Страница 110 из 122
— Майора Дэвиса.
Когда появилось лицо Дэвиса, Эд сказал тоном упрека:
— Ленни! Этнологи, конечно, ученые, но они не знают, что такое проклятия. Найдите нам таких ученых, которые в этом разбираются. Возьмитесь за это всерьез, Ленни. Нам нужны результаты.
Майор Леонард Дэвис тоскливо посмотрел на него, открыл рот, собираясь очевидно запротестовать или, по крайней мере, пожаловаться, но поразмыслил и закрыл его.
— Слушаюсь, сэр, — сказал он. — Ученых, которые знают, что такое проклятие.
Его лицо исчезло.
— Ты быстро делаешь успехи, — одобрительно сказал Базз.
Они еще некоторое время смотрели друг на друга.
Наконец Эд включил экран и сказал:
— Соедините меня с Джеймсом С. Уэстбруком. Он живет к югу от Кингсбурга.
— Да, сэр, — сказала Рэнди, и через несколько мгновений на экране возникло лицо Джима Уэстбрука.
— Привет, Крошка Эд, — сказал он. — Прошу прощения, я жутко занят. Если ты не против…
Эд Уандер пропустил его слова мимо ушей.
— Послушай, когда мы в прошлый раз говорили о чудесах, ты сказал, что в них веришь. То есть, что ты веришь в существование явлений, которые нельзя объяснить при помощи нынешних научных знаний.
У Джима Уэстбрука на экране был такой вид, будто он торопится, но он все же ответил:
— Я рад, что ты стал выражаться точнее, приятель. Мне не нравится термин чудо.
— Ладно, послушай, ты веришь в проклятия? — спросил Эд. Он ждал, что собеседник станет отрицать.
— Разумеется, — сказал Уэстбрук. — Я немного занимался этим вопросом.
— Я говорю не про эти колдовские штучки, когда жертва убеждена, что заболеет, раз колдун наложил на нее заклятие — ну и в результате, естественно, умирает. Я имею в виду…
— Я действительно тороплюсь, — сказал Уэстбрук, — но… Послушай, приятель, колдуну не приходится убеждать жертву в том, что она будет жертвой. Жертва убеждается потому, что она на самом деле заболевает. Я пришел к выводу, что предзнаменования — это что-то, с чем не стоит шутить. Они не зависят от веры или суеверий, ни со стороны жертвы, ни со стороны практикующего. Точно так же, как ивовый прут, он же «волшебная лоза», работает у людей, которые совершенно убеждены, что он не сработает.
— Продолжай, — сказал Эд.
— Проклятия осуществляются таким же образом. Я это обнаружил на одной вечеринке в канун дня всех святых. Если хочешь испытать, ну, назовем их так, необычные эмоциональные переживания, постарайся представить себе, как снять проклятие, про которое ты не веришь, что ты сможешь его наложить, потому что проклятий вообще не существует — только бедная жертва уже основательно проклята, а ты ничегошеньки не знаешь о проклятиях. Приятель, это раза в три хуже, чем гипнотизер-любитель, который ввел кого-то в транс, навел постгипнотическое внушение, а теперь не может его отменить. По крайней мере, по гипнозу есть книги в библиотеках, из которых можно вычитать, как поступать в таком случае. Но попробуйте найти в книгах, как отменить проклятие кого-то, кого ты случайно, и сам в это не веря проклял. Приятель, это дело такого же рода, как «Я не знал, что ружье заряжено!»
Джим Уэстбрук хотел сказать что-то еще, но бросил взгляд на часы.
— Послушай, Крошка Эд, у меня больше нет времени разговаривать с тобой о заклятиях.
— Это тебе кажется, — ухмыльнулся Эд.
Уэстбрук нахмурился.
— Что это должно значить, приятель?
Эд радостно сказал:
— Ты только что поступил на работу, которая состоит в том, что ты отболтаешь себе весь язык, рассуждая обо всех аспектах проклятий, которые тебе известны.
— Ты бы лучше навестил врача, Крошка Эд, — сказал его собеседник. — Пока.
Он прервал связь.
— Стереотип, да? — радостно сказал Крошка Эд. Он щелкнул переключателем интеркома. — Майора Дэвиса, — сказал он.
Появилось лицо майора, и он отозвался одновременно утомленно и настороженно:
— Да, сэр.
— Есть такой Джеймс С. Уэстбрук, живущий на окраине Кингсбурга. Доставьте его сюда немедленно и выясните у него все, что ему известно о проклятиях. И, послушайте, майор. Он может не захотеть пойти. Но этот человек… мм… чрезвычайного приоритета. Пошлите лучше четверых.
— Да, сэр. Для ускорения дела: что еще о нем известно, сэр? Где он работает? Чем занимается? Его может не оказаться дома.
— Он инженер-консультант, специалист по лозоходству, — сказал Эд.
— По лозоходству, — тупо сказал майор Дэвис.
— Ну да, лозоходство. Поиск подземных вод и минералов при помощи ивового прута.
У майора Дэвиса был такой вид, будто его жестоко обидели.
— Да, сэр, Чрезвычайный приоритет. Забрать этого человека, который занимается лозоходством.
Его лицо, выражающее подлинную трагедию души, исчезло с экрана.
Глава X
Эду Уандеру предоставили квартиру в Нью Вулворт Билдинг, тогда как Элен Фонтейн и Базза Де Кемпа разместили в ближайших отелях. Утром Эд Уандер спустился в свой офис пораньше, но, как видно, недостаточно рано. Его сотрудники, мужчины и женщины, во внешних помещениях уже развивали кипучую деятельность. Ему стало смутно интересно, чем они заняты. Он еще не успел отдать столько приказов, чтобы занять хотя бы часть сотрудников.
Он остановился рядом с одним столом и спросил:
— Чем вы заняты?
Молодой человек поднял на него взгляд.
— Чарами, — сказал он. Перед ним была стопка книг, брошюр и манускриптов, а также микрофон, подключенный к диктофону в левой руке.
— Чарами? — переспросил Эд.
Сотрудник, который уже успел вернуться к своему занятию, снова поднял на него взгляд. Он явно не узнал в Эде своего начальника. Эд, кстати сказать, тоже его не узнал. Он никогда его не видел до сих пор.
— Чарами, — повторил молодой человек. — Чары. Произнесение или распевание слов, которые, как предполагается, имеют магическое значение. Я собираю основополагающие данные.
— Вы хотите сказать, что у нас в штате есть сотрудник, который все свое рабочее время только тем и занимается, что собирает сведения о чарах?
Молодой человек посмотрел на него с сожалением.
— Лично я перевожу заклинания с сербо-хорватского. Еще пятьдесят с лишним человек занимаются переводами с других языков. Теперь прошу меня извинить. — Он снова склонился над книгами.
Эд Уандер отправился к себе в кабинет.
Рэнди Эверетт сообщила ему новости, которых было несколько. За ночь размеры офиса, предназначенного для проекта «Таббер», основательно увеличились, равно как и штат сотрудников. Они теперь работали в три смены. Эд этого не знал. Мистер Де Кемп еще не пришел, но звонил, чтобы уведомить их, что он чувствует недомогание.
В этом месте доклада мисс Эверетт Эд фыркнул:
— Недомогание! Позвоните этому лодырю и скажите, чтобы он явился сюда, неважно, с бодуна он или не с бодуна. Скажите ему, что я пошлю за ним взвод морской пехоты, если он не явится.
— Да, сэр, — сказала Рэнди.
— Соедините меня с майором Дэвисом, — сказал Эд.
Тип, появившийся на экране, имел майорские нашивки на воротнике, но это не был майор Дэвис.
— Где Ленни Дэвис? — спросил Эд Уандер.
— Дэвис с нами больше не работает, сэр. У него нервное истощение или что-то в этом духе. Моя фамилия Уэллс.
— Нервное истощение, в самом деле? Хм. Ладно, послушайте, Уэллс, чтобы с вами, военными, такого больше не было. Ясно?
— Да, сэр.
— Если кто-то здесь и имеет право на нервное истощение, это я один.
— Да, сэр.
Эд попытался вспомнить, зачем ему понадобился майор Дэвис, но не смог. Он выключил экран. Тот немедленно загорелся снова, и на нем появилось лицо полковника Фредерика Уильямса.
— Дуайт Хопкинс хочет немедленно видеть вас, Уандер, — сказал полковник.
— Иду, — сказал Эд. Он встал с места. Жаль, что нет Баззо, чтобы поддержать его. В должности большого начальника есть свои острые углы.
На выходе из помещений проекта «Таббер» за ним пристроились Джонсон и Стивенс, охранники. То есть по существу он продолжал находиться под стражей. Ну и ладно, какая разница. Он бы не нашел дорогу в офис Хопкинса самостоятельно. У него было смутное ощущение, что вся эта комиссия, или как там официально именовалось учреждение, за прошедшую ночь выросла вдвое. В коридорах было больше суеты, еще больше оборудования было нагромождено в холлах, и еще больше помещений были заполнены столами, стеллажами, телефонами, интеркомами и прочими бюрократическими причиндалами.