Ликвидатор

При некоторых явных недостатках характера он был настоящим специалистом, воспитанным в старой доброй школе контрразведки КГБ. У него всегда был талант оратора. Он мог так убедительно говорить, что запросто сошел бы за идеолога любой политической партии или за карточного шулера, работающего в поездах дальнего следования. По сути, с небольшой натяжкой, это одно и то же.

Обычно Константин Андреевич был таким же злым, как сторож с холостыми патронами. Но иногда его отпускало. Старик добрел и разговаривал с подчиненными подобно священнику или заботливому отцу. По службе же он всегда оставался требовательным и взыскательным.

Семирядов предпочитал штатские костюмы. В форме полковника я видел его раза три, никак не больше. Сейчас он генерал, но и в свой роскошный мундир обряжается не часто.

– Привет, Станислав! – бодро прокричал он мне несколько лет назад. – Узнал?

– Нет…

Накануне я изрядно напоролся и спросонья плохо соображал.

– Совсем одичал от гражданской жизни! Семирядов с тобой говорит. Генерал-майор Семирядов.

– Константин Андреевич?.. – Я обалдел от неожиданности, икнул и проблеял: – Здравствуйте.

– Здорово еще раз. Ты выпил, что ли?

– А чего же мне не пить? Трезвость без повода, знаете ли, симптом тревожный. Такое кого угодно заставит нервничать.

Семирядов рассмеялся.

– Это верно. Как поживаешь?

– Да не помер пока.

– Не соскучился по сослуживцам?

Примерно так миллион лет назад спрашивал тираннозавр у загнанной и обессиленной жертвы.

Вновь в динамике смех Семирядова. У него явно было прекрасное настроение. Да и с чего бы не радоваться жизни ему, генералу?

Соврать с похмелья у меня не получилось.

– Скучаю, когда нахлынут воспоминания.

– Работу нашел?

– Нет.

– А чем занимаешься?

– Так… подрабатываю то там, то сям.

– То там, то сям, – передразнил он и возмутился: – Ты же профессионал, каких поискать! Почему же до сих пор не при делах?!

Топая на кухню, чтоб выпить холодного рассола, я пожал плечами и заявил:

– Вы так говорите, будто я сам ушел. Кем я сейчас устроюсь? Может, наемным киллером? Что-то не встречал я таких объявлений в газетах.

– Ладно-ладно, – примирительно проворчал старик. – Я прекрасно помню, как с вами обошлись. Стало быть, бездельничаешь?

– Лень и безделье, товарищ генерал, – залог здоровой старости.

– О как! Ну, в целом неплохо, раз не утратил чувство юмора. Рад за тебя.

Он никогда не говорил о сути дела сразу. Даже во времена нашей совместной службы, когда сверху спускали приказ о срочной работе, мне предстояло быстро собрать шмотки и лететь на другой континент.

Однако сегодня Семирядов пренебрег привычкой, резко сменил тон, траурно покашлял в трубку и огорошил меня:

– Слушай, есть серьезный разговор. По телефону не могу – слишком долго и не предназначено для лишних ушей. Короче говоря, надо встретиться.

«Не предназначено для лишних ушей» на языке моего бывшего шефа означало нечто очень важное. Настолько серьезное, что я готов был испугаться.

– Ты сегодня свободен? – поинтересовался он.

– Да.

– Тогда жду.

– В каком смысле ждете? Где?! – запаниковал я. – Как же я успею обернуться? Петровск хоть и недалеко от столицы, но все же не пять минут…

– Какой столицы?! – Генерал заржал в трубку, как строевой конь. – Я уж полгода живу по соседству с тобой.

– В Петровске?!

– Да. Коттеджный поселок Восточный. Знаешь такой?

– Тот, что справа от Калининского шоссе?

– Верно. Запоминай адрес, и чтобы через час был у меня!..

В те времена поселок Восточный только строился. Около десятка готовых роскошных коттеджей уже стояло по левую сторону от свежей асфальтовой дороги. По правую раскинулось столько же стройплощадок. На некоторых копошились рабочие, гудела техника.

По соседству с поселком темнел лесок, разрезанный пополам мелкой извилистой речушкой. Рай, да и только.

Участок генерала был третьим по счету. За новеньким кирпичным забором виднелись верхушки хвойных деревьев, а над ними возвышалась крыша из настоящей черепицы.

«Неплохо устроился шеф», – подумал я, подходя к калитке.

Встретил он меня как близкого родственника, которого судьбина лет на тридцать забросила на другой континент. Впустил на территорию, приобнял, похлопал по спине, пригласил в дом.

В гостиной уже дожидался накрытый стол.

– Располагайся. – Семирядов кивнул на стул, сел напротив, откупорил бутылку дорогого коньяка, наполнил рюмки, подозрительно взглянул на меня, мягко говоря, несколько потрепанного жизнью, и спросил: – Ну и чем же ты все это время занимался?

– Да по-разному, – уклончиво ответил я. – Гражданским специальностям не обучен, поэтому на постоянную работу нигде не берут. Приходится перебиваться временными калымами.

– Видок у тебя неважный. Попиваешь?

– Бывает.

Сам шеф за прошедшие годы почти не изменился. Разве что немного раздобрел, да в висках прибавилось седины. Похоже, заботится о себе, любимом, соблюдает распорядок, сидит на диете, завязал с вредными привычками. Я же, в отличие от него, из-за алкогольного марафона изрядно сдал. С этим приходилось согласиться.

Он разлил по рюмкам коньячок, щедро накидал в мою тарелку всевозможных закусок.

– Ну, давай за встречу! Мы ж почитай больше трех лет не виделись.

Мы выпили, закусили, выкурили по сигарете. Постепенно завязалась беседа.

– Так что у тебя с работой? – спросил генерал, погладил живот и откинулся на спинку кресла.

– Я ж сказал, что постоянной нет. Подрабатываю время от времени.

– И кем же? Небось в охране?

– Кем придется. Грузчиком, сторожем, разнорабочим…

– Тяжело, наверное? – полюбопытствовал генерал и разлил по второй.

– Всяко бывает. В принципе вариантов временной работы много. Можно и нормальную выбрать.

– Да, в России работа будет всегда, – с усмешкой проговорил мой пожилой собеседник. – Например, снимать асфальт и снова его укладывать.

В третий раз мы подняли рюмки, не чокаясь – за погибших боевых товарищей.

После четвертой Константин Андреевич долго рассматривал меня, как редкостное насекомое, затем осторожно намекнул:

– Могу предложить тебе одно дельце. На постоянной основе. Пыльное, грязное, но с очень приличным денежным вознаграждением.

Я вопросительно посмотрел на него.

– Ну что, готов выслушать? – спросил генерал.

– Валяйте. Отчего не выслушать хоть и бывшего, но все же начальника.

Я уже упоминал, что Семирядов обладал незаурядными ораторским способностями.

Он сделал краткий экскурс в тонкости нынешней политической обстановки, потом спросил:

– И что мы имеем в реале? Отжать у детского сада или музея здание в пользу церкви, потому что сто лет назад оно ей принадлежало – можно. А отобрать у олигарха в пользу страны перерабатывающий завод, незаконно захваченный им двадцать лет назад, – нельзя. Согласен?..

Я утвердительно кивнул. Лучше согласиться, чем вступать с ним в бесполезный спор, о чем бы ни шла речь. Хотя в данном случае я действительно был с ним согласен.

– Что за хрень у нас происходит?! Дожили! Треть страны работает на «выкопать», вторая на «продать»!

– А последняя треть?

– А последняя – это нахлебники и захребетники!

– Кто?..

– Чиновники всех рангов, люди в погонах, фискалы, депутаты!..

Мой бывший шеф, как и всегда, начинал разговор с розовых далей, где никто и никогда не бывал. Он редко приступал к главному, не помусолив политику, коррупцию, криминал, шоу-бизнес и прочую радость электората.

– Сегодня наше государство более всего напоминает пресловутый клуб самоубийц, где каждый надеется, что туз пик вытащит кто-нибудь другой. Напрасно надеется!..

Для начала он трогательно порассуждал на тему «Кому в современной Руси жить хорошо, а кому не очень». Будучи прирожденным оратором, говорил генерал красноречиво и убедительно.