Страница 15 из 62
...
Вначале они намеревались идти примерно навстречу восходящему солнцу, затем свернуть по дороге к Храму Белого Тигра. Однако, не прошли они и трёх миль по дороге, как обнаружили двух юношей-пандаренов, возделывающих свекольное поле, но работали те не слишком споро. На самом деле, они использовали свои мотыги и грабли скорее как костыли. Вид у них был потрёпанный и выражения лиц забитые, словно им только что крепко досталось.
"Мы не виноваты", возмутился один, поделившись миской свекольной каши. "У нас гну-сини в поле завелись, после шторма повылезали. Мы попросили путешественницу нас помочь. Прежде чем осела пыль от первой драки, она управилась и ждала награды. Я предложил ей поцелуй, а мой брат предложил целых два. Без повязок мы красавчики, знаете".
Другое быстро закивал, затем поднял лапы к голове, словно боялся, что от кивков она отвалится. "Она была совсем молоденькая, для дикой собаки".
Чэнь прищурился. "Ли Ли Буйный Портер?"
"А, вам от неё тоже влетело?"
Чэнь издал низкий горловой рык и оскалился, как и следовало поступить в таком положении дяде. "Она моя племянница. И я ещё более дикий, чем она. У неё должно быть нашлась причина оставить вас в живых. Расскажете, в какую сторону она пошла, и мне не придётся гадать, что это была за причина и достаточно ли она хороша".
Оба съежились и чуть не из штанов повыпрыгивали, указывая на север. "С начала снегопада оттуда приходят за помощью. Мы присылали еду. Мы и вам немного с собой дадим".
"Пока не нашли повозку, чтобы самим её доставить?"
"Да, да".
"Вот и славно".
Чэнь замолчал, как и братья. Ялия тоже молчала, но по-другому. После каши, Чэнь заварил чай и добавил немного того и сего, чтобы помочь братьям поправиться. "Оберните чайные листья тканью и используйте, как припарки. Вам как раз подойдёт".
"Есть, мастер Буйный Портер". Братья Каменные Грабли низко и часто кланялись вслед уходящим путникам. "Спасибо, мастер Буйный Портер. Да будут благословенны ваш путь и ваша племянница".
Ялия нарушила тишину, когда они спустились с холма, оставляя за ним поле. "Вы бы не подняли на них руку".
Чэнь улыбнулся. "Вы хорошо меня знаете".
"Но вы их действительно напугали".
Он обвёл руками узкую долину между крутых горных склонов. Внизу змеился ручей, серебристый на солнце и синий там, где свет не мог его коснуться. Густая и сочная зелень с насыщенным коричневым цветом возделанных полей кричала о плодородии. Даже здания вписывались в пейзаж до необыкновенного правильно, не притесняя, а дополняя его.
"Я вырос на Шень-цзынь Су. Я люблю свою родину. Но когда я смотрю на это, мне кажется, я жил на картинке. Красивой картинке, да, но лишь наброске с Пандарии. Эта земля меня манит. Она заполняет пустоту во мне, о которой я не подозревал. Может быть, поэтому я так много странствовал. Искал то, не знаю что".
Он нахмурился. "Я зарычал на них, за то что они назвали Ли Ли "дикой собакой". Пандария - мой дом, её дом. Это место, где я мог бы жить, как дома".
"И всё же эти двое в числе тех, кто постоянно напоминает вам, почему вы чужаки в Пандарии".
"Вы понимаете меня".
Она передала ему кисет с "лёгким сердцем". "Лучше, чем вы думаете".
...
Они измеряли свой путь на север в Цзоучин не в днях и часах, но в рассказах о Ли Ли, которая прошла тут до них. Она была отзывчивой, но раздражительной. Не один встречный назвал её дикой собакой, и говорили, что она сама называет себя так. С гордостью, как выяснилось. Чэнь не мог скрыть улыбку и легко представил себе, как легенда о дикой собаке распространяется по Пандарии.
В Цзоучин, угнездившейся между утёсами и морем, они нашли Ли Ли за работой в центре деревни. Шторм разбил одну лодку, снёс несколько домов и сорвал причал с опор. Ли Ли тут же оказалась при деле, и к тому времени, как они объявились, она уже руководила ремонтной бригадой и выкрикивала приказы плотникам поторапливаться с починкой домов.
Чэнь поймал Ли Ли, обнял её и закружил, как детёныша. Она пискнула, но в этот раз от оскорблённой гордости. Он поставил её на землю, затем глубоко и с почтением откланялся. Местные в ответ на этот жест защёлкали языками, а когда она ответила чуть более глубоким и долгим поклоном, защёлкали вновь.
Чэнь представил Ялию своей племяннице. "Сестра Ялия Мудрый Шёпот из монастыря пришла со мной".
Ли Ли приподняла одну бровь. "Ручаюсь, путь был долгий. Как вам удавалось вытаскивать его из таверн и не давать хлебать пиво всю дорогу?"
Ялия улыбнулась. "Мы двигались быстро вслед за сказаниями о Дикой Собаке Ли Ли и её подвигах".
Ли Ли широко ухмыльнулась и пихнула дядю локтем под рёбра. "А она за словом в карман не лезет, дядя Чэнь". Ли Ли почесала подбородок. "Мудрый Шёпот? Здесь есть семья Мудроцветов - почти такая же фамилия. Они дёшево отделались - синяками да шишками".
"Приятно было узнать, Ли Ли". Ялия с уважением кивнула. "Если выдастся время, я нанесу им визит. Наши фамилии так похожи".
"Думаю, они подивятся такому совпадению". Ли Ли окинула взглядом деревню. "Тогда я снова за работу. Я уверена, на воде местные чудо как хороши, а вот на суше им требуется рулевой".
Ли Ли снова обняла дядю, а затем побежала обратно к своей бригаде - они ускорили работу, заметив её приближение.
Чэнь склонил голову набок. "Вы не возвращались сюда с тех пор, как поселились в монастыре и Тажань Чжу дал вам новое имя. Ваша семья знает, что вы живы?"
Она покачала головой. "Некоторый из нас дикие собаки от рождения, мастер Чэнь. Другие по собственному выбору. Это и к лучшему".
Чэнь кивнул и вернул ей кисет с "лёгким сердцем".
Глава 9
Вол'джин был удивлён, увидев, что Тиратан уже на ногах, когда явился с доской и набором фигур дзихуи. Человек добрался до подоконника и облокотился на него, как когда-то сам Вол'джин. Тролль заметил, что человек оставил трость у спинки кровати.
Тиратан оглянулся через плечо. "Признаки бури сейчас едва заметны. Говорят, нельзя увидеть стрелу, которая убьёт тебя. Я не предвидел этого шторма. Совсем".
"Тажань Чжу сказал, такие бури нередки, хотя и необычны". Вол'джин поставил доску на прикроватный столик. "Чем позднее они приходят, тем они страшнее".
Человек кивнул. "Ничего не вижу, но всё ещё чувствую это. В воздухе веет холодом".
"Тебе не стоит ходить босиком".
"Как и тебе". Тиратан слегка неуверенно повернулся, затем оперся локтями на подоконник. "Ты начал приучать себя к холоду. Встаёшь до рассвета и стоишь в сугробе на южной стороне, где снег по утрам прячется в тени. Внушает уважение - но глупо. Не советую тебе этого делать".
Вол'джин фыркнул. "Обвинять тролля в глупости не очень-то мудро".
"Надеюсь, ты будешь на моих ошибках учиться". Человек оттолкнулся от стены и заковылял обратно к постели. Его хромота почти прошла, несмотря на слабость. Вол'джин повернулся к нему, но даже не шевельнулся, чтобы помочь. Тиратан с улыбкой ухватился за спинку кровати, чтобы передохнуть. Это тоже была часть их игры.
Человек опустился на край постели. "Ты опоздал. Они заставили тебя делать мою работу?".
Пропустив вопрос мимо ушей, Вол'джин придвинул столик, затем взял стул. "Это ускорит моё выздоровление".
"Теперь пришёл обо мне позаботиться".
Вол'джин поднял голову. "Троллям тоже знакомо чувство долга".
Тиратан рассмеялся. "Мне это известно. Я достаточно хорошо знаю троллей".
Вол'джин выровнял доску по центру стола. "Правда?"