Страница 9 из 13
Вейл улыбается мягко, снисходительно. — Я не помню, чтобы спрашивал твоего мнения.
Перри поднимает свой ранец выше на свое плечо и туго кивает. — Я понял.
В один прекрасный они померятся силами справедливо, никакая цепь или присяга не защитит Вейла. Однажды. Я надеюсь, что я буду там, чтобы увидеть это.
Поскольку мы приближаемся к ждущим фигурам, я узнаю их это Уилан и Коллинз — Слушающий и Провидец. Наличие их с нами усложнит мои собственные планы... планы, мне все еще нужно их создать. Сделать Лив моей целью. Что я не выяснил как.
Убежать с ней? Женится на ней? Я должен поговорить с Лив и узнать то, что она хочет. Реальная цель, та, которая всегда вела меня, состоит в том, чтобы сделать ее счастливой.
Коллинз и Уилан наполовину спят и ясно раздражены этим назначением. После краткого обмена с Вейлом, они главные, в главном отряде, оставляют меня, чтобы идти с этими, третьей "сестрой".
Час на рассвете самая тихая часть дня. Нет никакого ветра, чтобы зашелестела трава или пение птиц, заполняющее воздух. Я слышу только слабый грохот прибоя океана на расстоянии в полумили. С каждым шагом я извлекаю, порывы беспокойства в себе, пока я не могу бороться с этим больше и я должен оглянуться.
Постройки выглядят более привлекательным, чем они когда-либо могли, сейчас, когда я уезжаю. Мягкий свет Эфира обрисовывает в общих чертах группу домов, и хотя это не старое поселение, это выглядит крепким и мудрым. Как много мыслей, сколько я произвел за прошлые дни, мне не пришло в голову, что я не мог бы вернуться сюда. И хотя я цыган в глубине души — моя мать всегда говорила, дом там, где ты кладешь свою голову, чтобы спать — я не могу отрицать, что это место значит что-то для меня. Это принесло мне Перри и Лив и Талона. Даже Брук.
Я уже скучаю по нему.
Я смотрю на Лив, сочувствуя ей. Если я так себя чувствую то, что относительно ее?
Поскольку мы приближаемся к линии деревьев, где дорога погружается в лесистую местность, Вейл останавливается и таким образом мы делаем то же самое, молча, покорно, образуя небольшую группу на дороге. Это маленькое действие прорубает мое печальное настроение, раздражая меня больше, чем это должно; он обучал нас походить на собак.
— Не опаздывай, Оливия, — говорит он повседневным тоном. — Или будут последствия.
— Что это значит, черт побери? — слова вылетают из моего рта.
Лив говорит в то же самое время, что и я. — Последствия? Как ты планируешь провести их здесь, Вейл?
Игнорируя меня, Вейл поворачивается к ней. — Я не буду проводить их здесь, но твой новый муж будет.
Мне требуется момент, чтобы понять то, что он имеет в виду. Когда я понимаю, мое сердце сжимается, как кулак в моей груди. Эта беседа несется к моему худшему кошмару.
— Я иду на север, — отвечает Лив, ее голос, столь же холоден как зима. — Я делаю это для Тайдов. Я вынесу термин жена, но если Соболь будет ожидать, что я сожмусь в углу и подчинюсь приказам, то он будет очень разочарован. Я ничья слуга, и независимо от того как неправильны мои действия, никто никогда не будет, наказывать меня.
Я слушаю, она говорит это и я задаюсь вопросом, почему напряжение, которое я чувствую, чтобы защитить ее, так сильно. Она не нуждается во мне. Лив сильна. Она жестока.
Вейл качает головой. — Успокойся, Оливия. Никто не наказывает тебя. Последствия же штрафы на оплате приданого. Мы те, кто пострадает, если ты поздно прибудешь, поскольку Соболь украсит запас продовольствия, он согласован, чтобы заплатить за тебя. И он хорошо знает, кто ты и как тебя нужно рассматривать. Ты моя сестра, Лив, и принимаешь ли ты решение верить этому или нет, я люблю тебя. Я никогда не хотел бы видеть, что ты страдаешь.
Заявление Вейла удивительно серьезно, но Лив не хочет знать это. — Если бы ты любил меня, то ты не принудил бы меня к этому.
— Я отказываюсь вести эту беседу с тобой снова.
В то время как они продолжают спорить, мой пристальный взгляд спадает до ножа на талии Вейла. Я мог нарезать его на двадцать частей прежде, чем он даже достал бы свое оружие. Я мог закончить это прямо сейчас — за Лив и за Перри.
Вейл затихает. Он поворачивается ко мне. — Кажется, что я был прав позвать их.
Он прочитал мой характер и ощутил темноту моих мыслей. Нет никакого смысла скрывать что-угодно теперь. Слова, которые я сдерживал, выскакивают.
— Как ты можешь сделать это с ней? Кормление племени является твоей ответственностью — твоя проблема устранять их. Почему Лив должна пострадать, потому что ты не выполнил свою обязанность?
Лив и Перри смотрят на меня будто я сошел с ума. Может быть. Это определенно не план, и никто, кроме Лив, говорящей с Вейлом на этом пути.
Вейл уставился на меня, не мигая. Я стою, готовый, ожидая, когда он сделает первый шаг. Чтобы дотянуться до его ножа. Набросится на меня.
Он не делает ни одной из этих вещей. — Дай мне увидеть, имею ли я это право, — говорит он. — Ты хочешь обсудить ответственность и обязанности со мной? — Улыбка распространяется по его лицу, реально и правдиво, будто я сделал ему подарок.
— Что ты когда-либо делал кроме того, что следовал за моим братом и сестрой? — говорит он. — Какой цели ты служишь кроме того, чтобы быть сифоном для бутылки Блеска? Ты действуешь, как будто ты предан им, но это не так. Ты предан себе. Ты высокомерен, тщеславен, и поверхностен — и это твои лучшие дни. Ты всего лишь жалкий источник развлечений. Ты игрушка, Роар. И время для того, чтобы играть с игрушками прошло.
Что-то загорается во мне. Чувство, которое захватывает меня вовремя, таким образом, нет никакого дыхания, циркулирующего через мои легкие. Но сердце бьется в моей груди.
Я тянусь к своему ножу, зная точный угол и силу, которую я буду использовать, чтобы нанести удар Вейлу и разорвать его селезенку, гарантируя, что его смерть будет гнойной и болезненной. Мои пальцы бросаются к кожаным ножнам на моем поясе, хватая, ища рукоять моего ножа и ничего не находя.
Все путается внутри меня. Такое чувство подобно я неуместная часть в своем теле. Затем блеск стали притягивает мой взгляд, и я вижу свое лезвие в руке Перри.
— Что ты делаешь? — Кричу я, и мой голос звучит на мили дальше.
Перри подсовывает мой нож через свой пояс и поднимает свои руки. — Это ничего не решит, Роар. — Есть вспышка вины в его глазах, но он приготовился к моей атаке, готовый драться со мной.
Я не могу думать. Не могу понять то, что он сделал. Он говорит, что это ничего не решит, но это решит. Вейл причина всех наших проблем — не я. Вейл должен умереть.
Лив хватает мою руку. — Пойдем, Роар. Давай. Пора идти. — Ее зеленые глаза разъярены.
Я вырываюсь из ее власти, переводя взгляд от нее к Перри. — Я не могу поверить в это. — Как они могут действовать, как будто я сделал что-то не правильное?
— И мы снова здесь, — говорит Вейл, не прилагая усилия, чтобы скрыть своего развлечения. — Ты понимаешь, что в один прекрасный день они вскоре устанут, сохраняя тебя, жалея ...
Лив поворачивается и ударяет своими руками в его грудь. — Прекрати, Вейл!
Я уже прошел пункт остановки. Я прохожу мимо нее, нет никакой другой мысли в моей голове, кроме как уничтожить Вейла своими голыми руками. Перри хватает мои руки прежде, чем я успеваю сделать два шага. Я кручусь и пихаюсь, но я не могу вырваться на свободу. Мне только удается вовлечь себя в болевой прием.
— Уходи отсюда, — говорит Перри позади меня. — Не заставляй меня ломать твою руку.
Я проклинаю его. Тянет и поворачивает, пока боль в моем плече не вызывает слезы на моих глазах. Перри имел в виду это; он сломает мою руку, если я буду бороться с ним.
Глаза Вейла остаются прикованы к моим, поскольку меня толкают вниз по тропе. — Как я говорил, — взывает он, — они собираются устать от этого. Я знал.
Все, что я вижу в его лице это победа. Он пронзил самую слабую часть меня.
Вейлу никогда не требовалось оружие, чтобы пошла кровь.