Страница 100 из 111
Берю замолкает. Кто-то опять стучит в дверь. Он хватается рукой на сердце.
— На этот раз — это она! — вскрикивает он оргазмическим голосом. —Давайте, все разом, ладно, как только я скажу: «Войдите!», вы: «Здравствуйте, госпожа графиня!»
Мы опять проделываем тот же номер, что и несколько минут назад, и опять, как несколько минут назад, входит Дюпанар. Под взглядом наливающихся кровью глаз Толстого он крадучись направляется ко мне.
— До каких пор этот гнусный тип будет вносить мастурбацию в мою лекцию! — громоголословет Ужасный в Своем Гневе. — Скоро прекратится этот бардак, Дюконар? Вы что, в универмаге «Галери ля Файет», папаша?
Но Дюпанар по-прежнему сохраняет чувство собственного достоинства, несмотря на то, что его уже дважды приветствовали криком «Здравствуйте, госпожа графиня!»
Он подходит ко мне и шепчет в мои лопухи:
— Господин директор просят, чтобы вы после лекция зашли к нему.
Я говорю «хоккей», в мужичок выходит из аудитории под саркастическую улыбку Толстого.
— Продолжим, — говорит он, как отрезает. — Пешеходы и автомобилисты не всегда лаются между собой. Кампания, организованная газетой «Франс-Суар» под девизом «Давайте не будем сердиться», дала свои плоды. И люди теперь стали упражняться в вежливости. Послушайте, на прошлой неделе, в Париже, я видел волнительную сцену. Один старый господин с тросточкой и в шубе с меховым воротником переходил перекресток. В это время на перекресток выкатывается машина. И останавливается: чтобы не мешать ему. Этот старый господин так это галантно приподнимает шляпу и говорит: «Прошу вас». «Нет, нет, что вы, — отвечает водитель, — проходите, месье». «Ни в коем случае, — упирается тот, — у вас право преимущественного проезда». «Я не могу этого себе позволить, проходите, прошу вас!» «Обо мне не беспокойтесь, вы едете быстрее, чем я!» — упрямо возражает старикан. Тут какой-то парень на трехколесном мотороллере, которому они не давали проехать, кричит: «Эй, дед, давай шевели своей з…!» Старик двинулся, и одновременно с ним двинулся автомобилист. В результате старик оказался в хирургическом отделении с одной переломанной конечностью. Вот видите, как опасно быть слишком галантным.
Все дело в дозировке. Если у вас право преимущественного проезда, так пользуйтесь им, а не стройте из себя д'Артаньяна. А теперь я хочу вас серьезно предупредить насчет продавцов подержанных автомобилей. Это проклятая раса. Доказательство — история, которая приключилась с моим другом Симом Камилом.
Как-то он заявляется к владельцу гаража, чтобы купить себе какой-нибудь драндулет. И вот хозяин начинает его обхаживать.
«Берите вот эту, лучше не бывает».
«Я не хочу черную машину», — отвечает Сим Камил.
«Она не черная, а баклажанного цвета, — возражает продавец. — Самый модный цвет!»
«Послушайте, вроде движок почихивает!»
«А больше ничего! Уж не хотите ли вы мне сказать, что эта машина чахоточная! В ней только сегодня утром отрегулировали клапаны, поменяли свечи и контакты прерывателя. Мне каждую машину доводит до кондиции один хороший специалист из фирмы „Монлери“, и если выдумаете, что соображаете в этом лучше, чем он, тогда так и скажите!»
«И покрышки лысые!»
"Да что вы ко всему цепляетесь, честное слово! У всех машин с номерным знаком "X" резина не прошла и восьми тысяч километров!"
«Я хотел бы 64-го года выпуска».
«Ну, и в чем дело? Разве эта не 64-го? Посмотрите в техпаспорте: выпущена в 63-м году!»
«…?»
«Ну, вы могли и не знать, но год выпуска исчисляется за три месяца до проведения автомобильного Салона предыдущего года!»
«Смотрите, в этом месте крыло выпрямляли! Краска-то другая!»
«Вы, что, издеваетесь, папаша! Клянусь, что вы специально цепляетесь ко мне! На этом месте крепилось зеркало заднего вида, и его сняли, потому что по новым правилам с ним нельзя ездить. Машина 63-го года и прошла всего восемь тысяч. Ну, и дела! Вот типчик навязался! Жалуется, что ему попалась слишком красивая невеста! Разве я виноват, что хозяин у нее был не коммивояжер, а водолаз, который ездил на ней только в отпуск? Клянусь вам, что от вас у кого угодно опустятся руки. Я вам дам еще корову в придачу, если вы мне не скажете, что она скоро отелится. Не хотите, не берите, вы не первый, кто упускает единственный шанс в своей жизни! Ваша воля отказаться от такого подарка, зато это будет мне наукой, что я такой идиот!»
— В конце концов, — подытоживает Берюрье, — мой товарищ решился. Четыреста штук! Он выписывает чек и едет домой, а продавец в это время занимается оформлением техпаспорта. И что же товарищ видит, придя домой, на кафеле кухни? Окоченевший труп своей любимой жены. Умерла от удушья! Сбежавшее молоко загасило газовую горелку. На следующий день он отправляется к тому же торговцу и просит его купить свою машину назад, ввиду того, что у него больше не лежит сердце к автомобильным прогулкам. И вот что из этого получилось.
«Принимая во внимание сложившиеся обстоятельства, я не могу оставить у себя эту машину», — рыдает Камил.
Хозяин гаража выдавливает скупую слезу сочувствия.
«По-человечески, я вас понимаю, — говорит он, — но дела есть дела. У меня большие накладные расходы».
«Я умаляю вас, возьмите ее назад!»
«Ну, ладно, я же не людоед. Посмотрим, что у вас за товар».
Гаражист начинает ходить вокруг собственной тачки и рассматривает ее, будто видит первый раз в своей жизни.
«Какой ужас, она баклажанного цвета! Вы знаете, на этот цвет уже давно не было спроса. Что-то около десяти лет… А потом, прислушайтесь, вы слышите, как работает двигатель? Как испорченный будильник. Будто у него астма или эмфизема легких! Бьюсь об заклад, что в задний мост подсыпали опилок, чтобы он не гремел! А покрышки! Не видно даже намека на рисунок! А сколько там на спидометре? Восемь тысяч! Не делайте из меня идиота, старина, тут и дураку понятно, что его отмотали назад! Если бы вы пешедралом протопали разницу между тем, что показывает спидометр, и тем, сколько она прошла на самом деле, вы бы истерли до колен свои ходули! 63-ий год? Ну, да! Наверняка 62-ой, потому что предыдущий Салон проходил в июне! Я уж не говорю о том, сколько раз ее били! Смотрите, это крыло покрашено свежей краской, к тому же красной. Да, а вы точно уверены, что это была не пожарная машина? В общем, так! Я могу предложить вам за этот металлолом… скажем, его восемьдесят тысяч, да и то потому, что у вас такое горе!»