Страница 247 из 306
— А мне, — отозвалась спецагент, тоже ложась на спину, — немного жалко эту индусскую семью. Сначала им пришлось бросить свой дом и бежать с Фиджи. Теперь им приходится мириться с обнаженной натурой клиентов вроде нас. У индусов очень строгие правила пристойности…
— Но эти индусы не мусульмане, их это не должно настолько волновать, — заметил Томпсон.
— В индуизме, — сказала она, — отношение к наготе почти такое же нетерпимое, как в исламе.
— Надо же! — прокомментировал он, — Даже не верится, что это индусы изобрели Камасутру.
— Не верится, — согласилась Смит, — а как насчет еще одной сессии среди светлячков?
…Они провели еще несколько погружений — «сессий», потом вернулись на борт яхты-отеля и, следуя здоровым инстинктам, немедленно перешли к той самой камасутре. Томпсон, в общем, догадался еще в кафе пагоды, к чему идет дело, только не представлял, какая бездна энергии накапливается у 30-летней женщины, находящейся в отличной физической форме, но из-за служебных ограничений вынужденной аномально долго обходится без секса…
Тайфун, землетрясение, цунами, и может быть, даже взрыв сверхновой звезды.
Гибкие движения играющей пантеры, рычание, визг, потом мурлыканье…
…И так несколько раз. Точно не скажешь, сколько — кто в такой обстановке считает разы?
…Аут. Опустошение. Гудящая пустота внутри сознания и внутри организма.
…Джоан Смит откатилась в сторону на широкой кровати, потянулась, и предположила:
— Кажется, я была несколько перевозбуждена.
— Может быть, так подействовало светящееся море, — заметил подполковник.
— Да, — сказала она, — подействовало светящееся море и многое другое. Знаешь, я всегда была целеустремленной девушкой. Меня так воспитали. Без карьеры человек, это пустышка. Вдруг, сегодня я поняла: это идиотская философия. Ты карабкаешься по карьерной лестнице, ты всем жертвуешь, ты ни черта не видишь кроме этой карьеры, и ты радуешься только одному: новой преодоленной ступеньке. Вдруг начальство случайно наступает ногой в дерьмо, и совершенно спокойно вытирает об тебя свою лакированную туфлю. Вот что со мной произошло сегодня, и только тогда я поняла, что означают все красивые слова о верной службе. Они означают, что в нужный момент у Отцов Нации всегда есть кто-то об кого можно вытереть ноги. Ясно?
— Ясно, Джоан, только, пожалуйста, не слишком переживай по этому поводу.
— Трудно не переживать, — ответила спецагент, — если семь лет жизни улетели псу под хвост.
Подполковник протянул руку и успокаивающей погладил ее по животу.
— У тебя семь лет улетели, а у меня девятнадцать. Первый раз, когда становится ясно то, что ты сказала, ты переживаешь, но оставляешь это за кормой. Потом, ты натыкаешься на то же самое второй раз, и воспринимаешь спокойнее. А третий раз ты уже ждешь этого и просто смеешься.
— И у тебя не возникает мысли все бросить и уйти? — спросила Смит.
— Куда? — откликнулся он, — На гражданской работе все то же самое, только меньше вероятность оказаться раненым или убитым. Но, за риск мне неплохо платят, и я пока остаюсь.
— Пока — что?
— Просто, пока. Откуда мне знать, что будет завтра?
— Понятно, — Смит улыбнулась, — я знаю эту пилотскую поговорку: «где мы, а где завтра».
— Так точно, мэм! — отрапортовал он, и тоже улыбнулся. Такой особый момент радости: молча улыбаться друг другу. Это длилось, наверное, около четверти минуты, а затем Смит сказала:
— У меня разыгрался аппетит. Может, попробуем обещанную самую лучшую индийскую еду?
— Давай, — согласился он, и позвонил в небольшой бронзовый колокол, висящей над дверью в «апартаменты» (или попросту в жилую рубку). Густой гудящий звон будто повис над водой.
— Вот это звучание! — восхитилась Смит. — Ну, посмотрим, с какой скоростью тут реагируют.
Прошло минут пять, и в серебряном лунном свете стало видно, что от деревянного причала на берегу отвалила маленькая весельная лодка. Гребец и официант оказались совмещены в одной персоне: девочке-подростке, лет чуть старше десяти, одетой только в набедренную повязку.
— Джоан, ты говорила про нетерпимость индусов к наготе, — иронично напомнил Томпсон.
— Видимо, коммерция поборола религию, — предположила спецагент, — ты заметил: индусы тут стараются воспроизвести стиль Бора-Бора, где бунгало-отели на воде, и молодые, минимально одетые полинезийки развозят завтраки и ужины на примерно таких лодках.
— В случае Бора-Бора, — сообщил Томпсон, — девушки-официантки, все же, совершеннолетние, а «минимально одетые» означает, все же, шорты и топик, а не набедренную повязку.
— Мм… — спецагент задумалась. — …Ну, возможно, они воспроизводят стиль курортов Фиджи.
— Нет, — Томпсон покачал головой, — в цивилизованной части Фиджи были строгие правила по отношению к наготе. Генерал Тимбер отменил эти правила, как наследие неоколониализма, но индусы не застали этого, поскольку Тимбер отменил их тоже. Потому-то они сюда и попали.
— …Доброй ночи! — громко поздоровалась девочка-официант, причалив к борту, — Меня зовут Кишори. Это значит: «маленькая лошадка». Я привезла еду, можно брать все, что нравится!
— Спасибо. Кишори, — сказала Смит, — а ты не боишься так одна ездить к незнакомым людям?
Маленькая индуска широко улыбнулась и покрутила головой.
— Нет. Чего бояться? Про нас знают полисмены нези, и мы под защитой Великой Хартии нези.
— Как интересно, Кишори! — воскликнула спецагент, — А кто тебе про это рассказал?
— Так написано в маленькой книжке, которую нам дал комиссар нези, когда мы сюда приехали с Фиджи. И полисмены нези так говорят! — маленькая индуска показала рукой в какую-то точку на берегу, и пояснила, — Вот эти полисмены нези. Их не видно, но они там есть.
…Индийский ужин действительно оказался очень вкусным. А потом, провожая взглядом лодку с девочкой, плывущую к берегу, спецагент Смит задумчиво произнесла:
— Кажется, я начинаю понимать, почему Америка проигрывает эту войну.
— Вообще-то, Америка выиграли войну не далее, как сегодня, — напомнил подполковник.
— Томас, я говорю не о батаках в Паго-Паго.
— Да, — он кивнул, — я догадываюсь, о чем ты. Но 29 января Госдеп заключил мир с Конвентом.
— Мир! — Смит презрительно фыркнула, — Президент Дарлинг просто откупился от нези, чтобы остановить финансовый обвал в Америке и в странах-сателлитах. Он спас Уолл-Стрит. Но, есть правило: кто откупается от террористов, тот будет платить снова и снова! Ты сам видел: у нези нет никаких тормозов. Вот, они расстреляли батакскую колонию в Паго-Паго, несколько тысяч человек, и поехали праздновать. Музыка, танцы, фиеста. Им наплевать на всех кроме тех, кто присоединился к их хартии. Тех они защищают, а остальные для них вообще не люди!
Подполковник протянул руку и ласково коснулся ее плеча.
— Джоан, не надо повторять текст агитки, которую ты сама же недавно опровергла.
— Я опровергла?
— Да. Ты сказала, я цитирую: «У нези есть очень эффективное информационное оружие: они никогда не обманывают в сделках». Отсюда я делаю вывод: нези будут соблюдать договор с Госдепом, если только американская сторона не нарушит этот договор первой.
— Мм… Кажется, ты прав. Что-то у меня с логикой… Но, Америке будет трудно не нарушить договор с такими условиями. Слишком велик негласный выкуп за спасение Уолл-Стрит.
— Вот уж, не знаю, — сказал Томпсон, — вероятно, отдана треть Американского Самоа. Америка получила назад только остров Тутуила, а нези забрали все остальные острова. Но, эти острова, объективно, не имели никакого значения для Америки. А твоя фраза про «наплевать на всех», наверное, не совсем справедлива. У меня есть кое-какой объем личных наблюдений, и во всех случаях, которые я видел, нези относились дружелюбно к любой публике, которая не лезет на рожон, и не учиняет бандитизм, рэкет, джихад, и всякое такое. Конечно, метод, которым нези зачистили Паго-Паго от батаков, не вызывает симпатии, но посмотри с их стороны.