Страница 70 из 137
…
Невозможно обрисовать словами встречу любящих людей после долгой разлуки. Даже средствами кино не получится показать это удивительное явление природы. В общем, встреча получилась шумная и бурная. Минуты три все тискали друг друга, после чего направились к «застолбленному» столику в кафе. Памела Уоткин триумфально ехала на папиных плечах, а Джуди Уоткин и Виолета Риос шли сбоку, бурно обсуждая планы на ближайшие сутки… А за столиком уже сидел не только Бокасса, но и канадский капитан Чарльз Бэбкок, (он же Чак). По его взвинченному виду, майор Уоткин сразу определил: стряслось что-то экстраординарное
- Ну, Чак, выгружай сразу. Что у нас?
- Э… — капитан интенсивно поскреб затылок, — …Как бы это сказать при дамах.
- Говори, как есть, Чак, — сказала Джуди, — только не тяни, ладно?
- Да, мэм. В общем, так, Рич. Наш батальон будет передислоцирован на Норфолк.
- Я уже понял, что на Норфолк. Но какой, к чертям батальон? У нас только одна рота.
- Это по факту у нас рота, командир, — ответил Бэбкок, — а в Оттаве, по бумагам, что в министерстве, мы Пятый батальон Первой мотопехотной бригады «Эдмонтон».
- Ты что, Чак?! Как это, Пятый, когда там всего четыре батальона, и мы — Второй?!
- Есть бумага, командир. Первые наши две роты, после возвращения из зоны боевых действий на базу в Альберте, доукомплектованы за счет основного резерва, и теперь называются Вторым батальоном. А мы по бумагам проходим, как Отдельный Пятый батальон, который сформирован в ходе боевых действий, из Третьей роты Второго Батальона «Эдмонтон» и сводной группы морской пехоты «Утхал».
- Что за чушь?! «Утхал» — это ведь группа пакистанской морской пехоты, которая…
Майор Уоткин запнулся и замолчал, подбирая слова.
- …Кормит рыб, — договорил капитан Бэбкок, махнув рукой в сторону океана, — но, по бумагам, она, в процессе ротации, прошлой осенью, перешла под твое командование. Видимо, наверху решили, что так получится политически более правильно.
- Что? — воскликнул майор, — Они там в Оттаве совсем охуели?
- Рич, милый, — вмешалась Джуди, — пожалуйста, не ругайся при…
- …При мне, — уточнила Памела, — считается, что я не знаю таких слов.
- Кино… — задумчиво произнесла Виолета Риос, — …Сколько вам догрузили призраков пакистанских морпехов?
- Двести семьдесят семь единиц, — буркнул Бэбкок.
- Хэх! А довольствие на них будут выдавать, или как?
- Э… Пока не знаю.
- Не будут, — сообщил капитан-инженер Бокасса, — и транспорт этим призракам тоже не полагается. Из плана-графика можно заключить, что они полетят своим ходом.
- Из какого плана-графика? — насторожился канадский майор.
- Из плана-графика, утвержденного в Оттаве.
- Вот, дерьмо! А откуда у вас план-график, утвержденный в Оттаве?
- Ну, так… — Бокасса улыбнулся и постучал пальцем по эмблеме INDEMI на рукаве.
- Может, ты и дату нашего вылета знаешь? — ехидно поинтересовался Бэбкок.
- Конечно, знаю, — невозмутимо подтвердил меганезийский разведчик.
- И когда? — тихо спросила Джуди Уоткин.
- По плану-графику маневров, 30-го декабря, мэм, так что есть время отдохнуть.
…
Вечер 16 декабря. Микронезия. Восточные Каролинские остова. Остров Косраэ.
Этот небольшой (около полгектара), образец новой местной архитектуры на восточном берегу у дамбы Лелу, назывался Fare Summers, т. е. Дом Саммерсов (Дом не просто, как комплекс сооружений для жилья и дворового хозяйства, а как гнездо микросоциума с определенным стилем жизни). Джон Корвин Саммерс и три его компаньонки — Ригдис, Лирлав и Эрлкег — вообще-то не планировали строить тут нечто этакое, а просто стали приводить в порядок старый деревянный дом и небольшой земельный участок. Как-то постепенно, участок оброс периметром с домашним ангаром и пристройками, так что приобрел черты флибустьерского форта из культового сериала про Джека Спарроу. В соответствии с флибустьерской прагматикой, появились три проема ворот: один — со стороны причала, другой — со стороны дороги, третий — со стороны заводи на ручье, и сложно было теперь доказать кому-то, что эта конфигурация возникла спонтанно. Что касается внутреннего двора, то на нем выделялись две достопримечательности: очень аккуратная центральная клумба с подсолнечниками, и дикарская кухня-навес в самом захламленном углу периметра углу. По вечерам эта кухня служила и холлом — здесь удобно было принимать гостей, болтая с ними по мере сотворения нехитрой жратвы.
Вообще, в Доме Саммерсов могли легко разместиться полтора десятка обитателей (не считая стаи почти ручных летучих лисиц в мансарде старого дома), но в этот вечер по случайному стечению обстоятельств здесь находились всего двое: один англо-креол в возрасте между 30 и 40 лет, умеренно-спортивного телосложения, другой — невысокий персонаж вдвое старше. Устроившись за столом кухни-навеса, эти двое беседовали за большим котелком какао. Звали их Джон Корвин Саммерс и Найджел Эйк.
- Странный сегодня день, — произнес Корвин, — все куда-то смылись. Ты же знаешь: тут обычно, когда я возвращаюсь с фабрики, уже какая-то компания. И ужин, кстати.
- Девушки что-то говорили про новый сорт молодого вина, — заметил Найджел.
- Хэх! Вот это уже интересно, проф. А ты не помнишь деталей?
- Увы, нет, — пожилой канадец развел руками, — я работал.
- Все та же секретная книга. E-oe?
- E-o, кэп, — подтвердил Найджел, потом задумался, и уточнил, — она уже не настолько секретная, я послезавтра залью бета-версию в Интернет, так что об этой книге можно поговорить, если тебе это интересно. Она называется «Путь желтой субмарины».
- Мне интересно, — лаконично ответил Корвин, и долил в чашки еще какао.
Канадский профессор философии истории несколько раз кивнул, кажется, собираясь с мыслями, или точнее, подбирая четкие формулировки, и лишь затем произнес:
- Вероятно, следует начать с идеи этой книги. До сих пор я искал социальные модели в прошлом, и старался проследить, как они проецируются на современность. А в этот раз возникла идея поискать социальные модели в будущем, и проследить, из каких точек современности они проецируются.
- Хэх… — штаб-капитан сосредоточенно помассировал затылок левой ладонью, — …Мне всегда казалось, что будущее, это что-то, чего еще нет. Если не считать фантастики.
- А почему ты с такой легкостью выкинул фантастику? — спросил Найджел Эйк.
- Потому, что это не будущее, а субъективный вымысел. Кажется, так по научному.
- То, что ты сказал, кэп, это не по научному, это по бытовому. Если смотреть с позиции любой объективно и систематически построенной науки о человеке и обществе, то мы обнаружим, что лишь отдельно взятое фантастическое произведение, это субъективный вымысел, а весь корпус фантастики в комплексе — это объективное будущее, которое в текущий момент многовариантно. Оно определится, лишь, когда станет прошлым.
- Наверное, — возразил Корвин, — все-таки, когда оно станет настоящим.
- Нет, — канадец покачал головой, — о настоящем моменте мы слишком мало знаем. Это призрачная тонкая грань. Только прошлое более-менее стабильно, и то лишь условно, поскольку, если качественно переписать фрагмент истории, то этот фрагмент заменяет историю, физически имевшую место, и становится социально-объективным.
Джон Корвин Саммерс задумался на секунду, а затем заключил:
- Да, насчет прошлого все так. Ты прав, проф.
- Парадоксально! — воскликнул Найджел, — Ты первый из моих знакомых технарей, кто безусловно и легко согласился с постулатом переменного прошлого!
- Жизнь так сложилась, проф, что для меня переменное социальное прошлое, это такая обычная штука, вроде саперной лопатки, — штаб-капитан кивнул в сторону упомянутой саперной лопатки, воткнутой в кучу грунта на краю подсолнуховой клумбы.
- Да, — сказал профессор, проследив за его взглядом, — я упустил из виду, что у вас здесь ключевой год прошел под знаком артефакта-эпоса Tiki.