Берег нежности

Она закатила глаза. Но почему этот наивный красивый мальчик свалился на ее голову именно сейчас?! На сегодня это уже второе предложение. Интересно, что судьба преподнесет дальше, если принимать во внимание, что Бог любит троицу?

— Ты слышишь меня?

— Пожалуйста, Алекс. — Жанет отвернулась, едва сдерживаясь, чтобы грубо не оттолкнуть его. — Пожалуйста, мне надо побыть одной!

— Но я же…

Она выскочила из каюты и помчалась куда глаза глядят. Широкая длинная юбка мешала ей бежать, и Жанет без раздумий задрала ее до самых бедер. Куда-нибудь! Куда угодно, только подальше от людей! Ей надо как следует обдумать свою гениальную догадку.

Он же любит ее! Жанет растянула рот в счастливой улыбке, и слезы с новой силой градом покатились из ее глаз. Мистер Икс любит ее! И любовь делает его глупым. Он дал ей столько мудрых советов, а сам оказался слеп. Не увидел самого нежного цветка, распустившегося у него на глазах. Цветка, который принадлежит лишь ему. Только ему.

— О! Привет! Наконец-то. — Оливия крепко схватила ее за руку. — Пойдем поговорим?

— Куда?.. О чем?.. — Жанет испуганно озиралась по сторонам, будто ее только что разбудили.

— Мне нужно с тобой серьезно поговорить. Это важно, Жанет.

— Как? И тебе тоже? — Жанет начала нервно смеяться. — Тогда становись в очередь. Сейчас очень модно со мной говорить, ты пятая по счету.

Когда же закончится этот бесконечный день, напоминавший катание на карусели, от которой меня уже тошнит? — подумала Жанет.

Но Оливия не обращала внимания на эти вспышки эмоций, понимая, что подруге сейчас несладко. Она деловито скрестила руки на груди и спросила:

— Так что вы с Ивелем будете делать?

— Мы с Ивелем будем разводиться.

— Но что ты станешь делать после этого? У тебя есть на что жить?

Жанет с любопытством посмотрела на нее:

— Это Стен тебе сказал?

— О чем?

— О том, что его адвокат будет заниматься нашим делом, чтобы оставить меня без цента.

— Фью-у! — присвистнула Оливия и прислонилась спиной к стене. — Приехали.

— А ты не знала? Впрочем, не важно.

Жанет усмехнулась: теперь Оливии станет известно все, начиная с Южного Бронкса и заканчивая «списками про Ивеля»… Вряд ли они после этого будут дружить.

— А при чем тут наш адвокат?

Жанет пожала плечами:

— Это совпадение. По крайней мере, Ивель так сказал. Анна и Стен тоже его клиенты.

Оливия покачала головой.

— Он беспощаден, Жанет. У тебя никаких шансов.

Жанет захохотала. «Кажется, у меня истерика, — подумала она. — Может, пойти поспать?» Еще один серьезный разговор хоть с кем-нибудь, и она сойдет с ума.

— Что с тобой?

Жанет молчала. На небе выступили яркие звезды, было, наверное, часов десять. Десять!

Жанет со стоном выпустила из себя воздух: сейчас она должна сидеть в оранжерее, среди желтых цветов и зеленого плюща, и слушать его голос. Слушать, слушать… В последние дни ей даже иногда становилось все равно, что говорит мистер Икс, просто было приятно находиться рядом.

Было тепло и уютно рассказывать ему о событиях прошедшего дня. А еще было чувство, будто она вернулась домой в непогожий день, а дома — сухо, тепло, горит камин. А еще кот. Толстый пушистый кот — на ковре возле камина.

— Жанет, ты слышишь, о чем я тебе говорю?

— Да-да. — Она сосредоточенно подняла указательный палец. — Вот почему-то именно кота мне всегда недоставало!

Оливия озабоченно потрогала ее лоб.

— Ты уверена, что с тобой все в порядке?

Но в ответ Жанет лишь перевела на нее бессмысленный веселый взгляд. Она улыбалась до ушей, и ей было все равно…

На палубе показался Стен, и улыбка Жанет мигом исчезла, а в глазах появилась напряженность. Он явно направлялся в ту сторону, где стояли они с Оливией.

— Твой муж. Идет к нам.

— Да? — Оливия обернулась. — Этого нам еще не хватало.

— Присядем. — Стен чинно уселся на лавочку рядом.

Женщины, переглянувшись, тоже сели.

— Оливия, тебе не пора спать?

— Не пора. Мы разговариваем.

— А мне кажется, пора.

— Но мне же не одиннадцать лет.

— А мне кажется, пора, — с нажимом повторил Стен.

— А ей — не пора, — заявила Жанет.

Стен смерил ее презрительным взглядом и не удостоил ответом.

— Милая, иди в каюту, я скоро приду. Мне надо перекинуться словечком с твоей подругой.

— Только в присутствии моего адвоката! — пошутила Жанет и тут же поняла, что совершила огромную глупость.

— Та-а-ак. Вот о чем вы тут разговаривали!

— Да мы пока еще… — начала Оливия.

— То есть ты, дорогая моя, решила совершить предательство.

— Я? Предательство? Ты о чем?

— Если ты имеешь в виду тему адвоката, то это Ивель меня посвятил, — поспешно вставила Жанет.

— Ивель? Черта с два! Миссис Броквилл просила меня держать язык за зубами, чтобы ты раньше времени не узнала и не начала контрподготовку!

— Но ведь не Ивель просил, а миссис Броквилл!

— Конечно-конечно. А моя… бестолковая супруга подслушала и все доложила тебе!

— Стенни, успокойся. Я ничего не говорила об этом. И, прошу тебя, пойдем спать…

Стен встал. В голосе его был лед:

— Ты мне будешь указывать, когда идти спать? Не забывай, моя хорошая, где твое место! Если ты будешь себя плохо вести, то отправишься туда, откуда я тебя вытащил, то есть на кухню! Поняла?

— Поняла, — тихо ответила Оливия. — Но я все равно никуда не пойду.

Жанет сидела сложив руки на коленях и глядя широко раскрытыми глазами в пол. Оливия — и кухня? Получается, они с Оливией обе выходцы из низов? Вот это новость!

— Тогда уйду я, — сухо сказал Стен и поспешно исчез, будто демон, прилетавший лишь сделать свое черное дело.

Оливия закрыла лицо руками и горько разрыдалась.

Долгое время они сидели молча, лишь Оливия изредка всхлипывала. Время было уже к полуночи, Жанет робко гладила подругу по голове, а та едва слышно шевелила губами, глядя в пространство…

Теперь Жанет стало понятно, почему на тему денег у Оливии тоже был своеобразный пунктик: она отчаянно боялась вернуться в нищету! Она точно такая же «бродячая кошка», однажды подобранная с улицы, теперь боится снова остаться без крыши над головой и без пищи…

Ну что ж, в чем-то это даже лучше. Теперь не придется врать и выкручиваться. Жанет крепко зажмурилась, чувствуя, как по щекам опять покатились крупные слезы. Сколько же можно плакать за один день?..

Поразительно, какое значение придают деньгам богатые люди! Для них порой не существует самого человека, его имени, душевной доброты, зато существует его состояние и происхождение.

— А у меня хорошо получалось скрывать, правда? — сказала вдруг Оливия.

— Скрывать что?

— Что я дочь кухарки.

Жанет долго смотрела Оливии в глаза, потом произнесла:

— Правда. Я даже боялась тебя, боялась, что ты узнаешь то же самое обо мне и перестанешь со мной общаться.

Оливия криво улыбнулась:

— Не перестала бы. Наоборот. Я сама всегда боялась остаться без денег и вернуться в родительский дом ни с чем. Вот это настоящая катастрофа!

— Да за что же мы такие все несчастные-то?! — воскликнула Жанет в сторону оранжереи, как будто мистер Икс мог услышать ее и ответить на этот вопрос.

— За жадность. За деньги. За красивую жизнь. Понимаешь, Жанет, мы были рождены не для этого. Но добились богатства, чем и внесли диссонанс в свою судьбу. Так, наверное.

Жанет покачала головой.

— У меня было не так. Я… не добивалась, все свалилось как-то само. Я даже от свадьбы пыталась отказаться. Здесь что-то другое. Бог наказывает нас за что-то еще.

— Или испытывает. — Оливия протянула руку к пачке сигарет. — Дай одну… да не смотри ты на меня так! Я же раньше тоже курила.

Оливия сделала три глубокие затяжки и начала рассказывать:

— Я и правда выросла в особняке под Вашингтоном. В белокаменном красивом трехэтажном особняке. Там жили мои родители… В пристройке для прислуги. Мама работала на кухне, а отец был садовником. Да, я жила хорошо, ничего не могу сказать, хозяйка, моя будущая свекровь, была милая, добрая женщина, обращалась с прислугой хорошо. Зато ее муж не щадил никого. Стен пошел в отца, разумеется…