядов.

— Ситуация может выйти из-под контроля, Святейшество, — озабоченно продолжал Торриани. — Брат Александр Тривулцио был не единственным, кто мог исповедовать идеи катаров в миланском монастыре. Три дня назад другой монах открыто заявил о своей ереси, после чего покончил с собой.

— Эндура? — глаза хорька заблестели.

— Она самая.

— Клянусь всеми святыми! — заорал Нанни. — Эндура была одним из самых радикальных обычаев катаров. Вот уже двести лет никто не прибегал к ней.

Оглянувшись на понтифика, который, казалось, не понимал, что все это означает и что такое эндура, Аннио объяснил ему вкратце:

— В пассивном варианте эта традиция заключается в торжественном обете не принимать в пищу ничего, что может осквернить тело катара, стремящегося к совершенству. Эти несчастные верили, что, умерев в чистоте, они спасут душу и воссоединятся с Богом. Впрочем, существовала и активная версия, состоявшая в самосожжении, реализовавшаяся лишь однажды, во время осады Монсегюра. Обитатели последнего бастиона катаров предпочли смерть на погребальном костре сдаче войскам понтифика.

— Этот монах, о котором я вам рассказывал, он принес себя в жертву, падре.

Нанни никак не удавалось оправиться от изумления.

— Видимо, кто-то возродил этот древний обычай, маэстро Торриани. Полагаю, у вас есть и другие причины для тревоги.

— К несчастью, да. У нас есть основания полагать, что доказательства существования в Милане активно действующей общины катаров скрыты во фреске «Тайная вечеря», которую в настоящее время заканчивает Леонардо да Винчи. Он изобразил на картине самого себя беседующим с апостолом, который на самом деле не кто иной, как Платон. Ну, вы знаете, античный предшественник этих проклятых еретиков.

Хорек подпрыгнул в кресле, демонстрируя незаурядную ловкость.

— Платон? Вы уверены?

— Абсолютно. Хуже того, падре Аннио, эта связь не лишена порочной логики. Как вы знаете, Леонардо как живописец сформировался во Флоренции под руководством Андреа де Вероккио, знаменитого художника, почитаемого при дворе Медичи и близкого к Академии, управление которой старик Козимо поручил некоему Марсилио Фичино. Вам также известно, что эта Академия задумывалась по подобию Академии Платона в Афинах.

— И что же? — от подобной осведомленности ассистент Александра VI недовольно скривился.

— Наш вывод, падре, очевиден. Поскольку катары разделяют многие сомнительные теории Платона, а в Академии Фичино и практикуют обычаи катаров, такие как отказ от мяса животных, можно предположить, что Леонардо использует это произведение для распространения ересей до самого Рима.

— А чего вы ожидаете от нас? Чтобы мы предали его анафеме?

— Еще рано. Сначала следует доказать без тени сомнения, что Леонардо действительно поместил свои идеи в картину. Наш человек в Милане работает над сбором доказательств. Потом мы сможем действовать.

— Но, маэстро Торриани, — Нанни казалось, что его мозг вот-вот закипит, — Академия вырастила многих художников, например, Боттичелли или Пинтуриккио, которые, несомненно, являются примерными христианами.

— Это видимость, маэстро Аннио. Вы не должны доверять им.

— Доминиканцы всегда всех в чем-нибудь подозревают! Взгляните. Пинтуриккио создал для Его Святейшества эти изумительные фрески, — он указал на потолок. — Быть может, вы и в них усмотрите ересь. Ну же! Посмотрите.

Доминиканец хорошо знал эту роспись. Вифания на этот счет даже открывала тайное следствие, которое, впрочем, так ни к чему и не привело.

— Не стоит так восторгаться ими, маэстро Аннио. Прежде всего потому, что вы, сами того не желая, даете мне аргументы в споре с вами. Взгляните на произведение этого Пинтуриккио повнимательнее: языческие боги, нимфы, экзотические животные и сцены, которых вы не найдете в Библии. Только последователю Платона, искушенному в древних языческих доктринах, пришло бы в голову написать здесь нечто подобное.

— Это история Изиды и Осириса, — возмутился хорек. — Осирис, хотя вам это и неизвестно, восстал из мертвых, как и наш Господь. И напоминание о нем, хоть и языческое по форме, укрепляет нашу надежду на спасение плоти. Осирис предстает здесь в образе быка. Наш Святой Отец тоже подобен быку. Или вы никогда не видели геральдического знака Борджия? Разве не очевидна связь между этим мифологическим образом, символизирующим мощь и отвагу, и животным, сияющим на гербе? Символы не являются ересью, маэстро!

Брат Джоакино Торриани не успел ответить: вялый грудной голос понтифика прервал их дискуссию.

44

День царей – 6 января (прим. пер.)