Страница 45 из 63
Этот негодяй Аларес избил его плетьми. Да так, что он до сих пор еще сидит, боясь пошевелиться, а в первые дни мог только лежать и стонать. И отца с братом Аларес посмел избить. И собирался это продолжить в Лоэрне. А затем казнить. Если не соврал, то их ожидала позорная и мучительная казнь на колу. А матушку с сестрами продали бы в рабство.
Но пришел виконт Ксандр и разбил Алареса, а потом заставил его капитулировать. А сейчас отомстил за всех них. Сильный, уверенный, красивый, настоящий воин! Говорят, во время того сражения с Аларесом, виконт Ксандр своей громадной секирой перебил чуть ли не половину всех лоэрнцев. И граф Дарберн, сюзерен его отца, любит и уважает своего брата. По сути, отдав половину своей власти. В каком еще домене Атлантиса младший брат властителя имеет такие, даже большие чем у самого сюзерена, права отдавать приказы?
А когда виконт так легко дал приказ повесить жреца, юный баронет был полностью им покорен. Самого жреца! И граф не возразил, только спросил. А виконт ответил. Надо же, как: жрецы не люди, а орки, хуже орков! Это надо же так сказать!
Когда все стали расходиться, Альвер спросил у отца, в задумчивости шедшего вместе со всеми к воротам графского замка.
— Отец, а у милорда Ксандра есть оруженосец?
Отец, погруженный в свои мысли только пожал плечами. А вечером, во время небольшого приема, на который пригласили и его отца вместе с сыновьями, баронет Альвер, дождавшись, когда возле виконта не окажется людей, смущаясь и краснея, подошел к нему.
— Милорд! Ваша светлость, мне можно с вами поговорить?
— Можно. Ты сын барона Шелвака?
— Да, милорд. — Юный баронет стоял, переминаясь с ноги на ногу и кусая нижнюю губу.
— Так о чем ты хотел со мной говорить?
— Милорд! У вас, правда, нет оруженосца?
— Нет.
— А почему?
Сашка пожал плечами. Он и в самом деле не знал.
— Милорд, а вы не возьмете меня к себе? Я буду стараться! Я обещаю, что буду верным и надежным! И все буду выполнять!
Сашка с удивлением посмотрел на раскрасневшегося и смущенного худощавого подростка. Отказать? Нельзя. Для мальчишки ведь и в самом деле это очень серьезно. Вон как смотрит большими глазами. С надеждой, которую нельзя отвергать. Взять? Но он хорошо обходится и без оруженосца. В его личной полусотне было кому таскать его оружие. Коня в походе он чистил сам, а в замке для этого были слуги. Они отрабатывали будущую свободу. И с сапогами то же самое. А раз появится оруженосец, то все эти обязанности падут на него.
— Как тебя зовут?
— Альвер, милорд.
— Видишь ли, Альвер, я ведь секирщик. И секир у меня две. Одна тяжелая, двуручная. Весит больше полпуда. А помимо этого еще куча всякого, что придется возить и таскать оруженосцу. Сейчас секиры возят посменно солдаты из моей полусотни. Все они рослые и крепкие парни. Уже взрослые. А ты… Сколько тебе лет?
— Четырнадцать. Летом будет пятнадцать, милорд.
— Возраст более — менее. А вот фигура. Для оруженосца секирщика нужна сила. А сейчас у тебя и спина больная. Когда еще заживет…
— А если я стану сильным, вы возьмете меня к себе, милорд?
— Может быть.
— Спасибо, милорд, — мальчишка расцвел. — Я вас не подведу. Я обещаю! Я буду заниматься! Уже сегодня.
Сашка покачал головой.
— Альвер, не торопись. Вначале подлечи спину. Пусть заживет.
— Я понял. Спасибо, милорд. Мне можно идти?
— Иди.
Мальчишка неуклюже повернулся, слегка застонав — следы плетей не могли не дать о себе знать. Но пройдя десяток шагов, он остановился, а затем, повернувшись, пошел обратно.
Странные глаза и плотно сжатые губы явно говорили, что он хочет сказать что — то важное, но не совсем приятное для него.
— Милорд… Вы должны знать. Когда меня били, я кричал. Сразу начал кричать.
— И?..
— Подойду ли я вам такой?
— Слабый?
Мальчишка обреченно кивнул.
— Когда меня били плетьми, я тоже кричал.
— Вы?!
Мальчишка растерянно хлопал расширившимися от удивления глазами. Затем опомнился и, сглотнув, сказал:
— Милорд! Я вам обещаю.
— Хорошо. Я верю.
Глава 12
Лайс не успел. Дорогу заняли охотники и ехали они как раз к тому месту. Мимо них не проскочишь: все — таки король едет вместе со своими графами и баронами. Хотя правильно сказать: человек, похожий на короля.
Ехать в обход — терять полдня, а счет идет на минуты, в лучшем случае у него в запасе всего час. А если не в объезд, не по дороге, а через поле? Зима еще только начинается, почву как следует не подморозило, конь увязнет в земле. Маркиза жаль. Но теперь главное не это: парень не должен попасть в плен. Тогда раскаленными щипцами из него вытянут всё и Лайсу придется скрываться. И Тарен теперь станет еще осторожней. Хотя и так — куда еще больше?
Кто мог подумать, что Тарен найдет похожего на себя человека и выдаст его за себя? Знал он или не знал о сегодняшней засаде? Вряд ли знал, иначе Лайс уже был бы схвачен, да и его парни тоже. Значит, не знал. А это говорит о том, что фокус с похожим на него человеком Тарен проделывает не в первый раз.
Хитро, хитро придумано. И никто до сих пор не догадался. Иначе Лайс смог бы вытянуть это у своего десятника, как — никак он давно у него правая рука. Если бы тот что — нибудь знал, то Лайсу обязательно проговорился бы. Посидели бы в кабаке, подбросил Лайс ему лишнюю денежку и все узнал. Лайс уже давно приплачивал десятнику за свежую информацию. Десятник до денег жадный, ничего не утаивал.
Хотя сегодня его жадность спасла Лайсу жизнь. Утром их командир вызвал два десятка личной королевской сотни к себе. Солдаты остались в коридоре, а десятники прошли внутрь. Спустя четверть часа оба вышли. Ноксон, его десятник, был хмур, зато лицо Углена было довольным. Что произошло в комнате их командира, десятник поделился с Лайсом лишь через пару часов.
Командир устроил торги, кто больше ему заплатит, тот со своим десятком будет охранять короля во время охоты. Ноксон пожадничал, а Углен — нет. Непосредственно охранять короля — редкая удача. Если повезет и его величеству десяток приглянется, то и дальше будет брать с собой. А солдаты первого личного десятка получали вдвое больше остальных солдат личной королевской сотни. И вот теперь Углен едет с королем, а десятке Ноксона придется стоять весь день в карауле.
— А первый десяток где? Тоже поехал или нет? Я что — то не видел, чтобы он выезжал из замка.
— А ведь точно, — ответил Лайсу Ноксон, — я тоже это не припомню. С королем был только один десяток. И все в глухих шлемах. Если бы я не знал, что это Углен со своими солдатами, то решил бы, что короля сопровождает его первый десяток.
— Глухие шлемы. Раньше такое тоже было, но чаще выезжали в шлемах без забрал.
— Сегодня закрыли лица, чтобы не догадались, что его величество поменял охрану. Сам — то он выехал с открытым лицом.
И тут Лайс понял причину этих непонятных событий. Король — то, выехавший из замка, вовсе не король. Король — то не настоящий. Настоящий Тарен остался в своих покоях под охраной своего первого десятка. И значит, Маркиз сегодня убьет совсем другого человека. А если бы Ноксон выиграл торги у Углена, то с лжекоролем поехал бы его десяток. И Лайс впервые смог бы оказаться рядом с ненавистным ему Тареном. Он, отдавая долг мести, сам лично воткнул бы кинжал в горло этому человеку, думая, что он Тарен. И был бы убит или взят в плен. Шансов на то, чтобы уйти было мало.
Теперь получается, что жадность Ноксона спасла ему жизнь, а смерть вместо него сегодня заберет Маркиза. Маркиз не промахнется и убьет лжекороля. Маркиза ему было жаль, хороший боец и преданный до смерти. Впрочем, все его парни такие же преданные. Они живы до сих пор только потому что так решил Лайс, их господин.
Шанс спасти Маркиза еще был, можно попытаться опередить кавалькаду до того, как она свернет на ту боковую дорогу, ведущую на охотничьи угодья. Если успеть до их проезда, то Лайс сможет предупредить Маркиза и тот уйдет в лес. А сам Лайс вернется по обходной дороге. В замок возвратится к вечеру, но все равно успеет. Правда, его десяток сейчас заступает на внеочередное дежурство, но за пару серебрянок отпроситься у десятника — не проблема. Несколько раз так Лайс уже делал. Даже причину придумывать не надо: у всех солдат были планы на сегодняшний день, которые им сорвали этим дежурством.