Дао Кенгуру

– Чертовски много! – заметила она, – Но, все-таки, мы летим на Раротонга.

Джерри Маккормак улыбнулся и пожал плечами.

– Ты платишь, Джоан, тебе решать, куда лететь.

– Честно говоря, – призналась она, – это решила не я, а та сука, мой босс. Ты знаешь, на Раротонга был объект холдинга UMICON – United Malaysian Investment Concern. Такой закрытый строительный поселок «Маленький Сингапур». Кажется, они там собирались расширять аэродром и возводить комплекс отелей. Но случилась революция, и боевики INFORFI расстреляли из минометов поселок с персоналом перед web-камерой, online.

– Помню, было такое дело в начале ноября, – сказал пилот, – и что из того?

– Я к этому подхожу. Когда Накамура приехал на не совсем формальные переговоры в Гонолулу, там, в числе представителей международных финансов был Тянцай Баоцзю, коммерческий директор холдинга UMICON. Темой всех этих переговоров был возврат объектов дореволюционным иностранным владельцам. Аравийский концерн «Alemir» получил назад транспортную площадку моту Мотуко на Тинтунге и аэродром на Ниуэ. Концессионная компания FAJI получила участок атолла Манра, Феникс, где залежи фосфоритов. Индийский картель «Dappal» возобновил строительство комбината редкоземельных металлов на мелководье Астра около Мануаэ. Швейцарской корпорации «Ensofood» вернули их кофейную плантацию и линию бутилирования воды на атолле Атиу. А холдингу UMICON снова сдали в аренду пятно под отели на Раротонга, где до революции был Маленький Сингапур.

– Знаешь, Джоан, я не очень-то слежу за этими делами с землеустройством.

Спецагент Смит протянула руку и коснулась его плеча.

– Я понимаю, это очень далеко от твоей профессии, но послушай, ладно? Может, ты найдешь брешь в логике этой долбанной леди-босс.

– Конечно, я слушаю, Джоан. Продолжай.

– Так вот, – сказала она, – пять бизнес-структур отличаются от прочего иностранного бизнеса, вернувшегося в Меганезию, тем, что ввезли на свои объекты мусульманский персонал. В случае концерна «Alemir» и картеля «Dappal» это индусы-кашмирцы, а в случае компании «Ensofood», концессии FAJI, и холдинга UMICON это индонезийцы-яванцы. Все лето работа шла спокойно, а потом – хлоп! На Тинтунге подавление мятежа исламистов. На Манра – взрыв горючих материалов, На Мануаэ – волна-убийца. На Атиу – разрушительный торнадо. На Науру – катастрофа самолета с разрушением аэродрома, и эпидемия летального энтерита из-за отсутствия лекарств. И в каждом из этих случаев не осталось в живых никого из ввезенного мусульманского контингента!

– Нет, – возразил Маккормак, – ты же помнишь: на Тинтунге спасены 14 заложников.

– Да! – Джоан хмыкнула, – Дети от года до пяти. Якобы, это заложники. Идеальный PR! Пресса умиляется, а эти дети по малолетству не понимают, куда делись папа и мама.

Джерри Маккормак поднял левую ладонь и пошевелил пальцами.

– Как бы, все это не очень симпатично, но дети живы и теперь они в хороших руках.

– Ладно, – сказала Джоан, – вернемся к теме. Вот вопрос: почему ничего не случилось с мусульманами, ввезенными на Раротонга на объект компании, UMICON?

– Хэх! – отозвался Маккормак. – Твоя леди-босс считает, что этих мусульман не убили потому, что UMICON тайно поставляет в Меганезию отработавшее ядерное топливо?

– В общем, да, это ее версия.

– Ну, – пилот снова пошевелил пальцами, – какая это версия? Это теория заговора для голливудского мистического триллера. И, зачем гадать, если можно просто позвонить констеблю, или локальному судье, и спросить?

– Нет, Джерри. Я хотела бы использовать фактор внезапности, и задать администрации Маленького Сингапура, некоторые вопросы раньше, чем они осмыслят ситуацию.

– Ну! – Маккормак широко улыбнулся, – Это весело! Будет тебе фактор внезапности.

– Я заинтригована, – сказала Джоан, – а сейчас извини, я так вымоталась, что, пожалуй, попробую поспать час – полтора.

– Конечно, спи, – сказал он, – в полете как раз хорошо укачивает.

– Угу, – пробормотала она, уже «выключаясь». А проснулась только когда «фиолетовая молния» уже снижалась на подлете к Раротонга.

…

25 сентября. 21:30. Южный сектор Островов Кука. Остров Раротонга.

Коралловый остров Раротонга расположен на юго-востоке Островов Кука. Сверху он выглядит как чуть сплющенный 10-километровый круг. Вся инфраструктура, включая город Аваруа с населением 10 тысяч, аэропорт, и порт, раскинулась вдоль северного берега. А «Маленький Сингапур» (отстроенный заново) занимал квартал площадью 5 гектаров, лежащий между восточным концом ВПП аэродрома и западным углом гавани. Сейчас, после захода солнца, как раз западный угол был самым темным, будто черная клякса между веселыми разноцветными огоньками порта и равномерно освещенным прямоугольником аккуратного участка Маленького Сингапура.

Джерри Маккормак направил «фиолетовую молнию» именно к черной кляксе.

– О, черт! – воскликнула Джоан Смит, – Там же ничего не видно!

– Это лишь временная трудность, – насмешливо буркнул пилот, и тут внизу вспыхнул яркий зеленый лучик лазера, заиграл бликами на волнах, и высветил трассу к причалу. Всего через несколько секунд самолет коснулся воды, покатился среди призрачного зеленого мерцания, и аккуратно уткнулся поплавком в демпфер причала.

– Я выбрал такое место для лэндинга, – пояснил Маккормак, – потому, что мы с тобой собираемся применить к Маленькому Сингапуру фактор внезапности, ты не забыла?

– Нет, я не забыла, просто ты не сказал заранее... О, черт, кто это на причале!?

– Это Голлум, – спокойно ответил пилот, – смело ставлю двадцать фунтов против хвоста селедки, что вчера на Тинтунге канадские «голубые каски» рассказывали тебе о нем.

– Да… – растерянно подтвердила Джоан, глядя на едва различимый серый силуэт некого двуногого худенького голого существа ростом с толкиеновского хоббита, с огромными глазами, кажется слегка люминесцирующими в темноте.

– А сейчас я вас познакомлю, – с этими словами Маккормак откинул фонарь кабины.

…

За полгода спецагент Смит уже усвоила, что в Меганезии вещи и люди очень часто не являются тем, чем кажутся, но все же, такие феномены продолжали ее удивлять. Вот и сейчас, когда Голлум (которого канадцы характеризовали, как дикое человекоподобное существо, которое ныряет за рыбой, и пожирает эту рыбу живьем, а возможно, иногда охотится на берегу из засады на... не будем о людоедстве). Так вот, этот загадочный гуманоид внезапно произнес вполне нормальным голосом:

– Aloha, дон Жерар. Представишь меня своей даме?

– Aloha, Голлум, – как ни в чем не бывало, ответил пилот, – знакомься, это Джоан Смит, американка, как бы, археолог. Джоан, знакомься, это Логан Спаун, 3D-дизайнер.

– Для друзей и красивых женщин просто Голлум, – добавил маленький гуманоид.

– Э… М-м… Я рада… Э… Голлум...

– Я тоже рад, Джоан. Ну, что, пойдем, устроим сингапурцам репетицию Хэллоуина?

Джоан Смит была слегка выбита из колеи, и не возражала, а двинулась вместе с двумя спутниками по грунтовке на запад. Отсюда до Маленького Сингапура было не более полкилометра, и к середине пути у Джоан возник ряд мыслей. Допустим, что Маккормак позвонил Голлуму, пока она спала, так что Голлум их встретил. Но почему он называет Маккормака «дон Жерар»? Понятно, что Жерар, это креольский вариант имени Джерри, однако приставка «дон»... Это может значить, что Маккормак занимает видное место в «береговом братстве» Великой Кокаиновой тропы. Интересный расклад получается...

…

Это же время. Берег океана к западу от аэропорта Раротонга.

Полоса спокойной воды между узким пляжем и лениво бурлящей линией прибоя над неглубоко погруженным коралловым барьером, тянущимся в полста метрах от берега, серебрилась, отражая свет от двух источников: растущей луны и газосветных ламп над воротами Маленького Сингапура. У берега в этой полосе был припаркован летающий катамаран серого цвет, а на его крыле расположилась контрастно-черная человеческая фигура. Рядом с ее головой мерцал экран ноутбука. Все это отлично просматривалось с площадки контрольной вышки сбоку от ворот Маленького Сингапура.