Город богов

— После того как загадка решена, она всегда кажется очевидной. Не удивлюсь, что никому не пришло в голову связать мое исчезновение с шаодом. Мы стараемся не думать об Элантрисе, особенно в связи с любимыми людьми. Арелонцы предпочли бы мою смерть проклятию.

— Но я не арелонка, у меня нет ваших предубеждений.

— Ты живешь среди нас, — ответил Раоден. — Так что и ты подвержена расхожим мнениям. К тому же ты не знала, чего ожидать от шаода.

Сарин фыркнула.

— А ты поддерживал мое заблуждение! Мой собственный муж.

— Я намекнул.

— Да, за пять минут до того, как сбросил иллюзию.

Раоден хмыкнул и притянул ее поближе. Что бы ни случилось, принц не жалел, что покинул Элантрис. Краткое время, проведенное с девушкой, стоило того. Тут он кое-что понял.

— А ведь нет!

— Что — нет?

— Я не твой муж. Вернее, наш брак пока под вопросом. Брачный контракт объявляет союз действительным в случае смерти одного из помолвленных, но я не умер — я стал элантрийцем. И хотя по сути это одно и то же, формулировка контракта предельно точна.

Сарин тревожно вскинула голову. Принц негромко рассмеялся.

— Я не пытаюсь найти лазейку. Я хотел сказать, что следует сыграть свадьбу по закону, чтобы ни у кого не возникало сомнений.

Принцесса обдумала его предложение и решительно кивнула:

— Правильно. За последние два месяца я была помолвлена дважды, но так и не вышла замуж. Любая девушка заслуживает красивой свадьбы.

— Королевской свадьбы, — согласился Раоден.

Сарин вздохнула и оглядела Каи. Город казался холодным и безжизненным, как будто жители его покинули. Неуверенность в завтрашнем дне отражалась на достатке Арелона не меньше, чем правление Йадона на его духе. По улицам, где раньше кипела торговля, украдкой спешили одинокие пешеходы. Только городская площадь создавала подобие оживления благодаря ярким палаткам ярмарки. Некоторые купцы решили сократить убытки и отправились в Теод, сбыть что успеют, но на удивление многие остались. Что заставило их сидеть в Каи и пытаться продать товары жителям, которые не желали ничего покупать, оставалось загадкой.

Дворец также подавал кое-какие признаки жизни. С раннего утра вокруг него, как муравьи, суетились солдаты элант-рийской гвардии. Сарин послала Эйша разузнать, что происходит, но тот пока не вернулся.

— Он был замечательным человеком, — тихо произнесла принцесса.

— Ройэл? Да. Когда я понял, что не хочу идти по стопам отца, герцог подавал мне пример для подражания.

Сарин грустно рассмеялась.

— Когда дядя рассказывал мне про Ройэла, он сказал, что точно не знает, помогает нам герцог потому, что его беспокоит судьба Арелона, или же ему просто скучно.

— Многие принимали хитрость и изворотливость Ройэла за мошенничество, но они ошибались. Герцог был пронырой и умел плести интриги, но он любил свою страну. Именно он научил меня верить в Арелон, даже после выпавших на долю страны бед и унижений.

— Он напоминал мне старого снисходительного дедушку, — произнесла Сарин. — И я почти вышла за него замуж!

— До сих пор не могу поверить. Я любил Ройэла, но представить его женатым, да к тому же на тебе?

Девушка засмеялась.

— Наверное, мы с ним тоже не представляли. С другой стороны, не вмешайся джьерн, мы бы дошли до конца.

Раоден вздохнул и погладил ее по плечу.

— Если б я знал, что оставляю Арелон в таких надежных руках, я бы не волновался.

— А как Новый Элантрис? — спросила Сарин. — За ним сейчас присматривает Карата?

— Наша община сама управляется с делами. Но я все же отослал туда утром Галладона, чтобы он начал учить людей Эйон Дор. Если мы потерпим неудачу в Каи, я не хочу оставить элантрийцев беззащитными.

— У них мало времени.

— Хватит, чтобы выучить пару эйонов. К тому же они заслуживают того, чтобы познакомиться с секретами былого могущества.

Сарин улыбнулась.

— Я всегда верила, что ты найдешь отгадку. Доми не оставляет упорство и надежду без заслуженной награды.

Принц улыбнулся. Прошлым вечером девушка заставила его начертить несколько дюжин эйонов, чтобы убедиться, что они действительно действуют. И тем не менее он не смог спасти Ройэла.

Его грудь тисками сдавило чувство вины. Если б он знал нужные ограничения, ему бы удалось вылечить герцога. Рана в живот убивала не сразу; у него хватило бы времени, чтобы исцелить каждый орган и срастить кожу. Но Раоден сумел начертить только общий эйон, который воздействовал на все тело, а поскольку эйоны еще не достигли полной мощи, энергии не хватило.

Предыдущей ночью принц допоздна изучал дополнения и ограничения. Целительство при помощи Эйон Дор представляло из себя сложное, запутанное искусство, но он поклялся, что никогда больше неведение не станет причиной чьей-либо смерти. Пусть впереди ждут месяцы учебы, но он запомнит обозначения для всех органов и костей.

Сарин вернулась к рассматриванию города, не выпуская его из крепкого объятия. Принцесса решительно не любила высоту, особенно если было не за что ухватиться. Взгляд Раодена упал на ее макушку, и внезапно ему припомнился эпизод из вчерашнего чтения.

Он потянул за парик. Тот поначалу сопротивлялся, но вскоре клей поддался, и парик оказался в руке у принца, открыв отрастающую щетину. Сарин негодующе повернулась, но Раоден уже чертил в воздухе.

Эйон не отличался сложностью, необходимо было только обозначить цель, как на нее воздействовать, и определить время действия. Стоило Раодену закончить, и волосы начали отрастать. Они росли неторопливо, скользя по голове девушки медленной волной. Через несколько минут рост завершился: длинные золотистые волосы снова доставали до середины спины.

Не веря, Сарин провела рукой по волосам и подняла Г влажные глаза на элантрийца.

— Спасибо, — прошептала она, притягивая его в тесное объятие. — Ты даже не представляешь, как много это для меня значит.

Почти тут же она отстранилась, не сводя с него пристальных серебристо-серых глаз.

— Покажи мне себя.

— Лицо? — спросил принц. Она кивнула.

— Ты уже его видела.

— Знаю, но я начала привыкать к теперешнему. Я хочу увидеть тебя настоящего.

Упрямство в ее взгляде помешало принцу спорить дальше. Со вздохом он поднял руку и дотронулся указательным пальцем до воротника нижней рубашки. Для него ничего не изменилось, но Сарин вздрогнула, когда иллюзия исчезла. Его охватил внезапный стыд, и Раоден уже потянулся, чтобы чертить эйон, но девушка его остановила.

— Ты выглядишь не так страшно, как тебе кажется. — Она провела рукой по его лицу. — Все говорят, что ваши тела — трупы, но они неправы. Пусть кожа потеряла цвет, пусть на ней появились морщины, но под ней живая плоть.

Пальцы принцессы нащупали порез на щеке, и она ахнула.

— Это я сделала?

Раоден кивнул.

— Я уже говорил, что не подозревал, как хорошо ты фехтуешь.

Сарин провела пальцем по ране.

— Я никак не могла понять, почему не заметила пореза. Почему иллюзия передает выражение лица, но скрывает раны?

— Сложно объяснить. Надо соединить мышцы на лице с выбранным образом. Я пока не пытался разобраться подробно, но в одной книге есть все вычисления.

— Но вчера ты сумел так быстро изменить иллюзию с Калу на Раодена.

Он улыбнулся.

— Потому что на мне было две иллюзии: одна на нижней рубашке, а другая на камзоле. Как только я развеял верхнюю, показалась вторая. Я рад, что она получилась похожей на мое прежнее лицо; в книге ничего не говорится о таких случаях, и мне пришлось додумываться самому.

— У тебя хорошо получилось.

— Я взял за основу то, как выгляжу после шаода. — Тут Раоден улыбнулся. — Тебе повезло, принцесса, — твой муж умеет менять внешность по желанию. Скука тебе не грозит.

Сарин фыркнула.

— Мне нравится то, что я вижу перед собой. Я помню тебя в Элантрисе, когда ты подарил мне любовь и поддержку и нас не связывали титулы и контракты.

— Думаешь, что сможешь привыкнуть ко мне в таком виде?