Страница 86 из 137
- Не надо, — сказал Дарлинг, — еще два варианта?
- …Второй вариант, — продолжила директор CIA, — это Ренсин Огэ, гавайский японец, основатель сейшельской Академии Занзибара, лидер этнически смешанной китайско-японской мафии северно-центральной Океании. У него также хорошие отношения с лидерами Меганезии, и он тоже может решить проблему. И третий вариант: Церковь Принципа Унификации Христианства, очень крупная международная религиозная организация с южно-корейскими корнями, основанная в 1954-м в Сеуле. Нынешний правящий лидер-пророк Мйин Хай-Син расширил религиозно-финансовую империю, построенную его дедом. Вы, господин президент, знаете Мйин Хай-Сина лично…
- …Да-да, я, разумеется, знаю мистера Мйина, — подозрительно-быстро перебил Эштон Дарлинг, — а чем он может помочь в решении нашей проблемы?
- Этот субъект, — сказала Коллинз, — делает бизнес в Америке, в Китае-Тайване, в обеих Кореях, и в Японии. Бизнесменов из Кореи, особенно религиозных, не любят в Японии, а южно-корейский бизнес не приживается в Северной Корее. Но, преподобный Мйин так успешно сочетает денежные, оккультные и сексуальные методы коррупции…
- …Миссис Коллинз, я хотел бы услышать… — очень нервно перебил президент.
- Я к этому перехожу, сэр. Специфическое мастерство преподобного Мйина делает его идеальным посредником между режимами-изгоями и цивилизацией. В Меганезии есть дополнительный фактор: там много выходцев из Японии, Кореи, Китая и Вьетнама, и, возможно, каналы преподобного Мйина обеспечивают им контакт с родиной. Поэтому канаки разрешают адептам ЦПУХ некоторые вольности — в рамках лантонской хартии, разумеется. А эта хартия не запрещает спасать жертв торпедной атаки из океана.
- Видимо, — сказал гендиректор «Co-Ra-Re», — любой из этих трех бизнесменов: мистер Уошер, мистер Ренсин и мистер Мйин, потребует денег за свою помощь.
- Потребует, но не денег, — ответила Коллинз, — цена будет иной, в каждом из этих трех случаев, конкретной и специфической.
Президент США недоуменно развел руками.
- Вы говорите загадками, миссис Коллинз.
- Мне сказать это прямо при мистере Фичбреке, сэр?
- Да, — президент кивнул, — он должен быть в курсе тонкостей дела.
- Но, сэр, эту цену попросят заплатить не его, а вас.
- Меня?! И что же это за цена? Сообщите нам.
- Как скажете, сэр. В случае Танфри Уошера это будет заявление, направленное против международных договоров о нейтралитете Антарктики, и за установление в Антарктике обычного режима национального управления и добычи ресурсов из недр.
- Но это же скандал! — воскликнул Дарлинг, — Мы перессоримся с половиной мира!
- Цену назначаю не я, — напомнила директор CIA, — теперь, второй субъект, Ренсин Огэ. Поскольку он авторитетный мафиози, его цена сведется к освобождению из тюрем ряда заключенных. Вы обладаете правом помилования по федеральным преступлениям.
- О, боже! Мне придется помиловать каких-то подельников этого мафиози?
- Цену назначаю не я, — вторично сказала Коллинз, и продолжила, — Мйин Хай-Син пока ничего от вас не хочет, но очень быстро захочет, если FBI проведет в его огромной сети фастфудов аресты менеджеров за принуждение к труду на неприемлемых условиях и за неприемлемо-низкую зарплату. Большая часть работников его предприятий — сектанты, находящиеся под психологическим прессингом, и по сути, обращенные в рабство. Не составит сложности выбить из нескольких менеджеров нужные показания, и поставить преподобного Мйина перед альтернативой: или он решает нашу проблему, а мы снова закрываем глаза на его трудовую практику, или он не решает нашу проблему, и быстро лишается во всей Северной Америке и своих инвестиций, и своих доходов.
- Миссис Коллинз, вы что, предлагаете применить шантаж?
- Да, сэр, — абсолютно спокойно ответила она.
- Э-э… А если мистер Мйин со своей стороны тоже будет угрожать шантажом? При его политических рычагах, и при его много-миллиардном состоянии, это возможно.
- Сэр, — сказала директор CIA, — если вы выберете этот вариант, то я обещаю: мы убедим преподобного Мйина, что ему выпала большая честь помочь Америке. И что если он не понимает этого, то ему надо побыстрее пересмотреть свои взгляды на реальность, чтобы избежать фатального несчастного случая, вполне вероятного в наши времена.
- Э-э… Вы предлагаете еще и угрожать ему убийством?
- Конечно же, нет, сэр, я предлагаю просто помочь ему политически определиться.
- Все это, — заключил президент, — не очень хорошо выглядит. Какие еще есть варианты?
Дебора Коллинз сделала четвертьминутную паузу и ответила:
- Пока больше никаких вариантов, сэр. Задача поставлена внезапно. Дайте сто часов, и я принесу вам вариант, выполняемый просто за деньги.
- Мистер президент! — вмешался гендиректор «Co-Ra-Re», — Сто часов на выбор нового варианта, и еще время на реализацию! Люди не смогут продержаться, и в любом случае, ситуация будет выглядеть так, будто их бросили. Тогда мы потеряем дисциплину, я вам говорил. И те две тысячи бойцов частных корпораций, которые у нас задействованы…
- Я вас понял, мистер Фичбрек, — перебил президент, — что ж, приходится выбрать из тех вариантов, которые доступны сразу. Я думаю, третий вариант выглядит пристойно и не вызовет политического обострения… Миссис Коллинз…
- Слушаю, сэр.
- Миссис Коллинз, сейчас же приступайте к реализации плана с мистером Мйином.
- Да, сэр, — ответила она, не удивившись выбору президента, самому дурацкому из трех предложенных. Конечно же, субъект, вылупившийся из Итонского клуба, должен был выбрать путь, на котором не просят, не договариваются, а топчут того, от кого зависит решение. Этому в Итоне учат с первого до последнего курса: найти слабого и топтать. Только не понимает эта Итонская Аппаратная Крыса-Президент, что семейка Мйин не относится к тем, кому можно вот так, сапогами по лицу, навязать чуждую волю. О нет, конечно, преподобный Мйин не будет спорить и отказываться, он приложит максимум усилий, он будет выглядеть изумительно добросовестным… Но в итоге, по абсолютно непреодолимым и независящим от него обстоятельством, все сорвется. Все, кого было поручено спасти — погибнут, а все, чего следовало избежать — произойдет. Потому что преподобный Мйин дорожит репутацией пророка, за давление на которого, давильщик неизбежно будет наказан Высшими Силами. Что есть президент США с точки зрения Церкви Принципа? Полудохлый говорящий кусок дерьма под копытами Провидения.
И Дебора Коллинз похвалила себя за хорошо разыгранную комбинацию. Пускай этот недоумок-президент зарубит на носу: не надо пытаться «построить по стойке смирно» главную спецслужбу нации. Что не говори, а Коллинз была мастером таких фокусов.
…
*19. Зимняя рыбалка по-сайберски
27 декабря 2 г.х. Полдень.
Берингово море на 55-й широте было серым, холодным и неласковым. Небо — тоже. Но разница состояла в том, что по морю плавали льдины, а по небу, вроде как, ничего не плавало. Пронизывающий ветер тащил из Арктики холодный воздух то со снегом, то с непонятной ерундой вроде ледяного порошка. Посреди этой унылой картины болтался сайберский сейнер «Кикимора» (длина 50 метров, ширина 10 метров, водоизмещение полное: 1200 тонн). Экипаж: один турок, один индонезиец, три славянина, и дюжина корейцев. Вроде бы, ничего особенного, но если приглядеться, то уж слишком бодро выглядят рыбаки, одежда слишком добротная, и сейнер тоже. Но, кто ж будет зимой в Беринговом море приглядываться к обычному рыболову? Если бы «Кикимора» зашла существенно восточнее, то докопалась бы береговая охрана с Аляски, а так — никто.
И, соответственно, никто не заметил, что уже третий день «Кикимора» как-то странно рыбачит. В канун католического Рождества, после захода солнца (часов в 7 вечера) за бортом велись некие работы в гидрокостюмах, а после этого «Кикимора» бесцельно дрейфовала, обходя льдины, и на палубе каждые два часа сменялись вахты. Кто не был занят текущей вахтой, тот или спал в кубрике, или играл в карты в кают-компании и развлекал себя и товарищей болтовней. Но капитан почти все время торчал на палубе в носовой части корабля и, закутавшись в толстую лиловую полярную пуховую куртку с капюшоном, то смотрел куда-то на север, то дымил сигарой. Вот и сейчас он прикурил, обеспечил равномерное алое тление табачного листа, сделал несколько затяжек, и стал вглядываться в круговерть снежинок на фоне серого горизонта. Тут, один из офицеров, сменившийся с очередной вахты, подошел и негромко спросил: