Страница 3 из 10
Они в Нью-Йорке.
В Сентрал-парке.
3
Сентрал-парк. Западная часть
Мы жаждем истины, но в себе находим лишь неуверенность.
— Ну и дела! — прошептал Гэбриэл.
На лице Алисы застыло изумленное и недоуменное выражение.
Как ни трудно было это признать, но факт оставался фактом. Сомнений быть не могло: они проснулись в Рэмбле, самой отдаленной и дикой части Сентрал-парка, в настоящем лесу, площадью гектаров в пятнадцать, что протянулась от озера на север.
Сердца у обоих колотились как сумасшедшие, едва не выскакивая из груди. Они подошли к озеру и оказались на людной аллее, где царило обычное для раннего утра оживление. Любители бега отлично ладили с велосипедистами, с поклонниками тай-цзы и с собачниками, вышедшими на прогулку со своими питомцами. До боли знакомый шум огромного города обрушился на них: урчание моторов, клаксоны, сирены пожарников и полицейских.
— Бред какой-то! — прошептала Алиса.
Женщина напрягала все свои силы, стараясь понять, что же все-таки с ними произошло. Пока было ясно одно: вчера вечером и она, и Гэбриэл солидно перебрали, поэтому и не могли припомнить, как провели остаток ночи. Но не могло того быть, чтобы обоих без всякого их на то согласия погрузили в самолет и отправили в Нью-Йорк. Хотя Алиса нередко бывала в Нью-Йорке, летала на каникулы вместе с Сеймуром, ее коллегой и лучшим другом. Она прекрасно знала, что полет от Парижа до Нью-Йорка длится восемь часов с небольшим, но из-за разницы во времени получалось, будто летишь всего два часа. Когда они летали с Сеймуром, он брал билет на самолет, вылетавший из аэропорта Шарль де Голль в 8:30, а уже в 10:30 они были в Нью-Йорке. Еще Алиса вспомнила, что последний самолет в Америку вылетает из Парижа где-то около восьми вечера. Но вчера в восемь вечера она точно была еще в Париже. Значит, они с Гэбриэлом летели на частном самолете. Если предположить, что их посадили в самолет в Париже в два часа ночи, в Нью-Йорк они прибыли в четыре утра. Для того чтобы проснуться в восемь утра в Сентрал-парке, времени вполне достаточно. В книге такое было бы возможно. Но жизнь — это тебе не книга. Частный самолет или не частный, но административные формальности при въезде в Америку существуют, и процедура эта длительная и сложная. Так что версия не работала.
— Oups, sorry!
Паренек на роликовых коньках нечаянно их толкнул. Продолжая извиняться, он недоуменно и с подозрением уставился на наручники.
В мозгу Алисы немедленно вспыхнул сигнал тревоги.
— Нельзя стоять истуканами, чтобы все на нас глазели, — тревожно зашептала она. — Полицейские могут пожаловать сюда с минуты на минуту.
— И что же вы предлагаете?
— Берите меня за руку! Быстро!
— И что?
— Берите меня за руку! Мы влюбленная парочка и гуляем по мосту! — торопила она своего спутника-недотепу.
Гэбриэл взял ее за руку, и они двинулись по Боу-Бридж. Воздух был сухим и холодным. На фоне голубого неба вырисовывались великолепные здания, видные из западной части парка: башни-близнецы «Сан-Ремо» в стиле ар-деко, легендарный фасад «Дакоты», отель «Мажестик», прославившийся своими апартаментами.
— В любом случае мы должны сообщить о себе властям, — высказал свое мнение Гэбриэл, продолжая двигаться вперед.
— Только этого не хватало! Самолично ринуться в волчью пасть!
Гэбриэл возразил:
— Советую внять голосу разума, детка…
— Еще раз назовете деткой, задушу наручниками. Зажму шею и не отпущу, пока концы не отдадите. Покойники, они малоразговорчивые, сами убедитесь.
Мужчина пропустил угрозу мимо ушей.
— Вы ведь француженка, значит, попросите хотя бы совета у вас в посольстве!
Мысль о расследовании, которым предстоит заняться, подействовала на Алису благотворно. Вот уже несколько лет адреналин, сопутствующий ее профессии, был единственным поддерживающим ее силы горючим. По существу, наркотиком, который сначала уничтожил ее жизнь, а потом стал единственным смыслом существования, ради которого она вставала по утрам с постели.
Алиса перевела дыхание и полной грудью вдохнула свежий воздух Сентрал-парка. Успокоенная тем, что полицейский детектив приступил к своим обязанностям, она наметила план ближайших действий. Сеймур под ее руководством займется расследованием во Франции, она здесь, на месте.
По-прежнему держась за руки, Алиса и Гэбриэл вышли на Строберри-Филдс, Земляничную поляну, треугольной формы сад, который шел к западному выходу из парка. Капитан полиции исподтишка поглядывала на музыканта. В первую очередь необходимо установить, кто на самом деле этот человек. Сама она надела на него наручники или нет? И если да, то на каком основании?
Мужчина тоже посматривал на нее с фанфаронистым видом.
— Ну и что вы предлагаете? — поинтересовался он.
Она ответила на его вопрос вопросом.
— Есть у вас в городе знакомые?
— Да. У меня в этом городе есть даже друг, саксофонист Кенни Форест. Другое дело, что сейчас он в турне и находится в Токио.
Тогда Алиса сформулировала вопрос по-другому.
— Стало быть, вы не знаете в этом городе места, где бы мы могли найти инструмент, чтобы избавиться от наручников, переодеться и принять душ?
— Не знаю, — согласился Кейн. — А вы?
— Я?! Я живу в Париже! Я же уже сказала!
— «Живу в Париже! Я же уже сказала», — передразнил он ее с насмешливым видом. — Так послушайте меня! Я не вижу другого способа, кроме как обратиться в полицию! У нас ни цента, нам не во что переодеться, у нас нет возможности подтвердить, кто мы такие…
— Хватит ныть! Для начала нам нужен мобильник. Вот что главное. Разве нет?
— Но у нас ни цента! С этого я начал! Как вы хотите, чтобы мы раздобыли мобильник?
— Проще простого. Украдем — и дело с концом.
4
Скованные одной цепью
В сердцевине любого препятствия таится новая возможность.
Алиса с Гэбриэлом вышли из парка и оказались на Сентрал-Парк-Вест, улице, тянущейся вдоль ограды. Сделали несколько шагов по тротуару и сразу погрузились в гущу городской жизни: клаксоны желтых такси, спешащих на всех парах в Мидтаун, зазывания продавцов хот-догов, треск отбойных молотков в руках рабочих дорожной службы.
— Только после того, как пойму, что произошло этой ночью!
— Имейте в виду, что рассчитывать на меня не стоит. Я не собираюсь затевать игру в двух веселых беглецов. Как только мы выходим из парка, я иду в первый попавшийся по дороге полицейский участок и рассказываю, что с нами приключилось.
— Вы дурак или только притворяетесь? И если вы до сих пор не заметили, то прошу обратить внимание: нас сковали наручниками, дорогой! Мы неразлучны! Неразделимы! По воле случая связаны накрепко! И до тех пор, пока мы не найдем способа разъединиться, вы делаете то же, что делаю я!
Боу-Бридж плавно соединял между собой север и юг озера, дикую растительность Рэмбла и парк с аллеями и клумбами. Сойдя с моста, они пошли по дорожке вдоль озера к гранитному куполу фонтана Шерри Хилл.
Гэбриэл продолжал настаивать:
— Почему вы отказываетесь пойти со мной в полицейский участок?
— Потому что, как это ни странно, я знаю, что значит иметь дело с полицией!
Джазист возмутился:
— Знаете — и прекрасно! Но какого черта вы тащите на свою галеру и меня?
— Что значит, мою галеру? Да, я сижу по уши в дерьме, но и вы вместе со мной тоже!
— Ничего подобного! Лично мне не в чем себя упрекнуть!
— Неужели? Интересно, откуда такая уверенность? Вы ведь сами сказали, что совершенно не помните, как провели остаток ночи…
Замечание заметно обеспокоило Гэбриэла.
— Вы хотите сказать, что не верите моим словам?
— Ни единому. Ваша байка о баре в Дублине, Кейн, полная лажа!