Страница 102 из 137
- Дела… — заинтригованно произнес бугенвилец, — …Как хоть выглядят эти фаги?
- Сейчас покажу… — лейтенант-инженер Орвокки поиграла на своем палмтопе, вызвала какой-то файл, и предъявила майору Атлари цветную картинку.
- Хэх! — удивился он, — Похоже на что-то ювелирное. Как кристаллик на ножке.
- Да, — подтвердила она, — только очень маленький. В сотни раз меньше тех бактерий, на которых фаги паразитируют. Между прочим, с фагами связана еще фармакологическая биотехнология: выращивание истребителей инфекционных бактерий. За счет трюков с генетической цепочкой фага, его можно натравить на любой род бактерий. Вот, у тебя аптечка какая? Ага! Ясно, что из партнерства Уилимо — Факаофо. Там два биопротекта: микродестроер из бактериофагов и омега-пенициллин из плесени, модифицированной генетическим дизайном, опять же. А синтетический антибиотик там всего один. Ага?
- Понятно… — бугенвильский майор кивнул, — …Этак не только «Силиконовая долина» может вылететь в трубу, но и сверхдорогая фармакология вслед за ней.
- Много чего еще может вылететь в трубу, — ответила финская девушка, — ну, прикинь, Атлари: в Первом мире почти все технологии морально устарели на четверть века, а в основном даже на полвека. Простая политэкономия по Ленину.
- Не по мне, — уточнил Ле Нинто, — а по тому Ленину, который из СССР.
- Да, — подтвердила она, — так вот, тот самый Ленин доказал, что экономическая основа империализма — тотальная финансово-олигархическая монополия. Монополия устраняет конкуренцию, опутывает всех патентами и лицензиями, разрезает связь между наукой и производством, и тормозит прогресс. Это еще перед Первой Мировой войной началось.
- Hei foa, — снова встрял комбриг Ле Нинто, — мне очень не хочется прерывать ваш научно-популярный семинар, но у нас, как бы, ситуация с гуркхами и заложниками.
Бугенвильский майор почесал пятерней макушку и поинтересовался:
- Скажи, комбриг, у тебя есть мощные снайперские винтовки?
- Есть «дизельганы», дюймовый калибр, мощнее некуда.
- Пожалуй, — решил Атлари, — это подойдет. Нужно восемнадцать стволов.
- Aita pe-a. Но, я не понял: куда ты предлагаешь стрелять?
- В противника. Выстрелы должны быть синхронные, по два на каждую цель.
- Сквозь стену буамбрамры? — скептически поинтересовался комбриг.
- Это не стена, а фигня. Пуля из «дизельгана» пройдет сквозь нее, как сквозь бумагу.
- Пройдет, спора нет, но во что она попадет? Сквозь стену-то не видно.
- Нинто, может, я чего-то не понимаю, но ведь у тебя есть универсальные сонары.
- Верно, — сказал комбриг Ле Нинто, — Этот дивайс работает и под водой, и в воздухе…
- Атлари! — воскликнула Орвокки, — Ты гений! Мы поставим четыре базисных сонара, сформируем 3D-модель ситуации в этом длинном доме…
- Он называется «буамбрамра», — снова сообщил бугенвилец.
- А, — финская девушка махнула рукой, — по хрен, как называется. Главное, мы найдем траектории выстрелов, проходящие сквозь враждебные объекты, не задевая при этом дружественные. Снайперы синхронно — шлеп, и ****ец! Но как отличить враждебные объекты от дружественных? Сонар даст нам только приблизительные фигуры людей.
- Может, я не все понимаю, — сказал Атлари, — но сонар ведь, вроде бы, легко отличает металлический предмет от биологического.
- Легко, — подтвердила Орвокки, — и что нам это дает?
- А то, — пояснил бугенвилец, — что у каждого гуркха справа на поясе висит фигурный боевой нож «кукри», и плоская металлическая фляжка. Скорее всего, гуркхи также не выпускают из рук винтовки, но насчет «кукри» есть абсолютная уверенность.
- Ага-ага! — Орвокки потерла руки, — Это классный ключик!..
…
То же место действия, ранний вечер перед закатом солнца.
В деревне Ногоного у развилки дорог в трехстах метрах от пляжа Ост-Элизабет, вроде ничего не изменилось за последние часы. Длинный общественный дом — буамбрамра в центре, 11 семейных хижин вокруг. Старый папуасский дедушка так же сидел у входа в буамбрамру. Только мух над мусорной кучей стало гораздо больше. Мухи слетались на запах трупов, слегка прикрытых мусором. Сейчас этот запах чувствовался даже в точке наблюдения за пригорком-укрытием на склоне холма в 200 метрах от края деревни.
Четверо военспецов-программистов морщились от этого ambre, ругались сквозь зубы, но продолжали делать свою работу. На экранах четырех ноутбуков, отображалась с разных ракурсов прозрачная 3D-модель буамбрамры. Внутри нее были видны несколько десятков 3D-моделей человеческих фигур. Большинство фигур имели лазурную окраску, а девять — желтую. К этим девяти желтым фигурам с разных направлений тянулись 18 тонких рубиновых ниточек — прицельные линии снайперских винтовок дюймового калибра.
- Ну? — шепотом спросил Нинто, ловко вползая в укрытие по неглубокому руслу почти пересохшего ручья.
- Ну, так, — сказала Орвокки, ткнув пальцем в один из экранов, — все прозрачно, ты сам видишь: все враги на прицеле, и ни один друг не задет треком.
- Гр… — рыкнул Атлари, подползший вслед за Нинто, — А если кто-то там сдвинется?
- Тогда, — ответила Орвокки, — программа сразу перерисует треки. Снайперы размещены достаточно высоко над целью, так что задача всегда имеет решение. И я думаю: не хер дожидаться, а надо валить гуркхов, пока что-то не помешало. Мало ли, какие бывают в природе неучтенные катаклизмы. А сейчас железно можно валить, факт налицо!
- Типа того… — задумчиво произнес Ле Нинто, глядя на экран.
- Гр… — снова рыкнул бугенвилец, тронув его за плечо, и кивнул.
- Ну… — сказал комбриг, включив микрофон на консоли шлема, — все кукушки, готовность десять… Девять… Восемь…
…Снайперы на стрелковых точках еще раз откорректировали прицельную линию по баллистическому компьютеру. Других ориентиров у них не было — цели скрывались за стеной. Экстренная команда — спецназ, чьей ролью была финальной зачистка врага (на случай, если снайперы недоработают), и спасение заложников (если получится) уже приготовилась к спринтерскому рывку на 200 метров.
«…Один… Ноль!».
Оглушительный гром выстрелов из восемнадцати крупнокалиберных стволов.
В тонких деревянных стенах буамбрамры мигом возникли овальные дыры. С тонким свистом полетели щепки. Экстренная команда сорвалось с места в спринтерском забеге.
- Семь целей чисто! — крикнула Орвокки в микрофон, — А две условно! Третья и восьмая, северо-западный угол и середина южной стены. Осторожнее с ними!
- Световые пушки! — приказал Нинто.
На буамбрамре скрестились лучи мощных прожекторов, ослепляя вражеских стрелков, которые теоретически еще могли сохранить боеспособность. Время растянулось, как каучуковый шнур — забег экстренной команды, длившийся полминуты, превратился в марафон. Бойцы-коммандос ворвались в длинный дом, оттуда донеслись два негромких хлопка выстрелов, а затем в наушниках раздался еще слегка срывающийся голос:
- Чисто, шеф.
- Чисто! — подтвердил второй голос, и добавил, — Медицину сюда срочно!
- Медицину на объект, — продублировал Ле Нинто через свой микрофон, закрыл глаза, улегся спиной на грунт и начал сосредоточенно дышать, чтобы снять напряжение.
- Шеф, ты как? — спросила Орвокки.
- Устал, — отозвался он.
- На, держи! — она протянула ему фляжку, — Зеленуха зачетная, таитянская.
- Мерси, — отозвался комбриг, глотнул обжигающего абсента, и ему, вроде, полегчало…
…В смысле, ему показалось, что полегчало. А на самом деле, он просто вывалился из материального мира куда-то в нирвану, и вернулся обратно где-то через четверть часа. Инициатором возвращения был старина экстренной команды. Он потормошил комбрига немного, а когда тот открыл глаза, отрапортовал:
- Мы хорошо отработали, командир. Ни у кого из наших ни одной царапины! Вот!
- Тогда, Хуа-Квэк, это реально хорошо. А сколько туземцев и в каком состоянии?
- Полста семь! — ответил Хуа-Квэк, — Среди них пять девушек с пузом, четыре киндера грудные, и еще восемь киндеров младше трех лет точно…