Страница 8 из 11
Всё показал мне Николай Павлович — как доят коз, как кормят, почему послушно они следуют за ним через мост ко двору, какие характеры у его Марты, Белки и Розы, сколько сена и сколько веников готовит на зиму и сколько семей получают желанное молоко. Я тоже в разговоре припомнил: многие в нашем селе во время войны при крайне скудном, почти бесхлебном питании выжили благодаря козам.
Уже после беседы с Николаем Павловичем заглянул я в пожелтевшие книги-справочники, где козьему молоку пропеты хвалебные гимны. «Целебный продукт… Только козье молоко может быть для ребенка полноценным заменителем молока материнского». Приводятся в книге состав молока, богатство его витаминами и минеральными солями, его особая мелкая структура жира, хорошо усвояемого. Было, оказывается, в России в начале века общество козоводов, были лечебницы, где детей выхаживали козьим молоком. В Швейцарии был (может быть, есть и сейчас) санаторий, где людей ставили на ноги без лекарств, горным воздухом и козьим молоком. Приводятся данные также об устойчивости самих коз к различным заболеваниям. Так, например, козы почти не болеют туберкулезом. Во Франции во время эпидемии чумы у скота не пострадали только козы, то же самое отмечено было и на Кавказе.
Еще одно важное по нынешним временам у козы преимущество. Прокормить ее можно там, где корове не прокормиться. Даже на лужке, на приколе, она будет сыта. И на зиму ей надо не бог весть сколько — немного веточных веников, пудов десять — пятнадцать сена, отходы с кухни и со стола.
В пище, которую мы потребляем, самый ценный продукт — молоко. И, конечно, не надо доказывать, что молоко, полученное от собственной козы или коровы, ценнее «треугольного, пакетного», как назвал его Николай Павлович. Корову в личном хозяйстве завести сегодня решится не всякий, хотя те, кто завел, не жалеют. А коза придется ко двору многим.
Маленький разговор о козе — напоминание: она существует не только в сказках.
Фото автора. 21 июля 1985 г.
Чувство дома
(Окно в природу)
Было время майских жуков. Перед самым закатом солнца мы шли по опушке и вдруг увидели парочку кабанов. Две любопытные морды были обращены в нашу сторону. Мы замерли, ожидая, что свиньи нырнут в орешник. Но звери подпустили к себе вплотную, не проявляя ни малейшего беспокойства. И тут мы увидели: кабаны гуляли в человеческом обществе — на пенечке, опираясь на палку, сидел лесник. Оказалось, два кабана целый день странствовали в лесах и теперь возвращались домой — лесник вышел их встретить…
Кордон Борщевня стоит близ Оки. Во время весенних разливов из окошка кордона видно море воды. Позапрошлой весной на маленьком — пять на пять шагов — островке лесник в бинокль увидел двух крошечных кабанят. Едва рожденные, они застигнуты были стихией.
Лесник успел добраться на островок до того, как вода его скрыла, и принес домой двух полосатеньких поросяток. Каждый был с рукавицу. Молоком из соски, кашей и молодой крапивой сироты были вскормлены и стали расти здоровыми, крепкими кабанами, получившими имена Чуша и Хрюша.
Лесник мудро решил не делать из зверей пленников. Лес — рядом, ворота в загоне открыты — выбирай себе жизнь по душе. Свободу кабаны оценили — каждое утро трусцой выбегали из загородки и исчезали в лесу. Но к вечеру той же легкой трусцой они возвращались в загон, давали себя почесать, поласкать, принимали подсоленное угощенье. Постепенно радиус странствий Чуши и Хрюши стал расширяться. Их видели в двенадцати километрах от кордона.
Несомненно, они встречали в лесу сородичей и могли бы пристать к какой-нибудь группе. Но нет, близко к сумеркам брат и сестра неизменно появлялись возле кордона и под громкий собачий лай пробегали в открытый загон.
Собак на кордоне у лесника Бруцкуса две. Овчарка, находящая нетерпимым присутствие кабанов во дворе, и маленькая дворняжка, у которой с кабанами возникла — не разлей вода — дружба. Собака покровительствовала поросятам, пока они были малютками. Потом кабаны стали больше своего покровителя, но привязанность не угасла. Три друга вместе шастали по лесам. Был случай — собака спасла кабанов. Они попали в загон к охотникам. Но выстрел не прогремел: «Это ж кабаны Бруцкуса!» — понял, увидев собаку, стрелок.
Можно только предполагать, в каком положении оказывалась собака, когда трое друзей попадали в суровое общество диких сородичей Чуши и Хрюши. Гостеприимства наверняка не было. Собака в лесу для всех животных — существо нежеланное. И лесник, к великому огорченью дворняжки, посадил ее на цепочку. Вся радость жизни теперь для собаки сводилась к ожиданью друзей. И они возвращались. Если бы у дворняжки были часы, она могла бы их проверять — в восемь вечера раздавалось приветственное похрюкивание.
Из лесу кабаны приносили запах болот, запах общенья с родней. Что мешало двум кабанам однажды остаться на ночь в лесу в компании себе подобных? Почему стремились они на кордон, где лают собаки, трещит мотоцикл и пахнет дымом из печки, сложенной во дворе?
Есть такое понятие «чувство дома». Оно свойственно человеку, оно свойственно и животным. Это чувство заставляет голубей возвращаться на голубятню с громаднейших расстояний. Известны поражающие воображение случаи, когда собаки, увезенные на сотни километров, находили дорогу домой. Еще больше прославились этим кошки. Сотни километров, лабиринты городских улиц, потоки транспорта на дорогах, множество разных препятствий — и все-таки кошка вдруг оказывалась на пороге родного дома, повергая в изумление и смущенье хозяев. Какой компас, какие силы ведут животных? Удовлетворительного ответа на этот вопрос пока что не существует.
Чувство дома… Немаленькое, сильное чувство. Оно знакомо многим из странников, не покинуло это чувство и двух кабанов, выраставших рядом с курами и собаками. Соблазны полной свободы, возможно, одержат над чувствами верх (и это было бы самым хорошим концом в истории с кабанами), пока же Чуша и Хрюша каждый вечер приходят из леса домой.
Фото автора. 11 августа 1985 г.
Журавлиный характер
(Окно в природу)
В дикой природе подобная сцена немыслима — журавли пугливы и осторожны. Только редкие наблюдатели знают, как эти птицы весной танцуют, как играют, подбрасывая вверх палочку и делая выпады клювом…
Журавлей с поврежденными крыльями, случалось, приносили на птичий двор. И тут среди уток, кур, гусей и индюшек журавль характером выделяется. Довольно быстро он привыкает к неволе. И сразу становится высшим авторитетом. Он силен. И никому не позволит себя обижать. В природе журавль не боится лисицы, отгоняет ее от гнезда, пуская в ход сильные крылья и клюв. На птичьем дворе эту силу чувствуют все. Но взрослый журавль не драчлив. Он полон достоинства. Движения его уверенны, несуетливы. Нередко он выступает третейским судьей в потасовках между петухами. Возле него находят защиту те, кто слабее. Журавль — хороший, неутомимый ходок, и, если двери птичника не закрыты, он выходит пройтись по деревне, не страшась никого. Так рассказывают те, кто наблюдал эту птицу в неволе.
Уникальная возможность наблюдать, изучать и даже разводить журавлей появилась с созданием специального питомника на усадьбе Окского заповедника. Сейчас тут полсотни птиц — старых и молодых. И, самое главное, — разных видов. Большинство из нас знают серого журавля. Но есть еще степной журавль красавка.
Есть гнездящийся в Якутии черный журавль. Есть африканские венценосные журавли, белые журавли нашей тундры — стерхи, африканские красавки, канадские и японские журавли. Все эти птицы становятся исключительно редкими. Все труднее им выживать. Питомник поможет лучше их изучить, нащупать разумные меры помощи журавлям.