Страница 13 из 62
Он представил, что пытается связаться с Лоа, но вместо этого попал в полное зелени и серых камней место, явно похожее на Пандарию, хотя падающий с неба снег выглядел довольно странно. Здесь был и Тажань Чжу, стоя безмолвным призраком у темной пещеры и указывая на неё лапой. Пандаренские следы тоже следовали туда, но кончались прямо у каменного зева.
Вол'джин, согнувшись, пробрался внутрь. Каменные стены сомкнулись за его спиной, вызвав вспышку страха. Но спустя мгновение он попал на другую сторону, испытав огромную боль.
И едва не вскрикнул.
Он видел мир глазами Тиратана Корта, и находил его слишком ярким и слишком зелёным. Он прикрыл ладонью глаза. Он испытывал странный чувства - руки были слишком короткими, тело было прямее, но при этом слабее, а шаги - вообще мизерны. Вокруг него мужчины и женщины в синих, оббитых позолотой, накидках Штормграда точили свое оружие и чинили броню, пока новобранцы-цзинь-ю благоговейно смотрели на всё это.
Молодой солдат подошел поближе и отдал честь.
- Командир желает видеть вас на вершине холма, сэр.
- Благодарю, - Вол'джин делал всё по памяти, привыкнув к человеческому телу. Тиратан носил лук на спине, а колчан висел на левом плече. Часть кольчуги проржавела, но крепкие кожаные вставки прекрасно её дополняли. Он забрал части всех убитых животных, покрасил их и сшил, не доверяя ничему чужому,
Вол'джину была знакома эта слабость, и он улыбнулся.
Тиратан легко взобрался на холм - Вол'джин понял, что тому действительно нравилось время, проведенное в горах. Он остановился перед большим кряжистым человеком с тонкой бородкой. Броня командира ярко блестела на солнце, а его белая накидка не имела ни следа крови.
- Вызывали меня, сэр?
Человек, Болтен Ванист, указал на лежавшую перед ним долину.
- Оно. Змеиное Сердце. Обманчиво спокойное место, но я бы не советовал в это верить. Я собрал десяток бойцов из своих отрядов - лучших охотников. Вы должны разведать и отчитаться. Не люблю неожиданные нападения.
- Понял, сэр, - Тиратан отдал честь. - Я вернусь через час, максимум - два.
- Я подожду три, только будь внимателен, - командир отпустил его.
Тиратан притормозил и Вол'джин начал запоминать каждое движение. Пока они двигались по каменистому склону холма, тролль заметил несколько доступных мест для прыжка, от которых человек отказался. Он решил, что им движут сомнения, но вместо этого ощутил только уверенность. Действительно, будучи троллем, эти прыжки были бы довольно просты, но для человека, коим был Тиратан, они были опасны.
Странная хрупкость человеческой жизни удивила Вол'джина. Его всегда это забавляло. Из-за этого они ломались очень просто, но теперь она заставила его задуматься. Люди знали, что смерть скоро придет за ними, но сражались, исследовали и не выказывали страха. Складывалось впечатление, словно смерть была их давним другом, с которым они хорошо знакомы.
Когда Тиратан прибыл к остальным охотникам, Вол'джин отметил, что человек был без питомца, когда у остальных они были и всегда были вместе с хозяином во время путешествий. Ящеры и черепахи, огромные пауки и нетопыри - выбор людей оставался за гранью понимания тролля.
Показав на пальцах несколько символов, Тиратан разделил охотников на несколько групп, похожих на те, которые он делал при игре в цзыхью. Свою группу он повел на юг, к самой дальней точке. Они двигались быстро и тихо - незаметные, словно пандарен-монах. Тиратан достал стрелу, но пока держал её в руке.
Мир переменился - с запада послышался вскрик. Вол'джин не мог бы сказать, что понял краткую битву и окружающие изменения. Время вначале остановилось, но ускорилось с началом сражения. Можно долго смотреть на стрелу, летящую в твоего друга, но лишь мгновения проходят между её попаданием и выплескивающейся кровью.
Там, где еще мгновение назад было пусто, уже роились странные лесные духи, рвавшие, кусавшие людей, не давая им даже закричать. Их питомцы рычали и шипели, кусали и рвали когтями, только для того, чтобы погибнуть.
Тиратан пытался сохранить спокойствие. Он посылал одну стрелу за другой твердыми и мощными выстрелами. Да, монахи были бы унижены, подпусти они человека к луку. Вол'джин не сомневался, что Тиратан мог бы расколоть стрелу монаха в полёте и попасть в цель на её место.
Рядом упала женщина. Темноволосая и гибкая, как и сопровождавшая её кошка. Тиратан закричал, подбегая к ней. Он пытался стрелять быстрее, убив первого и второго ша. Но ему под ноги попался камешек, и в третий раз он промахнулся.
Вол'джин не посчитал этот выстрел важным. Её глаза уже остекленели, а лицо было алым. Из ран струилась кровь ,впитываясь в её накидку. Если бы он хотел запомнить её смерть, это была бы легкость ,с которой её рука опустилась на голову мертвого напарника.
Тиратан упал на колени, потом что-то ударило его в бок. Он выпустил лук, пока летел по воздуху. Человек врезался в каменную статую змея, ударившись ниже левого бедра. Ногу повело, вызвав целый взрыв боли. Его отбросило прямо к мертвой женщине.
"Если бы не я, ты осталась бы жива."
Да, вот он, корень сомнений. Вол'джин взглянул вниз и заметил одинокую нить, застрявшую на шипах. Она пронзила его однажды, но не попала в сердце, потому вернулась обратно. Теперь она готовилась нанести следующий удар, затаившись в ожидании.
Вол'джин дотянулся до неё и схватил, словно змею. Большим пальцем он оторвал ей жало и разорвал оставшуюся часть.
Средняя часть добралась до сердца Тиратана, обвилась вокруг него и начала сжиматься. Человек сжался, сгорбился, но сил у сломанной нити не хватало. Она оторвалась от своего занятия, впилась в хребет и направилась к мозгу.
Там она остановилась, заставив человека взвыть от боли. Его образ пропал словно отражение в колодце. Свет впитался в черную дыру, и оттуда вырвалось серебряное сияние, пронзившее болью человека и тролля.
* * *
Вол'джин откашлялся, его лицо было залито потом, а руки искали раны на теле. Он схватился на голень, но боль от сломанной конечности уже проходила. Он вздохнул, потом посмотрел на Тиратана.
Лицо больного порозовело, а дыхание выровнялось. Он уже не дергался.
Вол'джин осмотрел человека. Слабый и куда более хилый, чем тролль мог себе представить до обряда, в нём был прочный стержень, который позволит ему поправиться. Та часть Вол'джина, что делала его троллем, возмутилась, так как он понял, что подобное качество есть у всех людей. Это было проблемой для троллей. Тем не менее, он уважал подобную крепкость, так как знал, насколько трудно бороться со смертью.
Тролль взглянул на Тажаня Чжу.
- Некоторые ушли. Я не смог уничтожить всех.
- Ты уничтожил достаточно, - пандарен-монах уважительно поклонился. - Этого хватит.
Глава 8
Буря прекратилась так же внезапно, как и лихорадка Тиратана, наводя Чэня на подозрения о её сверхъестественной природе. Это была зловещая догадка, но он быстро выбросил её из головы. Ей не оказалось места в его сознании, ведь когда упала последняя снежинка, Чэнь увидел лилии, пробивающиеся к солнцу. Конечно же, никакая злая воля не допустила бы этого.
Тажань Чжу не стал рассуждать о причинах бури, вместо этого отправив монахов устранять её последствия на юге, западе и востоке. Чэнь вызвался добровольцем на восток, к Храму Белого Тигра. Он хотел навестить племянницу и узнать, всё ли у неё в порядке. Тажань Чжу разрешил ему идти и пообещал, что о Тиратане будут хорошо заботиться в его отсутствие.
Чэнь был рад выбраться из монастыря. Дорога утоляла его жажду странствий. Он был уверен, что большинство монахов видели в этом главную и единственную причину, по которой он пожелал спуститься с гор. Это укладывалось в их мнение о мире и о выходцах с Шень-цзынь Су, неуравновешенных по своей природе и склонявшихся к пути Хоцзинь.
Чэнь не стал бы отрицать, что он любил путешествия и исследования. Остальные могли бояться шагу ступить, опасаясь ловушки, но не Чэнь. Он повернулся к своей спутнице и улыбнулся. "Всякий раз, когда я отправляюсь в путь, я думаю, что у уступаю кому-то место для отдыха и веселья".